Красная Страна - Джо Аберкромби

— Это проклятое отступление. — Коска был занят борьбой со своими неудачами. Их было достаточно. — Тот чертов снег. Вероломный ублюдок Черный Кальдер. Так много хороших людей пропало, а, Темпл? Как… ну… я забыл имена, но мысль понятна. — Он повернулся, чтобы злобно крикнуть через плечо. — Когда вы сказали «форт», я ожидал чего-то более… прочного.

Главное здание Бикона было, фактически, большой хижиной из бревен в полтора этажа, разделенное на комнаты висящими шкурами животных; с тяжелой дверью, узкими окнами, проходом в сломанную башню в одном углу и ужасным множеством сквозняков.

Свит пожал плечами.

— В Далекой Стране стандарты невысоки, генерал. Здесь втыкаешь вместе три палки, и получаешь форт.

— Полагаю, мы должны быть рады приюту, который имеем. Еще одна ночь под открытым небом, и вам пришлось бы ждать весны, чтобы оттаять меня. О, как я скучаю по башням прекрасного Виссерина! Благоуханная летняя ночь у реки! Город был моим однажды, вы знаете, Сворбрек?

Писатель сморщился.

— Думаю, вы это упоминали.

— Никомо Коска, великий герцог Виссерина! — Старик сделал паузу, чтобы снова глотнуть из фляжки. — И он снова будет моим. Мои башни, мой дворец и мое уважение. Я часто был разочарован, это правда. Мое прошлое — сплетение метафорических шрамов. Но время еще есть, разве нет?

— Конечно. — Сворбрек фальшиво хихикнул. — У вас впереди множество успешных лет, я уверен!

— И все же времени мало, чтобы все исправить… — Коска уставился на морщинистую тыльную часть ладони, и, морщась, пошевелил узловатыми пальцами. — Знаете, Сворбрек, когда-то я чудесно бросал нож. Мог попасть в муху с двадцати шагов. А сейчас? — Он взрывно фыркнул. — Я с трудом вижу на двадцать шагов в ясный день. Это самое ранящее предательство из всех. Предательство собственной плоти. Проживи достаточно долго, и увидишь, как все превращается в руины…

Очередной вихрь возвестил о прибытии сержанта Дружелюбного; его тупой нос и плоские уши слегка порозовели, но в остальном он не выказывал дискомфорта от холода. Солнце, дождь или буря — казалось, для него все едино.

— Последние отставшие уже в лагере вместе с багажом Компании, — произнес он.

Брачио налил себе еще выпивки.

— Рой прихлебателей, сползлись, как опарыши на труп.

— Не уверен, что ценю представление о нашем благородном братстве, как о гниющей туше, — сказал Коска.

— Каким бы точным оно ни было, — пробормотал Темпл.

— Кто доехал досюда?

Дружелюбный начал считать.

— Девятнадцать шлюх и четыре сутенера…

— Им найдется работа, — сказал Коска.

— …двадцать два кучера и грузчика, включая калеку Хеджеса, который продолжает настаивать на разговоре с вами…

— Все хотят кусочек меня! Можно подумать, я смородиновый пирог на праздник!

— …тринадцать разных торговцев, разносчиков и жестянщиков, шестеро из которых жалуются, что были ограблены членами Компании…

— Я окружен преступниками! Я был великим герцогом, вы знаете. Так много разочарований.

— …два кузнеца, торговец лошадьми, торговец мехами, гробовщик, цирюльник, хвастающий квалификацией хирурга, пара прачек, виноторговец без запасов, и семнадцать личностей неустановленных профессий.

— Бродяги и бездельники, надеющиеся разжиреть на моих крохах! Неужели чести не осталось, Темпл?

— Очень мало, — сказал Темпл. Определенно, его собственный запас был постыдно скуден.

— А прибыл ли в лагерь… — Коска наклонился близко к Дружелюбному, и, глотнув еще из фляжки, прошептал, совершенно внятно, — …секретный фургон наставника Пайка?

— Прибыл, — сказал Дружелюбный.

— Поместите его под охрану.

— Все-таки, что в нем? — спросил Брачио, вытирая ногтем каплю со слезящегося глаза.

— Если б я поделился информацией, то это был бы уже не секретный фургон, а просто… фургон. Думаю, мы можем согласиться, что это убивает загадочность.

— Где все эти бродяги найдут приют? — пожелал знать Джубаир. — Здесь и для бойцов мало места.

— Что насчет курганов? — спросил Старик.

— Пусты, — сказал Свит. — Разграблены века назад.

— Я бы сказал, они неплохо согреют. Какая ирония, а, Темпл? Вчерашние герои выпнуты из могил сегодняшними шлюхами!

— Я потрясен до основания, — пробормотал Темпл, дрожа от мысли о сне во влажных внутренностях этих древних гробниц, не говоря уже о ебле в них.

— Не желаю портить ваши приготовления, генерал, — сказал Свит, — но я бы лучше отправился в путь.

— Конечно! Слава, как хлеб, черствеет с годами! Это Фаранс сказал или Столикус? Каков ваш план?

— Я надеюсь, что тот разведчик побежит прямо назад, и скажет своим Драконьим друзьям, что нас здесь не больше двадцати.

— Лучший противник — это сбитый с толку и озадаченный! Это был Фаранс? Или Бьяловельд? — Коска направил на Сворбрека, занятого своими записями, презрительный взгляд. — Один писатель такой же, как другой. Что вы там говорили?

— Полагаю, они будут размышлять, остаться ли в Ашранке и проигнорировать нас, или спуститься и уничтожить.

— У них случится шок, если они попытаются, — захихикал Брачио, тряся щеками.

— Это как раз то, что мы от них и хотим, — сказал Свит. — Но они не захотят спуститься без веской причины. Небольшое посягательство на их землю должно их зацепить. Они раздражительны, как сам ад, насчет их земли. Плачущая Скала знает путь. Она знает тайные пути в Ашранк, но это чертовский риск. Поэтому все, что мы сделаем, это заползем туда и оставим знак, который они не пропустят. Сгоревший огонь, какие-нибудь ясные следы на их дороге…

— Дерьмо, — сказал Джубаир, произнесший это слово так торжественно, словно это было имя пророка.

Коска поднял флягу.

— Изумительно! Заманим их дерьмом! Я точно уверен, что Столикус никогда не советовал такого, а, Темпл?

Брачио задумчиво зажал нижнюю губу двумя пальцами.

— Вы уверены, что они попадутся в эту дерьмовую ловушку?

— Они всегда были здесь главными, — сказал Свит. — Они резали духов и отпугивали старателей. Все эти победы сделали их заносчивыми. Оставили в прошлых днях. Но они все еще опасны. Вам лучше быть готовыми. Не спугните их, пока они не заглотят крючок.

Коска кивнул.

— Поверьте мне, когда я говорю, что бывал с обеих сторон засады и полностью понимаю принципы. Каково будет ваше мнение об этой схеме, мастер Кантлисс?

Бандит был жалок, его одежда разошлась по швам и была набита соломой для защиты от холода; до этого момента он сидел в углу комнаты, качал свою сломанную руку и тихо похныкивал. Он вскинул голову на звук своего имени и яростно кивнул, словно его поддержка могла помочь любому делу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});