Поиск дорог (СИ) - Букия Оксана

Князь весь взъерошенный и до невозможности злющей, с горящем в глазах пламенем, вытер сочащуюся кровь из пореза на щеке. Эдвира лежала рядом, спеленатая огненной сетью с острыми шипами, входящие в плоть жертвы.

— Жива? — Дим внимательно посмотрел на женщину.

В ответ та тихо застонала и попыталась разорвать путы.

В окнах домов начал загораться свет. Серебряный обостренными чувствами после слияния со стихией хорошо почувствовал вспышки эмоций, окрасившие холодную ночь.

Начали распахиваться двери и из них выходить вооруженные люди. Димостэнис с Янауром переглянулись и попятились друг к другу, прислонившись спинами. Серебряный накрыл их обоих прочным куполом, тесно связывая искрящимися цепями своей истинной силы. Князь неуверенно крякнул и напрягся. Дим удовлетворенно отметил про себя пределы его возможностей.

— Сможешь потерпеть? — спросил он.

— Попробую, — прошептал тот.

Круг людей постепенно сужался.

— Нам надо всего лишь прорваться и попытаться уйти к горам. Защита поможет, но ненадолго. Здесь слишком мало нетронутой энергетики Элиаса. Чем дальше от поселения, тем будет легче.

В воздухе ощущалась разрастающаяся с каждой меной уверенность. Так бывает, когда хватаешься за оружие, не зная еще что с ним делать, а почувствовав его тяжесть, начинаешь осознавать, что отступать некуда. Димостэнис отдал Янауру отвоеванный меч, оставив себе нож. Никто не спешил нападать первым. Зашкаливало сытое удовлетворение кота, загнавшего мышку в ловушку. Долгожданный восторг, смешанный с бесшабашной смелостью. Неестественная тишина. Две фигуры, укутанные мерцающим серебром. Огневики, бросающие на землю зловещие тени.

— Корабль! — молодой тоненький голос донесся словно из другого мира. — Там корабли!!!

Это разорвало круг оцепенения. Схлынула, откатила волна пьянящего безумия. Оставив после себя следы страха и застаревшей обреченности.

Раздвигая людей и прокладывая себе дорогу в центр вышел Илий, прижимая к себе раненную кисть.

— Это я во всем виноват, — четко произнес он, глядя на Дима. — Наказывайте меня.

Он опустил руку, с пальцев которой стекала кровь, капая на землю.

— Я сам все решил, — он судорожно вздохнул и опустился на колени, словно подставляя голову под удар меча. — Просто они еще слишком маленькие. Мы договаривались, что вы будете позже. Все были против моего решения.

— Я не была, — раздался из задних рядов голос Эдвиры.

— Накажите лишь меня, — повторил глава поселения. — Никто этого не хотел!

Димостэнис слегка ослабил защитное поле. Янаур глубоко вздохнул и вновь стала чувствоваться его энергетика.

В их тесный кружок прорвалась молодая женщина. Не дойдя несколько шагов, она остановилась, сжимая в руках какую-то тряпку. Дим глянул на ее лицо, словно вылепленное неумелым скульптором, с изломанными, неправильными чертами. Несколько мгновений ушло, чтобы понять, что так бывает, когда неправильно срастаются кости, после многочисленных травм или побоев. Она смотрела на преклоненного мужчину бездонными синими глазами полными слез.

Неодаренная, такая же как и Илий. То, что это его избранница сомнений не было. И не от одного из них он не чувствовал энергетики шакта.

— Встань, — повинуясь страшной догадке, озарившей его, Дим поднял кинжал и резким движением разрезал рубаху на главе поселения, обнажая грудь. Там, где должен быть хьярт ярко выделялся большой набухший рубец. Чувствуя, как по спине пробежался холодок, покрывая кожу мурашками, Иланди отступил на несколько шагов.

— Перевяжи ему руку, — обратился он к женщине, не в силах поднять глаза на них обоих. Что же этим двоим пришлось испытать на их еще довольно коротком жизненном пути? Что за дорога привела их сюда? Димостэнис медленно обвел взглядом собравшихся людей.

