Царская Русь - Дмитрий Иванович Иловайский

Земский собор 1566 года. — Перемирие с Литвой. — Вассальный ливонский король Магнус. — Двукратное польское безкоролевье. — Московская кандидатура. — Избрание Батория. — Возобновление русскими военных действий в Эстонии и Ливонии. — Царский поход 1577 года. — Приготовления Батория к войне, первый его поход и взятие Полоцка. — Второй поход. — Переговоры с Иваном IV. — Третий поход Батория. — Осада Пскова. — Отбитый приступ. — Геройская оборона. — Твердость Замойского. — Нападение на Псково-Печерский м. — Успехи шведов. — Обращение Ивана IV к папскому посредничеству. — Миссия Антония Поссевина. — Отъезд Батория и блокада Пскова. — Переговоры в Киверовой Горке. — Десятилетнее перемирие с потерей всей Ливонии. — Виновность Ивана IV. — Поссевин в Москве и его прение с царем о вере. — Сыноубийство. — Сватовство в Англии. — Смерть Ивана IV. — Исторический приговор.

После таких решительных событий, как взятие Полоцка русскими и поражение их на р. Уле, война Москвы с Литвой за Ливонию продолжалась без особой энергии с обеих сторон, чему причиной были внутренние дела и в той, и в другой стране: в Москве свирепствовала тогда эпоха опричнины и казней, а в Литве изнеженный, ленивый и сильно стареющий Сигизмунд Август, ввиду своей бездетности, главное внимание посвящал теперь вопросу об окончательной унии Великого княжества с Польской короной. Посольские пересылки и мирные переговоры по нескольку раз возобновлялись и прекращались, так как не могли сойтись в условиях. Главным препятствием служила Ливония, от которой Иван ни за что не хотел отказаться, а Литва не только не желала ее уступить, но и требовала возвращения Полоцка.

В 1566 году в Москву приехали большие Литовские послы, Ходкевич и Тышкевич. На сей раз они предлагали перемирие с тем, чтобы за Москвой оставались и Полоцк, и часть Ливонии, занятая московскими войсками, т. е. на основании ubi possidetis. Кроме того, предлагали устроить для заключения мира личное свидание государей на границе. Иван требовал остальной Ливонии и уступал королю Курляндию с несколькими городами на правой стороне Двины. Чтобы подкрепить свое требование, он прибег к тому способу, который постепенно начал входить в употребление у московского правительства при решении важных государственных вопросов. Летом того же 1566 года он созвал в столице земскую думу из духовенства, бояр и окольничих, казначеев и дьяков, дворян первой статьи, дворян и детей боярских второй статьи, торопецких и великолуцких помещиков, пограничных с Литвой, а также московских и смоленских гостей и купцов. Царь отдал на их рассмотрение условия, предложенные королем, и спрашивал их совета. Первые отвечали архиереи, числом девять (митрополит Афанасий только что отказался от своего сана, а новый, Филипп, еще не был выбран), вместе с ним подавали голос архимандриты, игумны и старцы. По их мнению, государь показал довольно смирения перед королем в своих уступках; больше уступать не следует и надобно требовать те города ливонские, которыми король завладел несправедливо в то время, когда государь воевал Ливонскую землю; а земля эта была уже за прародителями государя, начиная с Ярослава Владимировича. Бояре, окольничие и приказные люди, а за ними помещики и купцы, повторили то же мнение и приговорили добывать всей Ливонской земли, изъявляя готовность головы свои положить за государя. Трудно сказать, насколько такой решительный приговор был искренним, т. е. насколько члены земской думы чувствовали себя свободными в выражении своих мыслей и не был ли этот приговор простым подтверждением намерений или желаний Иоанна, заранее известных. Во всяком случае решение продолжать войну и добывать остальной Ливонии далеко не согласовалось с обстоятельствами того времени и со средствами Московского государства. Гораздо благоразумнее было бы укрепить за собой завоеванное и отложить до более удобного времени дальнейшие приобретения с этой стороны. Но высокомерный, заносчивый тиран не хотел или не способен был видеть дело в настоящем положении, и, лишенный мудрых советников, подвергал свое государство ненужным испытаниям и бедствиям.

Иван Васильевич отправил к Сигизмунду Августу боярина Умного-Колычова требовать всей Ливонии и, кроме того, выдачи князя Курбского. После долгих переговоров этого посольства с литовскими панами требования Иоанна были отвергнуты, и Сигизмунд послал к нему гонцом Юрия Быковского с письмом о возобновлении войны. В начале октября 1567 года Быковский нашел царя на дороге в Новгород. Иван принял гонца в шатре, облеченный в воинские доспехи и окруженный военной свитой; говорил с ним, а потом велел заключить его в московскую тюрьму — под тем предлогом, что в письме королевском были «супротивные слова» и что воротившийся боярин Умный-Колычов жаловался на дурное обращение с его посольством в Литве. Однако царский поход, торжественно предпринятый из Новгорода в Ливонию с большим войском, на сей раз скоро окончился. Устрашась осенних непогод и воинских трудов, Иван Васильевич под предлогом морового поветрия воротился в Александровскую Слободу, поручив воеводам оберегать границы. Но и со стороны Сигизмунда Августа война ведена была вяло и отличалась действиями нерешительными. Литовцы пробовали осаждать некоторые вновь построенные москвитянами пограничные крепости, каковы Усвять, Ула, Сокол, Копие, но большей частью неудачно. Так, под Улой гетман Ходкевич потерпел урон и должен был снять осаду; после чего он писал к королю и жаловался на трусость своих ратных людей, отдавая справедливость храбрости москвитян. Спустя несколько месяцев (зимой 1568 года) литовцы взяли, однако, Улу и сожгли ее. После того царь решил возобновить мирные переговоры с Сигизмундом и отпустил задержанного гонца Быковского. С обеих сторон военные действия прекратились и началась взаимная посылка гонцов. Во время этих переговоров литовцы нечаянным нападением захватили было Изборск; но московские воеводы по старому приказу царя отбили город назад. Переговоры возобновлялись тем охотнее, что Сигизмунд хлопотал тогда в Люблинском сейме об окончательной унии Литвы с Польшей, а ввиду плохого состояния его здоровья чины были озабочены вопросом о его преемнике, причем в Москву искусно подавались надежды на избрание или самого Ивана Васильевича, или его сына. Наконец, в 1570 году в Москву приехало большое литовское посольство и заключило трехлетнее перемирие на основании ubi possiidetis.

В перемирии с Литвой московский царь особенно нуждался в это время и потому, что у него открылись военные действия со шведами. Осенью 1568 года благо-приятель и союзник его король Эрих XIV, нелюбимый за свою жестокость и полусумасшедший, был свержен с престола, и его моего занял брат его Иоанн, герцог Финляндский, женатый на Екатерине, сестре Сигизмунда Августа, и находившийся тогда в заключении. Иван Васильевич, сватавшийся прежде