Вандал (сборник) - Андрей Посняков

– Отличная идея! – Саша тряхнул головой и рассмеялся. – Только почему о ней надо говорить шепотом?

– Как это – почему?!!! – Испуганно отшатнулся юноша, худое лицо его на миг исказила гримаса неподдельного страха. Но тут же Ксан взял себя в руки, склонил голову набок и хитровато прищурился, как совсем недавно хозяин, старик Сульпиций. – Впрочем, я знаю, что тебе и твоим людям вполне можно доверять в таком деле. Вы ведь клялись Троицей! Я еще там услышал… когда прятался на дереве. Потому и решил вам помочь! Вы – тоже кафолики! Боже, это так славно!

– Да, – мигом сообразив, что к чему, Александр не стал разочаровывать парня. – Мы все трое – добрые кафолики. И тоже с удовольствием бы отстояли мессу, если это, конечно, возможно.

– В том-то и дело, что возможно! – радостно воскликнул Ксан. – Есть тайный храм… Но я должен за вас поручиться.

– Уверяю, мы не подведем! – Саша похлопал парнишку по плечу. – Ты же привел нас сюда, на постоялый двор, где не задают лишних вопросов. Да и вообще, нам, кафоликам, надобно держаться вместе и во всем помогать друг другу.

– Верно, поистине, верно сказано! – Широко распахнутые глаза подростка восторженно глядели на собеседника. – Я рад, что не ошибся в тебе, господин! Во всех вас…

– Ты очень помог нам, Ксан, и мы поможем тебе! Кстати, что мы тут стоим? Идем же в покои. Там и поговорим.

Принесенный матрас расстелили на полу, на циновке, как раз поместился между кроватями Саши и Нгоно. Ксан тоже измотался за ночь – это было заметно по его осунувшемуся лицу и красным прожилкам в глазах, видать, бедолага не спал уже вторые сутки…

– Позволь спросить… От кого ты прятался, там, на дереве?

– От тех же, от кого бежали и вы! Люди в черных плащах… приспешники еретика Гуннериха! О, они не знают жалости и заставляют всех доносить на всех. Особенно – на приезжих. Каждый хозяин постоялого двора обязан заполнять особую грамоту. Кто умеет писать, тот сам, а кто не умеет – вызывает специального человека.

– Сульпиций тоже должен?

– Да… но делает это отнюдь не на всех.

– Но у него есть такая грамота? Которую нужно заполнять.

– Говорю же вам, он не будет!

– Просто интересно было бы взглянуть. У нас таких нет.

– Нет?! – удивился юноша. И тут же вскинулся: – Все забываю спросить – а вы вообще откуда?

– Мы… издалека. Из-за Триполитанского вала.

– А-а-а, тогда понятно. Они еще не успели туда добраться.

– Кто «они», Ксан?

– Еретики, кто же еще-то? Их вера – уже и не Христова вовсе… Помните – ночью, на кладбище?

– Да уж, – передернув плечами, ухмыльнулся Нгоно. – Такое забудешь, как же! Не пора нам еще на завтрак? Надеюсь, в здешнем отеле система – «все включено»?

– Для нас, полагаю, именно так, дружище! – усмехнувшись, Саша направился к двери.

По пути перехватили во дворе Весникова, возвращавшегося в некой задумчивости: то ли столь большое впечатление произвела на него уборная, то ли еще что.

– Ты чего такой грустный, Коля?

Тракторист шмыгнул носом:

– Слышь, Санек, а они тут все какие-то странные!

– Так мы ж тебе говорили!

– И смотрят так… ну, персонал здешний… Словно я с луны только что свалился!

Александр внимательно посмотрел на Весникова… и едва подавил приступ смеха. Ну, конечно же, он свалился с Луны! В старой клетчатой рубашечке, заправленной в мешковатые брюки, в резиновых литых сапогах. И как только ноги-то не сопрели?

– Коля, тебе бы того… переодеться бы не помешало.

– Ага! – кисло ухмыльнулся Вальдшнеп. – В эти дорогущие-то… как их? Бренди, во!

– Нет, Коля, дорогущие бренды нам ни к чему. А новую тунику тебе прикупим и, пожалуй, плащик, да и на ноги что-нибудь – не ходить же в резиновых сапогах? От этого, знаешь ли, ревматизм заводится.

Сразу после завтрака все четверо завалились спать – устали. Весников захрапел мгновенно, за ним уснули и Нгоно с Ксаном, а вот Саше не спалось. Он таки выпросил у хозяина образец «грамоты» с вопросами к постояльцам и теперь рассматривал солидный кусок пергамента, явно не из дешевых, с крупными латинскими буквами.