— А теперь я хочу знать, кто вы все такие? И что, дьявол побери, здесь происходит?!!

Дима остановил мотоцикл на стоянке возле своего дома, включил сигнализацию и пошел к подъезду.

— Здравствуйте, Дмитрий.

Он обернулся. На лавке сидела женщина.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вы узнаете меня?

Он кивнул. Это была жена Плахова, того самого, которого обвинили в убийстве его тети, гражданки Астаровой.

— Вот, — женщина протянула ему пакет. — Это те самые документы, которые Лида забрала, уходя из фирмы.

Женщина горько усмехнулась.

— Она говорила, что они ей еще не раз помогут. Но только сгубили ее.

— Скорее ее жадность. Она собиралась шантажировать заказчика?

— Вы поможете моему мужу? Эти документы очень важные. Из-за них Лиду убили.

— Почему вы раньше их не отдали?

— Я боялась.

— А теперь?

Женщина перешагнула с ноги на ногу. Было видно, что она и сейчас боится.

— Паша сказал, что вы сможете помочь. Что он в своей жизни столько ментов перевидал, что всех видит насквозь. Ой! — опомнилась она. — Простите, я хотела сказать милиционеров.

— Тогда уж полицейских, — хмыкнул «мент».

— Вы поможете?

— Я не работаю с этим делом, его передали в другой отдел. Я дам вам телефон, вы можете обратиться туда.

Женщина отступила на шаг назад.

— Нет, — быстро произнесла она, — Паша сказал только вам. Да и я больше никуда не пойду.

Она развернулась и уже собралась уходить.

— Давайте сюда ваши бумаги, — остановил Дима, — я их посмотрю. И сделаю, что в моих силах.

Хотя вариантов того, чего он может сделать было немного. Всего один — отдать в тот самый отдел, куда его недавно зазывали на службу. Так как ему все равно ничего не дадут сделать. То же самое ему сказал Южарин, которому он рассказал и о бумагах, и о предложении Михеева.

— Не понимаю я тебя, — голос коллеги и в самом деле звучал обескуражено, — это же твое! Разве ты не любитель таких вот дел? На мой взгляд лучшей кандидатуры не найти. Да и тебе с полномочиями и возможностями, которые дала бы новая должность, явно легче было бы шашкой размахивать.

Дима фыркнул в трубку. Да, он часто добровольно взваливал на себя и свой отдел самые сложные происшествия. Именно такие хитросплетенные и неоднозначные дела сделали ему репутацию лучшего опера и признание его профессиональных качеств среди коллег. Самое главное это приносило удовлетворение ему самому, подогревало азарт и пробуждало желание идти дальше. Ради цели.

— Не хочу служить власти, — коротко ответил он.

На том конце то ли кашлянули, то ли подавились.

— Ладно, еще созвонимся, — выдавил из себя Южарин, — оригинал ты наш.

Этим же вечером Сильверова ждала еще одна неожиданная встреча. А что двое неизвестных ему мужчин, стоявших недалеко от его подъезда ждали именно его, он не сомневался. Интуиция редко, когда его подводила. Незнакомцы были в костюмах, белых рубашках и при оружии. Оно небрежно торчало из-под полурасстегнутых пиджаков и придавало им немалую уверенность в себе и своих правах. Один худощавый, жилистый, судя по всему подвижный и неплохо владеющий своим телом. Второй большой, широкоплечий, накаченный, гора мышечной массы. Типичные охранники. Даже гадать не надо.

— Господин Сильверов? — вежливо спросил тот, который худощавый.

Дима неопределенно покачал головой.

— Типа того.

— Господин Солонский просит вас перестать лезть в его личную жизнь и оставить в покое его жену. У них временные проблемы в отношениях, а ваше вмешательство только оттягивает их затянувшееся перемирие.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Если первая часть фразы вызвала у Димы некое замешательство, то вторая и вовсе привела в ступор.

— Какую жену?

— Аллу Валерьевну, — худощавый усмехнулся, — она вам, наверное, забыла рассказать некие подробности своей личной жизни.

Лицо Сильверова окаменело.