Заря над Скаргиаром - Ирина Ивахненко

Проезжая Хагелон, Аскер и Моори стали свидетелями того, как укреплялся этот самый восточный город Эстореи. На валах кипела работа по заделке брешей и возведению новых укреплений, вокруг города насыпали земляные валы и рыли траншеи. Хотя Хагелон и находился в двух днях пути от Болора, если равняться на скорость передвижения войск, его граждане уже сейчас готовились к обороне, всем сердцем надеясь, что до этого дело не дойдет.

Вечером четырнадцатого вендастеф Аскер и Моори прибыли в Болор. Оставив вещи на одном из постоялых дворов, они сразу же направились с визитом к Лагастеру, командиру восточного гарнизона.

Лагастер в двух словах обрисовал им положение, подтвердив слухи, которые ползли по округе.

— Сайрольцы нас уже здорово потрепали, — сказал он сурово. — Мы с нетерпением ждем войск из столицы, потому что скоро здесь будут буистанцы, и нам одним не справиться.

— Войска отстают от нас на сутки, — сказал Аскер. — Завтра вечером они будут здесь. Господин Сфалион прибудет с ними: мы все очень рассчитываем на его опыт.

— Сфалион едет сюда? — обрадовался Лагастер. — Спасибо вам за эту весть, господа: вот увидите, как это поднимет дух гизенского гарнизона. Он нам всем как отец родной!

— Приятно это слышать, господин Лагастер, — улыбнулся Аскер. — О Дервиалисе так никогда никто не отзывался.

— Да что там Дервиалис! — оттопырил губу Лагастер. — Он был до такой степени самолюбив, что всегда подчеркивал разницу между собой и всеми остальными, кто был рангом пониже его.

— Где-то он теперь? — задумчиво пробормотал Аскер, в очередной раз вспомнив, что Дервиалис исчез бесследно.

Рамас Эргереб удовлетворенно потирал руки: тот, кого он ожидал с таким нетерпением, наконец был здесь.

— Зилгур, вы привели его? — спросил он.

— Да, господин, мы его привели, — ответил Зилгур, уже в третий раз. Но он не сердился на своего начальника: слишком уж козырной была та карта, которую они сейчас разыгрывали.

— Введите его, — приказал Эргереб, усаживаясь в кресло.

Двери распахнулись, и на пороге появилась сгорбленная фигура с подгибающимися коленями и трясущимися руками. Глаза подслеповато моргали, уставившись в одну точку, а рот беззвучно шевелился, словно пытаясь что-то сказать.

Эргереб подался вперед, и его брови грозно сошлись на переносице.

— Вы уверены, что это он? — сурово спросил он, зыркнув на Зилгура.

— Мои агенты не могли ошибиться, — пожал плечами тот.

Эргереб задумчиво поскреб бороду и сделал знак двоим авринам, что привели странную фигуру, подвести ее поближе.

— Он может меня слышать? — спросил Эргереб у Зилгура.

— Он вас слышит, — кивнул тот.

Тогда Эргереб впился взглядом в безжизненное лицо стоявшего перед ним и спросил:

— Как вас зовут, почтеннейший?

Фигура немного пошевелила губами без единого звука, а потом сделала над собой усилие и прошамкала:

— Гильенор Дервиалис мое имя, почтеннейший.

Эргереб всплеснул руками.

— Невероятно, просто невероятно! Скажите мне, господин Дервиалис, что с вами случилось?

Помятое лицо Дервиалиса сморщилось, а рот перекосился набок, словно в спазме плача, и он произнес:

— Любовь неслыханная и небывалая, как солнце среди ночи. Она ослепила меня, и теперь я не могу разглядеть солнце среди дня. Аскер, мое солнце, скрылось от меня за тучами презрения, и жизнь моя наполнилась скорбью и неутоленной жаждой. Я словно путник в пустыне, который жаждет глоток воды, но вода уходит в песок, оставляя в ладонях лишь воспоминание о ней… Я не живу, а тлею, и у меня даже нет сил, чтобы покончить с собой…

— Что он там лепечет? — пробормотал Зилгур. — Все мы подвержены порокам, но это не повод, чтобы доводить себя до паранойи.

В ответ на это Эргереб усмехнулся и потер руки.

— Ты не знаешь, в чем здесь дело, Зилгур, — сказал он, смакуя каждое слово. — Ты знаешь только то, что видели все в тот день в Виреон-Зоре, но не знаешь того, что видел только один из них. Посмотри, во что превратился Дервиалис! Я до сих пор не могу поверить, что это он! Смотри же, смотри внимательно, что можно сделать с аврином за десять дней, и восхищайся, если тебе это под силу!

— Чем же я должен восхищаться? — не понял Зилгур.

— Силой разрушения, которая, запущенная в это тело, за такой короткий срок проделала в нем работу, равную десятилетиям неумолимого времени! Я понемногу начинаю восторгаться им…

— Господин, — сказал Зилгур, — возможно, я не прав, но, по-моему, нет повода восторгаться Дервиалисом.

— Я восторгаюсь не Дервиалисом, — фыркнул Эргереб, — а тем, кто сделал из него развалину, — Аскером.

— Аскером?!

— Да, Аскером. О-о, этот аврин знает толк в мести! Доведись мне мстить — и я бы не додумался до того, до чего додумался он. Подумать только: пробудить в чужом сердце одну из самых грязных страстей, дать ему надежду на ее осуществление, а потом отвергнуть — при всех, на виду у всего честного народа! Какой сокрушительный удар по доброму имени! Но все это — ничто в сравнении с той жаждой, которая терзает пораженное тело и душу изнутри, выпивая по капле жизнь и оставляя пустоту, которую не заполнить ничем. Впрочем, это стоит удара лергом по затылку и барахтания в ледяной воде среди ночи в свитке из цепей… Да, Аскер отомстил остроумно и изощренно, но он всего лишь отомстил. За смерть непродолжительную, но глубокую, почти полную, он отплатил смертью постепенной и поверхностной, но теперь тоже почти полной. Мы немножко осложним жизнь господину Аскеру и докажем ему на примере, что «почти» не считается. Все вон! Тебя, Зилгур, это тоже касается.

Выдворив, таким образом, всех из комнаты, Эргереб остался один на один с Дервиалисом.

— Присядьте, господин Дервиалис, — сказал он ласково. — Расскажите мне, что вас мучает.

— Меня мучает жажда, которая сжигает меня изнутри, — просипел Дервиалис, облизав пересохшие губы. — Мое солнце скрылось от меня, и я, как путник в пустыне, который…

Эргереб понял, что других речей ему от Дервиалиса не добиться, поэтому он не стал дослушивать до конца и спросил:

— Вы хотели бы избавиться от вашей жажды, господин Дервиалис?

— Я мечтаю утолить ее… Я, словно путник в пусты…

— Нет, так дело не пойдет, — перебил его Эргереб. — Вы хотите избавиться от своей жажды или нет?

— Да… — пролепетал Дервиалис, подчинившись властному голосу Эргереба.

— Так-то лучше, — ухмыльнулся Эргереб, сложив руки на животе и вперившись в Дервиалиса своими бледными водянистыми глазами. — Вы готовы?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});