Великое море. Человеческая история Средиземноморья - David Abulafia

в феврале 1183 года; он пробыл вдали от Испании более двух лет.14 В Сеуте он нашел генуэзский корабль, готовый к отплытию в Александрию. Первый этап пути пролегал вдоль побережья Аль-Андалуса до Дении, откуда судно отправилось на Ибицу, Майорку и Минорку, достигнув Сардинии через две недели после отплытия из Марокко: "Это был переход, поражающий своей скоростью".15 Это было также путешествие через политические границы: из Альмохадского Марокко на Балеарские острова, которыми правили извечные враги Альмохадов, сунниты Альморавиды, и до Сардинии, где господствовала пизанская морская власть. Однако угрозу представлял не человек, а природа. У берегов Сардинии разыгрался сильный шторм, но в конце концов корабль ибн Джубайра достиг Ористано на западе Сардинии, где некоторые пассажиры сошли на берег, чтобы взять припасы; один из них, мусульманин, был огорчен, увидев на рынке восемьдесят мусульманских мужчин и женщин, выставленных на продажу в качестве рабов16.16 Корабль Ибн Джубайра, воспользовавшись благоприятным ветром, вышел из гавани. Это было ошибкой. Поднялась другая буря, настолько сильная, что корабль не мог использовать свои гроты, и один из них был разорван сильным ветром вместе с одним из лонжеронов, к которым крепились паруса. Присутствовавшие при этом морские капитаны-христиане и мусульмане, прошедшие через путешествия и штормы на море, сошлись во мнении, что никогда в жизни не видели такой бури. Описание ее преуменьшает реальность".17 Но даже в такую плохую погоду они достигли цели - Сицилии, поскольку корабль следовал тем путем, который часто называют "маршрутом островов", - на запад, чтобы наилучшим образом воспользоваться течениями и ветрами.18 Если бы они продержались, северо-западные ветры зимы благоприятствовали бы их путешествию, но погода ранней весной была непредсказуемой, поскольку преобладающие ветры меняли направление.19 Они обогнули Сицилию, осмотрели Этну и направились к Криту, куда прибыли ночью примерно через четыре недели после того, как вышли из Сеуты. Оттуда они переправились через Ливийское море в Северную Африку, и 29 марта вдали показался Александрийский маяк. Все путешествие заняло тридцать дней, что было не так уж и много по сравнению с путешествиями, описанными в письмах Генизы.20

Как на суше, так и в открытом море их ждали невзгоды. Когда они прибыли в Александрию, таможенники поднялись на борт, записали личные данные каждого пассажира, а также список всего груза. Мусульман заставляли платить благотворительный налог, известный как закят, даже если все, что у них было, - это провизия, необходимая для хаджа. Другого именитого пассажира, Ахмада ибн Хасана, врача из Гранады, под охраной отвели в правительственные учреждения, где его допросили о том, что происходит на Западе, и он ответил на вопросы о товарах, перевозимых на борту. Такой допрос важных пассажиров был обычной практикой в средиземноморских портах - ибн Джубайр подвергся еще более тщательному допросу, когда прибыл в Палермо на обратном пути в Испанию.21 Затем пассажиры подвергались унизительным обыскам со стороны чрезмерно дотошных таможенников:

Таможня была забита до отказа. Все товары, большие и малые, были обысканы и беспорядочно свалены в кучу, а руки засунуты в пояса в поисках того, что могло быть внутри. Затем владельцев приводили к присяге, нет ли у них чего-нибудь еще, что не было обнаружено. Во время всего этого из-за путаницы в руках и чрезмерной толчеи многие вещи пропали.22

Если бы только, сетовал про себя ибн Джубайр, на это обратил внимание справедливый и милосердный султан Саладин: он непременно положил бы конец такому поведению.

Однако ибн Джубайр очень восхищался Александрией. Сегодня от древнего или средневекового города мало что осталось на поверхности земли. Даже во времена ибн Джубайра подземная Александрия была более впечатляющей, чем наземная: "Здания под землей похожи на те, что над ней, и даже прекраснее и крепче", с колодцами и водотоками, протекающими под домами и переулками города. На улицах он заметил огромные колонны, "которые поднимаются вверх и заслоняют небо, и о назначении и причине возведения которых никто не может сказать"; ему говорили, что ими пользовались философы прошлых времен, но он был уверен, что они являются частью астрономической обсерватории. Воспоминания об Александрийской библиотеке превратились в басни. Маяк произвел на него огромное впечатление; на его верхнем уровне находилась мечеть, куда он ходил молиться. Он слышал, что в стране насчитывалось до 12 000 мечетей - то есть очень много, - имамы которых получали жалованье от государства. Как и подобает великому городу исламского мира, здесь было полно медресе, хосписов и бань; правительство курировало программу, по которой больных посещали на дому, а затем передавали врачам, которые отвечали за их уход. Ежедневно путешественникам раздавали две тысячи буханок хлеба. Когда государственных средств на это не хватало, расходы покрывались из собственных средств Саладина.23 Налоги были очень низкими, хотя иудеи и христиане должны были платить стандартные налоги дхимми. Ибн Джубайр, как ни странно, очень хвалил султана Айюбидов, чей суннитский ислам был несколько далек от верований Альмохадов, и чьи отношения с Альмохадами были непростыми.

Из Александрии ибн Джубайр отправился вниз по Нилу к Красному морю и Мекке, а вернулся в Средиземноморье только в сентябре 1184 года, спустившись к побережью из Дамаска и преодолев Голанские высоты до Акко в Латинском королевстве Иерусалима. Он прошел через земли, населенные мусульманами, но принадлежавшие франкам: Тибнин, по его словам, "принадлежит свиноматке, известной как королева, которая является матерью свиньи, повелительницы Акко", то есть королеве-матери Латинского королевства Иерусалим.24 Твердо решив не поддаваться искушению, ибн Джубайр и его соратники-пилигримы вошли в Акко 18 сентября, и он выразил горячую надежду, что Аллах разрушит город. Здесь же гостей отправили в Таможенный дом, в большом дворе которого было место для размещения вновь прибывших караванов; здесь стояли каменные скамьи, за которыми сидели христианские клерки, и они говорили и писали по-арабски, обмакивая свои ручки в чернильницы из черного дерева и золота. Они работали на сборщика налогов, который платил королю огромные деньги за право управлять таможней. Это была стандартная практика в средневековом Средиземноморье, и здание, которое посетил ибн Джубайр, почти наверняка было Хан-аль-'Умдан - значительное сооружение с аркадами, расположенное вокруг двора, которое до сих пор стоит недалеко от гавани, хотя и было в значительной степени перестроено в турецкий период.25 На верхних этажах было место для хранения товаров после их проверки, но таможенники были дотошны и даже досматривали багаж тех, кто говорил, что не везет никаких товаров; в отличие от Александрии, "все это делалось с вежливостью и уважением, без грубости и несправедливости".26

Даже в 1184 году Акко был большим портом, а после введения новых