Вандал (сборник) - Андрей Посняков

– А вино тебе как? Понравилось? – усмехнулся Саша.

– И вино ничего себе. Красненькое!

– А ты город-то видел?

– Да видел, – Весников раздраженно отмахнулся. – Город как город – дыра дырой. Аэропорт-то тут хоть у них есть?

– А ты заметил, как люди одеты? – подмигнув Нгоно, вкрадчиво спросил Александр. – Какие стены крепостные, ворота, церкви кругом? И ни одного современного здания. Ни антенны, ни автомобиля, ни велосипеда даже!

– Ну так откуда у бедных негров антенны да велосипеды? – вполне, как ему казалось, резонно переспросил тракторист. – Они ж тут все бедные, голь-шмоль перекатная, ясен-пень. А насчет церквей старых да ворот – так мне, Саня, ничего этого век не надобно, всяких музеев-шмудеев этих. Жил допрежь без них – проживу и дальше, и неплохо проживу, были бы деньги. А всякая старина да музеи – все пустое, баловство одно, ясен-пень.

– Ну, ты это, – Саша спрятал смех, – мировую-то культуру почем зря не отрицай, деятель сельский! Вина еще кувшинчик закажем?

– Знаешь, Саня… а, я бы, пожалуй, и парочку кувшинчиков заказал, – ничуть не обидевшись на «сельского деятеля», ухмыльнулся Вальдшнеп. – Больно уж винцо вкусное.

– Вкусное, – покачал головой молодой человек. – Нам сейчас не о вине, о ночлеге надобно думать.

– А чего о нем думать-то? Сейчас такси вызовем да в аэропорт поедем. Там и посидим, подождем.

– Коля-а! Понимаешь, здесь нет аэропорта, сколько тебе говорить?

– Ну, тогда авто…

– И автовокзала нет, и поездов тоже.

– Неужто такая глушь?

– Не то словно, Коля! Это прошлое, понимаешь? Сколько можно тебе объяснять?! Далекое-далекое прошлое – средние века еще толком не начались. Еще ни Москвы нет, ни Новгорода, ни Киева, не говоря уже о Петербурге.

– Но… – Весников недоверчиво похлопал глазами. – Этого не может быть!

– А луна может быть? А Галактика может сжиматься? На свете, Николай, много чего может быть, чего мы не понимаем, не понимали и никогда не поймем.

– Да ладно, что я, глупый, что ли? – Умильно посматривая на только что принесенные расторопным служкой кувшинчики, Весников покладисто кивнул. – Прошлое так прошлое, черт с ним. Ты мне одно скажи, Саня, – скоро мы отседова выберемся-то?

– Надеюсь, что скоро, – пожав плечами, хмуро отозвался молодой человек.

– Ну, вот и славненько, – потер ладони Вальдшнеп. – Больше мне ничего и не надо. А прошлое тут или просто глушь – какая разница-то? Вон у нас на заболотьях, отплыви по протоке в любую сторону – и не скажешь, какой на дворе век! Да что я говорю-то – ты и сам не хуже моего знаешь, ясен-пень!

Честно говоря, Саша не знал сейчас, что и думать. Впрочем, определенная логика в словах Весникова имелась. Действительно – какая, к черту, разница? Ладно, главное, чтобы не скулил да не сошел потихоньку с ума от всего увиденного.

– Однако пошли, поищем ночлег. Эй, любезнейший! – Отсчитав подскочившему служке монеты, Александр заодно поинтересовался насчет подходящего постоялого двора – на меблированные комнаты в каком-нибудь доходном доме друзья, в силу финансовых причин, пока не замахивались.

– Постоялый двор? – Служка, смуглый сутулый малый с рыжиной, ненадолго задумался. – Вам какой? Чтобы было уютно или чтобы дешево?

– Чтобы не задавали лишних вопросов, – усмехнулся Саша. – Надеюсь, отыщется в вашем городишке такой?

На эту вроде бы невинную, не представляющую собой ничего необычного фразу служка среагировал в высшей степени странно: съежился и, затравленно обернувшись, зашептал в этаком дореволюционном стиле:

– Шутить изволите, господа? Смерти моей хотите?

Произнес он сии слова без всякого намека на юмор. Наоборот, парень явно очень испугался. Вот только интересно – чего? Подумаешь – спросили.

– Я бы на вашем месте сейчас же ушел, господа.

– А как же насчет постоялого двора?

– Спросите у кого другого.

Получив расчет, служка моментально скрылся.

– Что ты ему такого сказал, Саня? – подал голос Весников.

– А? Да… просто поинтересовался, где дешевле снять девочек. А он оказался «голубым».

– Понятно! Ишь, как прочь бросился.

Все трое поднялись и быстро вышли на улицу, стараясь затеряться в портовой толпе, бредущей от причалов в город.

– Что-то не так? – повернул голову Нгоно, заметив некоторую растерянность приятеля.

