Сокровище - Трейси Вульф

цветным. Затем это происходит на другом телевизоре. И еще. И еще. И еще, и все это время Куратор продолжает писать в своей амбарной книге.

Удивительно, сколь многое она успевает увидеть и записать. Но в то же время я не могу не задаваться вопросом о том, что она пропускает. Ведь наверняка в одно и то же время в мире происходит больше чем одно важное событие.

Как же ей удается наблюдать за всем одновременно? Или ей приходится выбирать то, что она считает самым важным? И что, если требуется больше трех секунд, чтобы понять, что именно происходит на одном из этих экранов? Значит ли это, что она полностью пропускает что-то еще?

По мне, так все это какой-то сюр. С другой стороны, хрустальный шар или зеркало для гадания были бы не меньшим сюром, однако мысль о них все же не казалась мне такой дикой. Тогда почему же эти телевизоры так меня шокируют?

– Ну и что ты думаешь обо всем этом? – спрашивает Куратор пару минут спустя.

– Что я думаю? – переспрашиваю я, глядя, как маленький мальчик падает со своего велосипеда где-то на берегу Тихого океана.

Он плачет, и картинка меняется, уступив место изображению двух мужчин. Один из них достает из кармана коробочку, но прежде, чем я успеваю посмотреть, что говорит второй мужчина, картинка опять меняется, и я вижу школьный класс, полный детишек, которые, как мне кажется, решают математические задачки.

– Ты загораживаешь мне обзор, Грейс, – вдруг говорит Куратор, и до меня доходит, что с каждым из эпизодов, за которыми я наблюдала, я подходила к этим телевизорам все ближе, пока не остановилась прямо перед несколькими из них.

– Извините! – говорю я, подойдя к ее столу. – Мне просто стало…

– Интересно, – договаривает она, начав писать в своей огромной амбарной книге что-то еще. – Поверь мне, я тебя понимаю. Интересные вещи происходят в каждом уголке мира каждый день.

– Но как вы поступаете, если не знаете, как что-то заканчивается? – спрашиваю я. – Особенно если вам кажется, что это важный исторический момент.

– Предположив, что это кончается плохо, – с хитрым видом вставляет Мэйси. – Само собой.

– Да, по большей части конец и правда бывает плохим, – соглашается Куратор. – Но я могу наблюдать за развитием ситуации и дольше, если хочу. Однако в настоящий момент в мире происходят только неважные вещи…

Она замолкает, когда изображение на телевизоре слева от меня вдруг становится цветным – и остается таким почти минуту, пока Куратор смотрит на него и одновременно записывает то, что происходит. Это какой-то политический митинг, проходящий в некоей испаноязычной стране, судя по надписям на плакатах, которые люди держат в руках.

– Ты не могла бы оказать мне услугу? – спрашивает Куратор, продолжая писать в своей амбарной книге.

– Конечно. Что вам нужно?

– Вон там, – она кивком показывает на узкую дверь в стене, – находится полка с незаполненными амбарными книгами. Она справа от двери. Ты можешь принести мне одну такую книгу?

– Само собой.

Я подхожу к двери, открываю ее, в помещении сразу же зажигается свет, и я невольно ахаю. Потому что это тоже огромный зал – возможно, даже больше, чем зал с телевизорами, и все здесь заполнено амбарными книгами.

Абсолютно все.

Не только книжные шкафы, стоящие вдоль стен, – которых здесь многие десятки, – но и вся площадь пола. Везде высятся огромные стопки амбарных книг, доходящие до потолка, так что стоять здесь можно только перед книжным шкафом, находящимся справа от двери, куда Куратор и направила меня, чтобы я взяла чистую амбарную книгу.

Я снимаю с полки одну амбарную книгу и моргаю, когда на ее месте неким волшебным образом тут же появляется другая, затем так торопливо, как только могу, выбегаю из этого заставленного зала, вызывающего клаустрофобию.

– Вам нужно вот это? – спрашиваю я, положив чистую амбарную книгу на письменный стол рядом с тем местом, где Куратор все так же сидит и пишет.

До конца той амбарной книги, в которой она строчит сейчас, остается всего несколько страниц.

– Извините, – говорит Хезер с другого конца зала, – но, по-моему, это важно.

– Я занимаюсь этим уже очень, очень давно, – отвечает Куратор покровительственным тоном. – И думаю, я знаю, что важ…

Она замолкает, и в ту же секунду изображение в телевизоре, на который показывала Хезер, становится цветным. Мы видим, как на каком-то перекрестке легковой автомобиль врезается в бок огромной фуры. В такой аварии ни у кого нет шансов выжить.

Куратор тихо бормочет что-то на языке, которого я не понимаю, и начинает быстро писать.

Несколько секунд спустя изображение на экране снова становится черно-белым, и она переходит к чему-то другому.

Это продолжается еще несколько минут, и, хотя меня завораживает то, что я вижу на этих экранах, я не могу не беспокоиться о том, что мы теряем время, пока Мекаю становится все хуже.

И хотя я понимаю, что пройдет еще как минимум несколько часов прежде, чем он получит помощь, мне кажется, что в более долгосрочной перспективе это может ускорить дело. Судя по всему, Куратор совсем не торопится давать информацию, которая нам нужна, и, если мы будем говорить с ней по часу в день, пройдет несколько дней прежде, чем она наконец сообщит нам все необходимое.

А у нас нет нескольких дней.

Собственно говоря, мы не знаем, сколько времени у нас осталось, – хотя думаю, моя идея может решить и эту проблему.

Когда Куратор наконец закрывает лежащую перед ней амбарную книгу – исписав ее до низа последней страницы – и отодвигает ее, я решаю воспользоваться моментом.

– У меня есть к вам предложение, – говорю я ей, когда она берет чистую амбарную книгу.

– Предложение? – повторяет она, на долю секунды отведя взгляд от экрана, чтобы посмотреть мне в глаза. – Почему ты думаешь, что меня заинтересует что-то из того, что ты можешь мне предложить?

– Потому что у вас уже очень давно не было отпуска, – отвечаю я. – А я могу это изменить.

– Ты можешь это изменить? – В ее тоне звучит настороженность.

– Ты можешь это изменить? – одновременно с ней спрашивает Мэйси.

Я не свожу глаз с Куратора.

– Это будет мини-отпуск, а не полноценный, но надо же с чего-то начать, вам так не кажется?

Куратор смеется – смеется долго.

– Давай уточним – ты что, действительно воображаешь, будто можешь делать мою работу?

– Ни в коем случае. Но думаю, мы семеро можем с этим справиться.

Куратор прищуривает глаза.

– Насколько коротким может быть этот мини-отпуск?

– Сперва позвольте мне спросить… – Я показываю на телевизоры. – Если