Вандал (сборник) - Андрей Посняков

– Но ты, оглобля деревенская! А ну, пошел отсюда!

– Это вы мне?! – детинушка подкинул деревину в руках, и морячки вмиг сообразили, что сморозили что-то не то.

– Это вы меня оглоблей обозвали? Ах, вы…

Теперь догоняльщики бросились уже в обратном направлении, с прежнею сноровкой и пылом. Подставить свои бока под удар этакой дубинищи охотников что-то не нашлось. Впрочем, верзилу быстро успокоили… а буянов, из-за которых и началась заварушка, давно уж и след простыл.

Они встретились на холме, под раскидистыми кустами дрока. Александр все никак не мог удержаться от смеха:

– Видел, видел я ваши подвиги! Хорошо повеселились, молодцы, парни! А ты, братец Оффа – так и вообще выше всяких похвал.

– А я? – на холм поднялся мокрый Гислольд.

Саша вмиг обернулся:

– Сплавал уже?

– Угу.

– Все сделал?

– Все.

– Ну, значит, не зря мы бучу устроили.

Оранжево-желтое солнце уже клонилось к закату, опускаясь в сиреневые воды моря, скрытые мягкой вечерней дымкою. Тень скалистого островка – будущего Мон-Сен-Мишеля – и без того длинная, вытянулась еще больше, связав остров с материком узенькой темной дорожкой, впрочем, еще совсем недавно – пока не начался прилив – до острова и так можно было свободно дойти по обнажившейся песчаной отмели, плотной и изрезанной многочисленными, стекающими в море ручьями. Над морем, на берегом, над возвращающимися с уловом рыбачьими лодками, крича, кружили чайки, белые, как рвущаяся на берега пена. На зеленых лугах, тянувшихся вдоль бухты подковою, паслись овцы, издалека напоминавшие маленькие, присевшие отдохнуть, облака или тучки.

– Красиво! – Александр обернулся у самой тропы, махнул рукой Фредегеру с Рутбольдом. – Будьте начеку, парни. А ты… – он посмотрел на шагавшего рядом Гислольда. – Делай все, как сказано… но и сам, ежели что, не теряйся!

– Не беспокойся, мой вождь. Все будет сделано, как надо! – юноша приосанился и гордо надул щеки.

Что и говорить – от него сейчас много что зависело, очень много.

Славный город Ингена утопал в садах. Некогда привезенные римлянами яблони уже дали крупные плоды, в большинстве своем еще не успевшие налиться терпким кисло-сладким соком, однако распространяющие вокруг такой аромат, что не облизывался только ленивый. А ведь, кроме яблонь, здесь еще росли вишни и сливы, пусть дикие, пусть не очень-то сладкие, но от того не менее ароматные.

– Ну и запах! – восхищенно вертел головою Гислольд. – Ах, что за запах! Кажется, его пить… нет – ложками есть можно!

– А ты у нас, оказывается, поэт, дружище! – хохотнул Александр, сворачивая к таверне.

Каллодий, уже встретив каких-то свои знакомых, убежал с ними вперед, но постоянно оглядывался, проверяя – не заблудились ли гости? Точнее сказать – гость, по доброй римской привычке, слуг здесь никто за людей не считал, а Оффа и Гислольд, обряженные с примерной бедностью, как и положено рабам, почтительно шагали позади своего господина.

– Сюда, сюда, друг мой! – стоя у распахнутых дверей таверны, Каллодий нетерпеливо махал рукой. – Я познакомлю тебя, Александр, с одним важным и небедным человеком. Он может оказаться полезным. И он – игрок. – Моряк неожиданно подмигнул и, оглянувшись по сторонам, зашептал прямо в ухо: – Советую ему проиграть, поддаться… ты понимаешь, о чем я? Такой… такой человек!

– Он что, местный вождь?

– Нет… просто торговец. Но очень и очень богатый. Кстати, «Голос сирен» как раз принадлежит ему. Не самый большой корабль, но самый любимый!

Пригнувшись, молодой человек вслед за своим провожатым вошел в прохладное чрево закусочной. Именно прохладное, летняя кухня, как понял Саша, располагалась во дворе, рядом.

– Как же зовут этого важного господина?

– Валентин Флер. О, его многие здесь хорошо знают. Он и рассудит ваш спор! В этой таверне нет человека более уважаемого… А вот, кстати, и он – в синем плаще, седобородый.

– А, вижу! Такой благородный старец.

– Что ты, что ты, любезнейший, он вовсе не стар! Нет-нет, сразу мы не подойдем… неудобно. Там, во дворе, есть место для слуг.

Александр тут же обернулся:

– Слышали?

Оффа и Гислольд дисциплинированно поклонились и тут же вышли.

– Хорошие у тебя слуги, – ухмыльнулся моряк. – Понятливые. Сядем пока вот за этот стол.

Его, видно, здесь хорошо знали – вмиг подскочивший служка с вытянутым лицом молча поставил на стол кувшинчик с вином и две деревянные кружки.