– Все не так, – покачал головой Александр. – Абсолютно невинная фраза… и такая реакция. Словно кто-то всех здесь запугал, и довольно сильно. Ладно, походим, посмотрим. Николай! Ну, как тебе здешняя толпа?

– Цыгане сплошь. Одно слово – туземцы. Думаю, тут осторожнее надо быть, как бы наши денежки не вытащили, вижу, тут народец такой – запросто!

Толпа, лениво расползавшаяся вдоль исходящих от небольшой круглой площади улиц, вдруг пришла в какое-то непонятное движение, словно в дотоле спокойной стоячей водице возникло ни с того ни с сего какое-то течение, то ли камень огибающее, то ли топляк.

Причину, впрочем, друзья увидели сразу – дюжину воинов в черных плащах и надвинутых на самые глаза шлемах.

– Всем стоять! – Один, похоже, главный, гарцевал на вороном коне, этакий опереточный опричник. – Приготовили грамоты… у кого нет – по велению нашего светлейшего правителя Гуннериха, да продлит Господь его дни, на первый раз уплатит вергельд в три солида…

– А у кого солидов нету?

– Девять ударов палкой по пяткам. По три за каждый солид – это справедливо. Тем более вас всех предупреждали указом. Читали на площадях!

– Эй, господин, а мы не местные!

– Не местные должны записаться на таможне и тоже получить грамоту на право пребывания в городе!

– Ну ничего себе! – удивленно присвистнул молодой человек. – Понял, что здесь говорят, Нгоно?

– Вполне. Прав был профессор – полицейское государство, тотальный контроль.

– Ну, не такой уж тотальный… Взгляни-ка на тех парней!

Саша кивнул на компанию молодежи, юношей лет по пятнадцати-двадцати на вид, явно не склонных ни платить, ни подставлять пятки. Они-то сейчас и обеспечивали в толпе броуновское движение, а проще говоря – панику.

– Эй, люди… а у рынка, говорят, пожар! – громко закричал высокий вихрастый парень.

– Пожар, пожар! – тут же подхватил Александр. – Все горит, я сам видел! Да что вы, не видите пламени, что ль?

И в самом деле, оранжево-алый закат, отражаясь в стеклянном кружеве окон ближайшей базилики, явно напоминал сполохи пламени.

– Видите? А вон, вон и дым! – вихрастый явно обрадовался поддержке. – Пожар! Пожар! Бежим, люди, бежим!

Крик подхватили все: пожар – это было, пожалуй, самое страшное, что могло произойти в средневековом городе, в тесноте которого несчастье одного задело бы всех, а не только ближайших соседей.

– Пожар! Пожар!

Эти слова, вмиг превратившиеся в общий лозунг, сразу же всколыхнули толпу, как налетевший ветер поднимает спокойные до того волны, после чего начинается шторм. Так случилось и сейчас: даже законопослушные граждане принялись оглядываться, заметались, да и воины в черных плащах уже не чувствовали себя так уверенно, тоже озирались, в любой момент ожидая увидеть длинные огненные языки, взметнувшиеся высоко к синему вечернему небу.

– Горим, горим! – Саша подлил масла в огонь. – Бегите!

И толпа рванула! Побежала, едва не сбив всадника – тому все же хватило ума поднять коня на дыбы, развернуться, ускакать. А вот воинов смели, увлекли за собой, закружили в неудержимом круговороте. И они, эти воины, вмиг стали частью толпы, обратившейся вдруг в живое существо – агрессивного, тупого и злобного монстра, глухого к голосу логики и разума.

«Пожар!» – это слово стало кнутом для толпы, ее боевым кличем, знаменем и знаком быстро надвигающейся страшной беды, от которой нужно спасаться любой ценою. Людская масса колыхалась по всей площади, словно кисель в чашке: вот кто-то закричал, кто-то упал, по нему прошлись остальные… Злобное чудовище толпы было беспощадно к отдельным своим членам. Да и не члены это были, а так, строительный материал, клетки…

– Бежим к церкви Святой Маргариты! – прокричал кто-то. – Там пруд, акведук… там есть вода.

– Да-да, скорей к церкви Маргариты! Туда!

Возбужденные до крайности люди враз смели закрывавшие улицы рогатки вместе со стражниками, выплеснулись в город, захлестывая, словно весенним паводком, все – улицы, площади, рынки…

Кто-то под шумок стал врываться в дома.

– Быстрее, быстрее, – оглянувшись, торопил товарищей Саша. – Не дайте себя нагнать – сомнут, затопчут насмерть.

– Но куда мы бежим?

– К церкви Святой Маргариты. Полагаю, иного пути у нас сейчас просто нет. Быстрее, друзья, быстрее!

У церкви – красивой позднеримской базилики с ярко-голубым куполом и сверкающим в кровавых лучах солнца крестом – беглецам удалось-таки наконец спастись от настигающей толпы, укрыться на небольшой улочке-лесенке, узенькой и ведущей куда-то вверх, будто к самому небу.