Занимательное оказалось чтение! Вопросов набиралось много, и составлены они были довольно умело. Особо подозрительные Александр даже мысленно выделил в особую группу:

«Как одеты гости? Все необычности в одежде тщательно описать». «Украшения. Необычные браслеты, пояса и прочее». «Как постояльцы ведут себя? Молятся ли регулярно? В каких богов веруют?» «Что подозрительного в поведении?» И все вот в таком духе.

«Необычное»… Н-да-а-а… Само это слово заставляло задуматься, особенно в сочетании с недавно увиденными бригантиной с эсминцем. Ну, эсминец мог и сам по себе появиться, без участия местных сил, а вот бригантина – другое дело. Этот шустрый кораблик способен дать фору в скорости и маневренности любому здешнему судну, уж кто-кто, а Саша это хорошо понимал: сам когда-то модернизировал местный керкур подобным образом, полностью изменив и мачты, и парусное вооружение, и такелаж.

Кстати, с бригантиной неплохо придумано, а наверняка имеются еще какие-то похожие суда, скажем – шхуны. Парусник куда лучше, чем катер – не нужно жечь драгоценное топливо. Вот оно, необычное-то – суда! Бригантины, шхуны… Наверняка их многие видели, а моряки – так еще и запомнили, обычным-то сухопутным людишкам до лампочки – какие там на проходящем суденышке паруса? Особо и смотреть не станут, а вот моряки… С ними и нужно выходить на контакт, и как можно скорее. Отыскать бригантину, сесть ей на хвост… Примерно такой план составлял мысленно Саша, пока не уснул, уронив пергамент на инкрустированный мрамором пол.

Проснувшись где-то в полдень, Саша растолкал Ксана и, оставив остальных спать, отправился на местный рынок. Одежку-то, черт побери, нужно было купить! И не только Весникову – джинсы и кеды самого Александра и Нгоно, конечно, не вызывали особых подозрений, но только издали, ежели не очень присматриваться. Но раз тут в ходу такие вот грамоты-анкеты, обязывающие местных четко фиксировать необычные детали в одежде, то, пожалуй, стоило перестраховаться, тем более серебришка пока хватало – а ничего дорогого молодой человек покупать не собирался.

Эх, меч бы! Да только на него пока, увы, денег не хватит, не те суммы требуются.

Конечно, обычно покупали ткань, а с нею уже шли к портному, но Саше хотелось уладить это дело побыстрее, и в этом смысле Ксан тоже оказался полезен. Ухмыльнулся, сверкнул глазами:

– Мы просто купим ворованное или то, что не забрали заказчики.

– Лучше уж последний вариант, – брезгливо скривился Александр, которому совсем не хотелось надевать уже кем-то ношенные вещи. Стирали тут крайне редко, если вообще стирали, заразу какую-нибудь запросто можно подхватить, хоть и прививки сделаны.

– Есть у меня тут знакомцы, – юноша согласно кивнул. – И башмачники, и портные. Видишь во-он ту улочку, где лавки? Туда и пойдем.

День потихоньку клонился к вечеру, торговлишка, бурная с утра, уже затихала. Распродав товар, складывали лотки мелкие торговцы: рыбники, зеленщики, продавцы лепешек и прочие. Кто-то довольно насвистывал, кто-то смеялся, многие собирались группами и чесали языками, явно намереваясь отправиться в корчму.

– А успеем? – на ходу засомневался Саша. – Лавки-то вот-вот закроются.

– А нам не лавки нужны – мастерские. – Ксан улыбнулся, помахав рукой какому-то парню, видно, знакомому. – Как раз вовремя явимся – лишних людей не будет. Вон, сюда сворачиваем.

Мастерская башмачника, по старой римской традиции, располагалась на первом этаже трехэтажного доходного дома, между посудной лавкой и пекарней, от которой до сих пор исходил потрясающий запах выпеченного с раннего утра хлеба.

Ставни в мастерской уже были закрыты, пришлось пару минут стучать кулаками в расположенную рядом дверь, пока, наконец, откуда-то изнутри не послышался недовольный голос:

– Кого там черти несут?

– Это я, Евксентий, – громко отозвался Ксан. – Нужны башмаки, три пары.

– Три пары? – Открывший дверь башмачник оказался худым сгорбленным мужиком лет сорока пяти, морщинистым, с огненно-рыжей шевелюрой, в которой, впрочем, уже проглядывали серебристые пряди. – Ну, заходи, поищем. Это кто с тобой?

– Друг. Да нет – в самом деле!

Башмаки подобрали быстро: едва Александр позвенел серебром, как все вопросы тут же уладились. Ушлый Евксентий, понятное дело, продал заказанную кем-то обувь и ворчал, пряча денежки: мол, придется теперь опять целую ночь работать.

Ну, это уже было его дело, Сашу сейчас тревожило лишь одно – пришлись бы башмаки впору. Сам-то он померил, а вот Весников и Нгоно… Какой у Вальдшнепа размер? Сороковой, кажется, или сорок первый. А вот у Нгоно – сорок третий, не меньше.