Зеленая жемчужина. Мэдук - Джек Холбрук Вэнс

не выпускал жемчужину из пасти.

Крестьянин поставил склянку на прилавок лавки Зука; все присутствующие молча смотрели на нее. Очертания горностая мало-помалу становились все более размытыми и прозрачными; в конце концов от горностая остался только скелет, плавающий в зеленоватом желе, напоминавшем рыбный студень. В центре склянки, наполненной студнем, блестела жемчужина.

3

Беспорядочные серые очертания строений Асфродиска исчезли в дымке за кормой ковровола, бежавшего на запад – прочь от черной луны, снова по Равнине Лилий. Над головой с ленивой неизбежностью кружили желтое и зеленое солнца. Глинет начинала подозревать, что этот бесконечный желто-зеленый полдень мог в конце концов свести с ума человека раздражительного; после длительного размышления – а у нее теперь было время на размышления – она решила, что, даже не будучи человеком раздражительным, она была сыта по горло отсутствием утра, вечера и ночи.

В отсутствие Висбьюме нервное напряжение, вызванное непредсказуемо опасным поведением и причудливым характером ученика чародея, внезапно разрядилось, оставив после себя унылую подавленность.

На первом привале Глинет настояла на том, чтобы Кул отдыхал и восстанавливал силы. Кула, однако, вскоре охватило беспокойство; вопреки наставлениям Глинет, он отказывался тихо лежать.

– В этом маленьком доме я чувствую себя как в западне! – ворчал он. – Когда я лежу неподвижно, уставившись в соломенную крышу, мне начинает казаться, что я уже труп с открытыми глазами! Я начинаю слышать голоса, кричащие издалека, и чем дольше я лежу, тем громче становятся голоса, издающие дикие гневные вопли!

– Тем не менее тебе нужно выздоравливать, – заявила Глинет. – А поэтому тебе надо отдыхать – никакого другого средства у нас нет, потому что я боюсь пробовать на тебе неизвестные настойки Висбьюме.

– Мне не нужны его настойки в любом случае, – бормотал Кул. – Я чувствую себя лучше всего, когда мы едем на запад; таков приказ, звучащий в моем уме, и мне становится легко только тогда, когда я его выполняю.

– Хорошо! – уступила Глинет. – Мы поедем, но ты будешь тихонько сидеть, и я буду за тобой ухаживать. Подумай сам – что я буду делать, если ты заболеешь и умрешь?

– Да, это было бы ни к чему, – согласился Кул. Он приподнялся на койке: – Поехали! Мне уже лучше.

И снова ковровол бежал на запад. Настроение Кула поднялось, в его движениях начинали появляться признаки былой живости.

Равнина Лилий и Непролазный лес остались позади – вдали показался негостеприимный городок Пьюд. Кул взял двуручный меч Зиль грозного Закса и встал перед паланкином, расставив ноги в стороны и положив руки на рукоять меча, упиравшегося в ковер между ступнями. Сидя на скамье под паланкином, Глинет приготовила трубку и огненных зудней; кроме того, она держала под рукой оставшиеся колбочки с жалящими насекомыми.

В Пьюде ковровол продолжал бежать вперевалку по центральной улице; местные жители выглядывали из окон высоких покосившихся домов. Но никто не посмел преградить им путь и никто не потребовал платы, когда они проезжали по мосту через реку.

Когда река Хароо осталась далеко позади, Глинет нервно рассмеялась:

– Мы не популярны в Пьюде. Дети не выбегали навстречу с цветами, в горожанах не заметно никаких признаков праздничного настроения. Даже собаки на нас не лаяли, а мэр спрятался под кроватью.

Кул обернулся с мрачной усмешкой:

– Вот и хорошо! Мне тоже пора прятаться под кроватью. Если бы ребенок бросил в меня цветком, я свалился бы на спину. Этот меч помогает мне держаться на ногах; сомневаюсь, что я смог бы его поднять, даже если бы Висбьюме подставил свою длинную шею.

– Зачем же ты стоишь? Садись и отдыхай! Думай о чем-нибудь веселом и обнадеживающем – и скоро ты снова станешь сильным и здоровым!

Пошатываясь, Кул добрался до скамьи:

– Посмотрим.

Впереди расстилалась бескрайняя бездорожная степь Танг-Танг, и Глинет стала опасаться, что они собьются с правильного курса и заблудятся. Единственным надежным ориентиром была расплывчатая розовая звезда на востоке, но постоянно следить за тем, чтобы она оставалась точно за кормой, было трудно, и Глинет с Кулом искали знакомые ориентиры. Они проехали ту область, где росли гигантские деревья – как прежде, человекообразные древесные жители разразились истерическими угрожающими воплями и демонстрировали изобретательные оскорбительные жесты. Кул правил ковроволом так, чтобы держаться подальше от этих деревьев, а поблизости от них прятался в паланкине:

– Не хочу никого провоцировать, даже этих жалких существ.

– Бедняга Кул! – сказала Глинет. – Не беспокойся: ты скоро окрепнешь, и тебе не придется бояться собственной тени. А пока что положись на меня – у нас есть средства защиты из арсенала Висбьюме.

Кул тихо рычал:

– Меня рано списывать со счетов. Хотя, по сути дела… от меня уже почти никакой пользы.

Глинет возмущенно возражала:

– Ты чрезвычайно полезен, и главным образом мне! Мы поедем помедленнее, чтобы тебе было удобнее отдыхать.

– Ни в коем случае! Разве ты не следишь за черной луной? Она катится над горизонтом, время не ждет! Когда мы вернемся к хижине, мой долг будет выполнен – и тогда я смогу отдохнуть.

Глинет вздохнула. Такие разговоры ее подавляли. «Если мне суждено выжить, – думала она, – я никогда не забуду невероятные странствия по Танджектерли – но, возможно, воспоминания об ужасных событиях со временем перестанут меня пугать, а разговоры с Кулом, отдых в приятном маленьком коттедже и диковинные пейзажи возобладают в памяти; хотя сейчас, конечно, я хотела бы, чтобы эта чертова голубая степь когда-нибудь кончилась… Буду ли я когда-нибудь сожалеть о том, что покинула Танджектерли? Если допустить, конечно, что мне удастся вернуться домой». Глинет снова вздохнула и стала смотреть по сторонам.

За долгим переездом наступал отдых и опять начинался долгий переезд. Каждый раз происходило что-нибудь новое. Однажды ковровола чуть не смел на своем пути панически мчащийся табун восьминогих жвачных животных размером с крупного кабана, грязно-белых, с красными подпалинами; у них были длинные острые клыки, а на хвостах – кисточки из шипов. Визжа, хрюкая и распространяя резкую вонь, колонна этих существ, в четверть мили шириной, пронеслась мимо с севера на юг и скрылась за горизонтом.

В другой раз они проехали мимо лагеря кочевников – смуглых людей в черных халатах с кричащими желтыми и красными орнаментами. Толпа ребятишек немедленно выбежала навстречу ковроволу, громко выпрашивая подачки, причем Кула они нисколько не испугались. Глинет нечего было им дать; она стала отрывать кисточки от ковра и бросать их детям, после чего заставила ковровола бежать быстрее, пока лагерь кочевников не остался позади.

К тому времени Глинет была уже почти уверена в том, что они отклонились от