Поздний экспресс - Дарья Волкова

разум пребывал в полнейшем ступоре, осмысливая увиденное. Подхватил ее на руки, в комнату, аккуратно на кровать. Здесь достаточно светло. Один взгляд на ее ноги, и он непроизвольно зажимает себе рот ладонью. Это действительно кровь. Все ноги в крови, и она свежая. Бежит откуда-то… оттуда.

– Надя… – Он опустился на колени рядом с кроватью, руку ее взял – ледяные пальцы. – Что случилось?

Глаза ее, огромные, ничего нет на бледном лице, кроме этих глаз. Не дерзкие, не насмешливые. Очень темные и измученные.

– Вик… – сказала совсем тихо, – ты же меня не оставишь?

– Нет, конечно, нет… – Он сильнее сжимает ее пальцы, свои руки кажутся очень горячими на фоне холода ее пальчиков. – Что случилось, скажи мне?!

Она закрывает глаза.

– Больно… – Надя переворачивается на бок, сворачивается, прижимая коленки к животу. Будто пытаясь хоть как-то отгородиться от боли.

– Я помогу! – засуетился он. Знать бы еще, как! Что сделать?! – Ты мне только скажи, что произошло?

– Ты, главное, не оставляй меня, Вик… – все так же не открывая глаз, сказала Надя.

Похоже, они ничего не собирается ему объяснять. Черт, он так ничего не сможет сделать, если не будет знать! Беспомощный взгляд в сторону кровавых полос на ногах. Течет же… оттуда… Он понятия не имеет, что это может быть. Но знает, у кого можно спросить!

– Я сейчас!

Телефон лежит на столе, схватил, едва не обронив. Главное, чтобы у него был номер… Ага, вот он! Длинные гудки, он ждет, сжимая кулак от нетерпения. И во, наконец-то на том конце отвечают:

– Да?

– Тёть Даш, здравствуйте! Это Виктор Баженов. Можно, отвлеку? – скороговоркой.

– Здравствуй, Витя. Удивил. Ну, отвлекай.

– Я вот спросить хотел… Тут такая ситуация…

Надя вдруг приподнимается на кровати, с полными ужаса глазами мотает головой из стороны в сторону, палец к губам прижимает. Вик подходит, руку ей на плечо, вынуждая снова лечь. Он понял ее пантомиму.

– У меня у девушки знакомой… кровотечение… ну, вы понимаете?..

Пауза.

– Да, правильно. Я не знаю, что делать.

Тётя Даша ему что-то отвечает, Вик не сводит с Нади напряженного взгляда, а она устало прикрывает глаза. Ей так хочется просто отключиться, но боль не дает… Вик негромко говорит по телефону, отвечая на вопросы:

– Да, сильное. Ну, мне так кажется. Все ноги… в крови. Что?

Еще одна пауза.

Надя приоткрывает глаза. Он смотрит на нее, внимательно смотрит прямо в глаза. И, приходит к каким-то выводам:

– Да, наверное. Может быть такое. Я не уверен, но… А это может быть что-то другое? Да, я понял. А что… «Скорую»? Понятно. Ага, спасибо вам большое. Да, обязательно. До свидания. – И тут же набирает снова. И почти сразу: – Здравствуйте. У девушки моей сильное кровотечение. Мы думаем, что это выкидыш. Да, правильно. Адрес? Сейчас, диктую…

Он нажимает отбой. Всё, остается только ждать. Она не сказала ни слова, не поправила его, хотя всё слышала. Значит, это правда. Вик на секунду закрывает глаза, но запрещает себе думать об этом. Потом, это все потом. Сейчас гораздо важнее, чтобы «Скорая» быстрее приехала. И чтобы врачи сделали… ну, что там положено делать в таких случаях. Потому что кровавые полосы на ее ногах – это действительно страшно, он такого никогда не видел. Вот об этом и стоит думать сейчас, и ни о чем другом. Чтобы всё было хорошо.

– Всё будет хорошо. – Он снова садится на пол рядом с кроватью. Нерешительно касается ее руки, а Надя сама вдруг крепко сжимает его ладонь. Пальцы ее все такие же ледяные. – Сейчас «скорая» приедет. Не бойся.

– Вик… Ты со мной? – тихо спрашивает она, не открывая глаз.

– Я с тобой.

Так они и ждали еще полчаса. Молча, взявшись за руки. Он сидит на полу, опершись спиной о кровать. И постельное белье на кровати под ней медленно промокает от крови.

А потом приехала «скорая». Ему задавали кучу вопросов, на которые он не знал ответов. Потом что-то тихо говорила врачу Надя, он старался не слушать. А потом он ее на руках донес до машины, подстелив под спину и ниже полотенце. Надя казалось ему совсем невесомой.

И всю дорогу он сидел рядом с ней, лежащей на каталке, держал за руку. Сильнее сжимал ее пальцы, когда она морщилась, если машину потряхивало на ухабах. И одними губами: «Всё будет хорошо». Сам в это не верил, да и не понимал толком, что происходит. Но главное – чтобы она верила, что с ней все было в порядке.

Дежурная больница черт знает где. Надю увезли, он остался ждать. Вик ненавидел больницы, ненавидел белые халаты – это с детства. Колька над ним ржал, грозился, что станет психиатром и будет лечить эту его фобию. Про психиатра Вик Самойлову не верил – у того на лбу большими буквами было написано «костоправ», но сейчас за общество друга он бы многое отдал. Чтобы спокойный как удав, умудряющийся шутить в любой ситуации Ник сейчас был рядом.

Но Виктор был один. Нет, в приемном отделении куча людей, все со своими бедами и проблемами. И он наблюдал за происходящим, старательно, будто ему интересно. Чтобы не думать о том, что произошло. И о том, что происходит сейчас. С Надей, где-то там, в недрах этого огромного здания, которое видело много всего – и боли, и горя, и смерти.

Зазвонил телефон. Тетя Даша Тихомирова.

– Да, тёть Даш?

– Ну что там у тебя, Витя? Как дела у твоей девушки?

– Мы в больнице. Жду вот.

– Может, помощь нужна? Я могу позвонить, знакомых-то много. Какая больница?

Вспоминает Надину пантомиму. Она явно старается сохранить всё это в тайне. Ну да это и не удивительно.

– Спасибо, тетя Даша. Я… если что, я обязательно вам позвоню. Пока вроде бы и так… всё нормально.

– Ладно. Если что – звони. И, Виктор, на будущее. Надо быть аккуратнее. Я думала, ты понимаешь. Это же не шутки. Мать в курсе?

Острое желание стукнуться головой в стену. Как всё неправильно!

– Нет. И, пожалуйста… не говорите ей. Тут всё… непросто.

– Да, конечно, непросто! Кому ты это говоришь! – Чем-чем, а деликатностью тетя Даша не отличается. – Выкидыш – это очень серьезно. У твоей девушки беременность первая?

Желание биться головой уже просто нестерпимое.

– Кто с Соловьевой приехал? – В приемный покой заходит немолодая женщина-врач.

– Теть Даш, я перезвоню… – Виктор торопливо нажимает на отбой, не попрощавшись. Поднимается на ноги, он привычно выше доктора едва ли не на две головы. – Я.

– Значит, так, – спокойно и деловито говорит