В этой истории не будет злодея, и человек есть закон - Дарья Милл

то, обязывали ли их приходить на помощь. Их делом было пользовать тот дар, что подарила им природа. Если люди были землёй, а фолки небесами, то амфи каждой единицей пространства их заполняющего.

Узоры писали красными на белом. Можно подумать, фолки прознали обо всех особенностях производства рекламы людей и использовали их сакральные знания для того, чтобы продвинуть свои частные лавочки. Это было до того далеко от правды, что даже смешно. Одной лишь интуицией фолки добивались тех знаний, для которых людям понадобились тысячи прожитых на Древней Земле лет. Всё выглядело так, словно они бы к пришествию человечества они были готовы. Задолго до Луиса Кортеса они увидели кровь на снегу. Это и были их красный и белый.

По центру картины стояла крупного размера фигура с длинной широкой юбкой и подобием цветка на том месте, где располагалось лицо. Фолки в точности повторили переживание, объединявшее всех древних людей. «Великая Мать» — тут же подумал Хён Сок.

— Мать-природа. — дополнила его Кассандра, да до того неожиданно, что сначала Хён Сок решил, что её голос звучит в его голове. — А это — коловрат. — Она указала на изображение свастики с восемью лучами, загнутыми в сторону вращения стрелок часов.

— И что он означает? — Хён Сок вдруг почувствовал острую потребность записать всё то, о чём Кэсси ему объяснит. В заметках он нашёл текст двухнедельной давности и решил, что он заслуживает стать озвученным. Благо те мысли, на которые его наталкивал Эндрю, всегда ему пригождались. — Ты прекрасно разбираешься в тонкостях новой культуры фолков, ведь и сама являешься её неотъемлемой частью. И здесь мне нужна твоя помощь. — На одном дыхании проговорил он и закончил простой и искренней просьбой. — Кэсси, расскажи мне обо всём.

Предвещая очередной разговор, она присела рядом с ним. В любой другой ситуации она уже давно попрощалась бы с Хён Соком, вернулась в свой дом и придалась бы полным отчаяния тяжким раздумьям, но сейчас она больше всего на свете боялась остаться одна. Лин обошла их и локтями упёрлась в спину Хён Сока. Не то, чтобы она хотела принять участие в исследовании культурных особенностей фолков, но оставлять Кэсси на ни на что не способного брата ей не хотелось. Да и с недавнего времени его присутствие стало для неё необходимостью.

— Это солнцеворот. Он олицетворяет добро, счастливую жизнь, движение и всё в таком духе. — Кэсси провела пальцем от середины узора к самому верху. Там неизвестный художник запечатлел три светила. — Фолкам нравится солнце. Они видят его отражение в собственных глазах и рисуют везде, где только могут.

— Коловрат, движение, глаза. — Повторил Хён Сок, параллельно с этим ища информацию о культе солнца древних славян. Бесконечное число жёлтых лиц выглядывало из экрана его телефона. — Коловрат это символ Сварога? Бога, в честь которого фолки назвали своё центральное поселение.

— Верно.

— А его движение, это движение времени?

— С солнцеворотом идёт и время, но это не только о течении суток и перемещении планет. Коловрат напоминает фолкам о том, что всё в мире циклично. Эта мысль для них одна из любимых.

— И это они хотели сказать нам своими знаками? Можно подумать, мы сами до этого не могли догадаться. — Вмешалась Лин, наблюдая за тем, как Хён Сок фиксирует каждое произнесённое Кассандрой слово. — Но если для них время циклично, тогда почему сейчас гибнут люди и фолки? На Вайнкуле такого никогда не случалось, что они собираются повторять? Думают, что после всего этого им станет проще снова уйти в пещеры?

— Они рисуют это не для нас. Фолки трудятся лишь на себя, а всё это — их обереги и сакральные символы. Даже председатель Моис часто использует их в одежде, а всё потому, что он уважает культурное наследие всего человечества. Пару лет назад на переизбрании он был в рубашке с тонким красным узором на воротнике и манжетах. Помню, там ещё были запонки с символами Перуна и Сварога. Конечно, далеко не все фолки и люди практикуют язычество, фолки в принципе больше вхожи в культ поклонения человеку как Богу. Всё это выбор частных лиц.

Лин никогда не могла совладать с собой, когда её поправляли, но, если это делала Кэсси, да ещё и таким верным тоном, она просто не могла к ней не прислушаться. «Такого на Вайнкуле никогда не случалось». Хён Сок вдруг понял, что не может быть в этом уверен. Со времён прибытия Луиса Кортеса произошло много самых невероятных вещей, но информации о том, что кто-то из фолков или людей желал другому зла, не было ни в одной базе ПОПДМК. Более полного и верного справочника обо всех прошедших на Вине событиях просто не существовало. Даже они не могли этого знать. Чтобы ведать подобными тонкостями, нужно быть кем-то большим, чем простой сотрудник органов внутренних дел Вины. Нужно быть Кассандрой Аллен или подполковником Арно. Для получения знаний нужно быть к ним готовым.

— Кем фолки считают Бога Сварога? — задался очередным вопросом Хён Сок. Он спрашивал у Кэсси то, о чём не могли написать в интернете.

— Человеком, конечно же. Сварог всегда человек, а Перун — фолк.

— Если он их верховное Божество, то они над нами просто насмехаются.

Вновь вставила Лин, для большего удобства переместив руки со спины на плечи брата, что и не замечал её веса. Она с интересом пыталась уловить суть происходящего так, словно бы попала на собрание избранных. Раньше Хён Сок никогда не позволял ей так близко к себе подбираться. Лин прикоснулась к священному таинству. Её брата впервые так явно заинтересовало что-то, хоть на малую часть выглядывающее за пределы его работы.

— Я всё никак не могу понять. — Хён Сок открывал один интернет-форум за другим, но у него не выходило разобраться в том, какой источник можно считать надёжным. Слова людей и фолков имели одну форму, но разное содержание. Конфиденциальность всё рушила. Больше нельзя было рассчитывать на то, что один не выдаст себя за другого. — Сварог отец Богов, а все солнца его сыны. Детей у него трое. Эндрю сказал, что в наше время всего по три. Человек, фолк и амфи. Но сам Бог человек, не мог же он создать другого человека? Не должен он быть сам себе отцом. Это странно. Ни за что не поверю, что фолки просчитались и всё это время удерживали свою веру на неверных числах. Это ведь явное противоречие. Должно было быть четыре фигуры, один отец и три сына, но они никак этого не