Красная Страна - Джо Аберкромби

Ламб выдернул фляжку из руки Джубаира, осушил и бросил вслед за владельцем.

— Все дни последние для кого-то.

Они сидели среди разрушенных стен, между камнями с прожилками соли и покрытыми кристаллами, и смотрели на долину. Казалось, они смотрели туда вечность, косясь в вязкий туман, пока Плачущая Скала шипела, чтоб они были потише, чтобы спрятались, чтобы заткнули рты. Шай всего лишь немного устала от шипения. Она вообще немного устала. Устала, и болела, и ее нервы были ни к черту от страха, беспокойства и надежды. Надежда была хуже всего.

И снова Савиан зашелся в приглушенном кашле, и Шай вряд ли могла его винить. Сама долина, казалось, дышала; раздражающий пар поднимался из скрытых щелей и превращал сломанные валуны в фантомы, спускаясь вниз, создавая туман над озером на дне долины.

Джубаир сидел, скрестив ноги, закрыв глаза, сложив руки, огромный и терпеливый, губы тихо шевелились, на его лбу блестел пот. Они все потели. Рубашка Шай прилипла к спине, волосы приклеились к лицу. Она с трудом могла поверить, что едва не умерла от холода день или два назад. Теперь она отдала бы зубы за то, чтобы раздеться и прыгнуть в сугроб. Она подползла к Плачущей Скале, камни были влажными и липко-теплыми под ее ладонями.

— Они близко?

Дух подвигала нахмуренное лицо вверх и вниз.

— Где?

— Если бы я знала, мне не нужно было бы смотреть.

— Скоро мы оставим эту приманку?

— Скоро.

— Надеюсь, у тебя на уме не дерьмо на самом деле, — проворчал Свит, определенно раздетый теперь до последней рубашки. — Потому что я не очень-то хочу снимать здесь штаны.

— Заткнись, — прошептала Плачущая Скала, вытягивая руку перед собой.

Во мраке с края долины двигалась тень, фигура прыгала с одного валуна на другой. С такого расстояния и из-за тумана было трудно сказать, но выглядело, как мужчина, высокий и крепко сбитый, с темной кожей, побритый налысо, в одной руке он нес посох.

— Он свистит? — пробормотала Шай.

— Шшш, — прошипела Плачущая Скала.

Старик оставил посох перед плоской скалой на краю воды, сбросил робу и аккуратно сложил на плоский камень, затем слегка потанцевал, кружась голым между сломанными колоннами на берегу.

— Он не выглядит таким уж ужасным, — прошептала Шай.

— О, он ужасен, — сказала Плачущая Скала. — Это Ваердинур. Мой брат.

Шай посмотрела на нее, бледную, как молоко, затем обратно на темнокожего мужчину, который все еще свистел, заходя в воду.

— Не много сходства.

— Мы пришли из разных утроб.

— Это хорошо.

— Что хорошо?

— Было чувство, что ты вылупилась из яйца, такая ты нечувствительная к боли.

— У меня есть боли, — сказала Плачущая Скала. — Но они должны служить мне, а не наоборот. — И она воткнула пятнистый ствол трубки между зубов и плотно сжала.

— Что делает Ламб? — донесся голос Джубаира.

Шай повернулась и замерла. Ламб быстро бежал по булыжникам, вниз к воде, уже в двадцати шагах вдалеке.

— О, черт, — пробормотал Свит.

— Черт! — Шай вернула к жизни затекшие колени и перепрыгнула через осыпающуюся стену. Свит схватил ее, но она шлепнула по его руке и побежала вслед за Ламбом, одним глазом наблюдая за стариком, который все еще счастливо плескался перед ними; его свист разносился через туман. Она сморщилась и свалилась со скользких камней, почти на четвереньки, лодыжки болели, ее ступни подворачивались; она порывалась крикнуть Ламбу, но знала, что не может и пискнуть.

Он был слишком далеко, чтобы его догнать, уже пробежал весь путь до кромки воды. Она могла лишь смотреть, как он взобрался на тот плоский камень со сложенной робой, положил обнаженный меч через колено, достал точило, и лизнул его. Она вздрогнула, когда он приставил его к лезвию и чиркнул со скрежещущим звуком.

Шай уловила удивление в сжатии плеч Ваердинура, но он не двинулся с места. Лишь когда второй звук разрезал тишину, он медленно повернулся. Доброе лицо, сказала бы Шай, но она повидала невинных на вид людей, которые делали что-то чертовски подлое.

— Вот так сюрприз. — Хотя он выглядел больше озадаченным, чем шокированным, и его темные глаза переходили с Ламба на Шай и обратно. — Откуда вы двое прибыли?

— Издалека, из Близкой Страны, — сказал Ламб.

— Название, которое ничего для меня не значит. — Ваердинур говорил на общем без особого акцента. Весьма вероятно, что он говорил лучше Шай. — Есть только здесь и не здесь. Как вы попали сюда?

— Сначала ехали, потом шли, — проворчал Ламб. — Или ты имеешь в виду, как мы так попали сюда, что ты не знал? — Он еще раз провел по мечу. — Возможно ты не настолько умен, как думаешь.

Ваердинур пожал широкими плечами.

— Лишь глупец полагает, что знает все.

Ламб поднял меч, проверил одну сторону, другую, лезвие сверкало.

— Несколько друзей ждут меня в Биконе.

— Я слышал.

— Они убийцы и воры, и бесхарактерные люди. Они пришли за твоим золотом.

— Кто сказал, что оно у нас есть?

— Человек по имени Кантлисс.

— А. — Ваердинур плеснул воды на руки и продолжил мыться. — Это человек без смысла. Бриз унесет его. Хотя, я думаю, ты не такой. — Его взгляд перешел на Шай, оценивая ее; ни следа страха вообще. — Как и ты. Не думаю, что вы пришли за золотом.

— Мы пришли за моим братом и сестрой, — проскрипела Шай голосом грубым, как камень на клинке.

— А. — Улыбка Ваердинура медленно угасла, когда он рассмотрел ее, потом он склонил голову, вода капала с его бритого головы. — Ты Шай. Она сказала, что ты придешь, а я ей не поверил.

— Ро сказала? — Ее горло сжалось от этих слов. — Она жива?

— Здорова и процветает, невредима и оценена по достоинству. Ее брат тоже.

Колени Шай подкосились, и ей пришлось прислониться к камню рядом с Ламбом.

— Вы проделали длинный трудный путь, — сказал Ваердинур. — Я поздравляю вас с таким мужеством.

— Мы, блядь, пришли не за поздравлениями! — она плюнула в него. — Мы пришли за детьми!

— Я знаю. Но им лучше с нами.

— Думаешь, мне не до пизды? — Лицо Ламба приобрело такой вид — злой, как у старой бойцовской собаки — что это охолодило всю Шай. — Дело не в них. Ты украл их у меня, еблан. У меня! — Слюна брызнула из-за его обнаженных зубов, и он ткнул пальцем в грудь. — Я верну свое, или будет кровь.

Ваердинур прищурился.

— Ты, тебя она не упоминала.

— У меня одно из тех легко забываемых лиц. Приведи детей в Бикон, и тоже можешь его забыть.

— Я сожалею, но не могу. Теперь они мои дети. Они Люди Дракона, и я поклялся защищать эту сокровенную землю и тех, кто на ней, до последней капли крови и до последнего вздоха. Только смерть остановит меня.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});