Сага о йомсвикингах - Автор Неизвестен -- Мифы. Легенды. Эпос. Сказания

«город венедов». В таком случае начало преданий о Винете нужно искать не в устной славянской традиции, а в ученой литературе Средневековья (Rosik: 2000. S. 234–235). Совершенно отличное от традиционного мнение относительно Винеты высказали немецкие авторы К. Голдман и Г. Вермуш. Они связывают слово «Венета» с одним из названий германского племени лангобардов Виннилы (Vinnili). По их мнению, некоторое время лангобарды жили в районе Барта. Потом они ушли в Италию, однако название сохранилось в местной топонимике (Goldmann, Wermusch: 1999. S. 231–233). Последнее мнение не нашло поддержки в научной среде.

Подводя итог вышесказанному, остается признать, что основные названия средневекового Волина имеют разное происхождение и сложились в многокультурной и полиэтничной среде, которая была столь характерна для этого города в раннее Средневековье.

4. Происхождение легенды о Йомсборге и йомсвикингах

Исследователи выделяют несколько факторов, которые могли оказать влияние на формирование легенды о йомсвикингах в скандинавской традиции. Прежде всего они опираются на данные археологии, которые свидетельствуют не только о торговле со скандинавами, но и о присутствии скандинавов в Волине. Археологи нашли на территории раннесредневекового Волина много скандинавских вещей: деревянные ложки, рукояти для ножей из оленьего рога, амулеты, шахматы (янтарные и из кости), точила из филлита и сырье для их приготовления, ткацкие пряслица, застежки, шила, цепочки, гребни из кости, монеты, керамические сосуды, стеклянные бусы, а также оружие – боевые топоры, наконечники стрел, копий, фрагменты меча и шлема, боевые ножи, элементы ножен для мечей. Множество предметов повседневного пользования имеют украшения в стиле Борре, Маммен и Рингерики. На многих драгоценных вещах есть изображения волка, орла, змеи, оленя, свиньи, коня, а также дракона и других фантастических существ скандинавской мифологии. Особенно стоит отметить подвески в виде молота Тора. Часть вещей была сделана на месте, а не привезена из Скандинавии. Скандинавские вещи найдены в центре города, главным образом в районе Сады и на Серебряной Горе. В 1980‑е годы на территории Старого Города была открыта так называемая усадьба скандинавского купца. Также археологи нашли на территории Волина фрагмент деревянной таблички с рунической надписью. Все это свидетельствует о постоянном проживании здесь скандинавов. В домостроительной технике исследователи также пытались найти следы скандинавского влияния. Некоторые дома были построены по чуждой славянам схеме и имели палисады. Ряд исследователей допускает, что это свидетельствует о скандинавской строительной традиции, хотя другие возражают, что это может быть фризская или немецкая модель дома, а то и вообще лишают ее этнической окраски. Последнее время возник спор и об этнической принадлежности деревянного идола с четырьмя ликами. Обычно исследователи видели в нем изображение славянского бога Святовита, хотя теперь высказывается мнение о связи его со скандинавской религиозной традицией (Aalto: 2009. Р. 84; Buko: 2008. Р. 408; Dolotowska: 2001. Р. 110, 113; Duczko: 1997а. Р. 208; Duczko: 2000b. S. 25; 26, 28; Duczko: 2014. P. 146; Filipowiak: 2005. S. 40–41; Filipowiak, Konopka: 2008. P. 267–270; Filipowiak: 2010. S. 533–535; Leciejewicz: 1993. S. 55; Łosiński: 1997. S. 79; Maleszka: 2001. P. 106; Małowist: 1948. S. 105; Morawiec: 2010. P. 198–199; Piskorski: 2002. S. 156; Słupecki: 2005. S. 53; Stanisławski: 2005. S. 13–15; Stanisławski: 2013a. P. 204–240; Stanisławski: 2013b. S. 77; 91–97; 153–217; Stanisławski, Filipowiak: 2014. S. 347).

По наблюдениям В. Филиповяка, скандинавские вещи хорошо представлены в Волине в период с 980‑х годов до первого или второго десятилетия XI в., т. е. на протяжении 30–50 лет (Filipowiak: 2010. S. 535). Опираясь на археологические данные, исследователь допускает, что скандинавы – воины и ремесленники – жили в центральной части города и в северных пригородах. Это были, по его мнению, датчане. Он считает, что в последней четверти X – первой половине XI в. в Волине постоянно пребывала воинская группа скандинавского происхождения (Filipowiak: 2004. S. 66–67; Filipowiak, Konopka: 2008. P. 271).

По мнению другого польского археолога, Б. Станиславского, наибольшее число скандинавских вещей в Волине приходится на конец X – первую половину XI в., что указывает на период интенсивных культурных контактов города со Скандинавией. Станиславский считает, что можно говорить о существовании скандинавской колонии в Волине со второй половины X и до начала XI в., причем она была представлена в основном мужчинами (Stanisławski: 2003. S. 179; Stanisławski: 2005. S. 15–16; Stanisławski: 2013a). P. 222; Stanisławski, Filipowiak: 2014. S. 349). В. Дучко отмечает, что на волинских могильниках скандинавский элемент особенно заметен со второй половины X в. и до начала XI в. Проживали же скандинавы – торговцы и воины, по его мнению, скорее всего, в пригороде Сады (Duczko: 2000b. S. 25; Duczko: 2014. P. 149). П. Урбанчик также отмечает, что скандинавские вещи концентрируются в квартале Сады, и допускает, что именно здесь мог располагаться саговый Йомсборг (Urbańczyk: 2013. Р. 65). Б. Станиславский предлагает свою реконструкцию ландшафта на месте Волина X в., полагая, что он существенно отличался от того, который известен нам в более позднее время. Он допускает, что территория Волина была разделена водными протоками на несколько кварталов, а не представляла собой единого целого. Он также локализует саговый Йомсборг на месте современного района, получившего название Сады. Там викинги жили и отсюда они контролировали проход со стороны реки Дзивны во внутренние кварталы города (Stanisławski: 2013b. S. 288).

Хотя некоторые авторы пытаются привязать скандинавов к определенным пригородам Волина, вопрос о месте их проживания в городе остается открытым. Многие считают, что разные этнические группы вообще не занимали в городе особых кварталов, а жили в разных местах по соседству с местным населением. По наблюдениям археологов, скандинавские захоронения также не формируют особые группы, а разбросаны по разным могильникам (Dolotowska: 2001. P. 113; Duczko: 2000b. S. 25; Łosinski: 1997. S. 79; Sargalis: 2001. P. 123). Б. Станиславский отмечает несоответствие между обилием скандинавских артефактов на территории Волина и минимальным числом погребений, которые могут быть отнесены к скандинавам. В соответствии со своей гипотезой, изложенной выше, он допускает, что погребения скандинавов могли не сохраниться в связи с изменением ландшафта (Stanisławski: 2013а. Р. 233–235). Во всяком случае, следует признать, что археологам до сих пор не удалось выделить района компактного проживания скандинавов в Волине.

Вопрос о характере скандинавского присутствия в городе также вызывает споры. Так, В. Дучко, сравнив скандинавские предметы, найденные в Волине, с аналогичными вещами из Старой Ладоги, пришел к выводу, что в Волине не было скандинавской общины, которую можно было бы уподобить староладожской. Присутствие скандинавских женщин в Волине по данным археологии практически не прослеживается, поэтому говорить о скандинавских семьях также не приходится. По наблюдениям В. Дучко