– Это – для начала, – пояснил Каллодий. – Рыбу, креветки, устрицы принесут чуть позже. А вино уже разбавлено, можете пить.

Саша с ходу намахнул полкружки… и чуть было не подавился. Редкостная гадость, вот уж чего не ожидал!

– Не привык к морской воде, друг мой? – добродушно хохотнул морячок. – Именно ею здесь принято разбавлять вино. Для пикантности. Впрочем, можно попросить разбавить обычной, родниковой.

– А можно не разбавлять? – вытерев рукавом губы, недовольно пробурчал хевдинг. – Зачем хороший продукт портить?

– Ого! – Каллодий, неожиданно развеселившись, хлопнул собутыльника по плечу. – Да ты пьешь, как житель Константинова града, дружище! Это отколовшиеся ромеи не дураки выпить.

– Да знаю, – молодой человек, наконец, дождался нового кувшина вина. На этот раз принесли неразбавленное, как он и просил… очень хорошее оказалось вино, терпкое, с теплым привкусом яблок. Впрочем, в этом городе все было с привкусом яблок, даже козье молоко и сыр.

Немного еще посидев, морячок вдруг исчез куда-то – сказал, что ненадолго, по каким-то делам. Саша заметил его у стола того самого, седобородого… Валентина Флера. Угодливо изогнувшись, Каллодий что-то шептал… Затем вдруг выпрямился и, встретившись с Сашей взглядом, жестом подозвал…

Допив вино, молодой человек не торопясь подошел и с достоинством поклонился:

– Меня зовут Александр.

– Я – Валентин. Говорят, ты играешь в кости?

– Люблю иногда раскинуть.

– Так садись, не стой. Эй, слуга… а ну-ка, тащи сюда еще вина. Что ты там шепчешь, Каллодий? Ах, не разбавленного? То-то я и смотрю, такое имя – Александр! Ты, верно, ромей?

– Наполовину, – хевдинг не счел нужным вдаваться в подробности.

В руках старика… нет, все же Валентин Флер не был таким уж стариком, наверное – лет сорок пять, ну, пятьдесят – максимум… в руках его возник позолоченный стаканчик с костяшками.

– Ну, что, дражайший мой Александр? Играем?

– Играем!

– Для начала – по маленькой?

– По маленькой, – Саша с готовностью бросил на стол серебряху… нет, не монету – бляшку с пояса Гислольда. Эх, хороший оказался у паренька пояс!

Усмехнувшись в бороду, Валентин достал из кошеля три серебряных денария:

– Уж можешь мне поверить – по весу они подходят.

– Верю… Начинай, любезнейший!

Закатив глаза, купец привычным жестом потряс стаканчик и, метнув кости на стол, замер…

– Пять и четыре, всего же – девять! – заботливо подсчитал Каллодий.

Александр скривил губы:

– Неплохой бросок. Что ж…

Он взял стаканчик… Метнул… Выпали две пятерки!

– Ого! – скривился напарник. – Да тебе сегодня везет!

– Все в руках Божьих, – философски изрек молодой человек. – Только вот у меня совсем нет серебра… если проиграю… Может, теперь – по крупной?

– А! Пока не исчезла поддержка богов? – Валентин хохотнул. – Что у тебя есть предложить? Говорят, раб?

– Да, раб. Его и поставлю. Скромный такой мальчик.

– Знаю, Каллодий рассказывал. За таких мальчиков можно выручить неплохие деньги… если знать, куда продать. Ставлю раба против раба! – купец хлопнул в ладоши. – Извекул, подойди!

Откуда-то из-за колонны тут же выскочил голый по пояс негр с черной лоснящейся кожей. Мускулистый, крепенький…

– Очень хороший слуга, – отрекомендовал Валентин. – К тому же знает несколько языков. Очень, очень полезен. Извекул, изыди пока.

Невольник убрался.

Раскачав стакан, Саша метнул кости…

И выиграл!

– Что ж – судьба! – купец снова хлопнул в ладоши…

В течение десяти минут Александр выиграл трех рабов, позолоченные носилки, жемчужную диадему, огромного черного кота и молодую красивую невольницу. Звали ее Гитой. Кстати, она была из Мавритании – из Цезареи или откуда-то еще.

Видит Бог, хевдинг и вовсе не хотел выигрывать – это просто-напросто шло вразрез с его планами, но… Но вот выигрывалось, словно бы само собою! И никаких усилий к этому Саша не предпринимал… наверное, правду говорят, что новичкам везет. И еще говорят, что везет – дуракам. А вот дураком Александр как-то не очень хотел становиться, хотя – к тому все и шло.

Эта игра, это необычайное его везение, вызвала нездоровый интерес всех собравшихся в таверне людей, судя по испитым, не внушающим никакого доверия рожам – истинного портового отребья, опаснейшего во всех отношениях сброда! Валентин был для них своим, хотя бы отчасти, а Саша… кто его вообще здесь знал?