Великие правители Древнего Египта. История царских династий от Аменемхета I до Тутмоса III - Артур Вейгалл

красивой вещью этой страны. Люди Пунта, которых люди (Египта) не знали, эти южане страны бога, я умиротворил их любовью, чтобы они могли восхвалять тебя, потому что ты божество и потому что ты известна во (всех) странах… Они (твои войска) привезли все прекрасные вещи, каждую красивую вещь страны бога, за которой твое величество посылала их: кучи благовонной камеди, и прочные деревья со свежими благовониями поставлены в зале для празднеств, чтобы быть увиденными владыкой богов. Пусть твое величество прикажет им расти (в садах?) моего храма, чтобы я мог радовать свое сердце среди них… (Таким образом), небо и земля будут наполнены благовониями, и будет благоухание в великом доме».

В нашем распоряжении имеется текст, в котором говорится о том, как царица, возможно, в конце девятого года царствования (члены экспедиции покинули Египет предыдущей осенью) принимала участие в заседании и рассказывала вельможам о достигнутых успехах. В нем говорится: «На году девятом состоялось собрание в зале для приемов, на котором появилась правительница, (увенчанная) короной-атеф, на великом троне из Электра посреди блеска ее дворца. Вельможи пришли, чтобы услышать речь, которая должна была быть сделана, обращение царицы к ее сановникам… (в котором она сказала:) «Я взошла навеки пред вашими лицами в соответствии с тем, чего желал мой отец. Воистину это было мое желание сделать так, чтобы я могла возвеличить того, кто породил меня, и чтобы в знак признания своему отцу я могла сделать для него роскошными все его подношения. То, чего мои отцы, (царские) предки, не знали, я совершаю, подобно тому, что Великая (Исида) сделала для Владыки вечности (Осириса). И я умножаю то, что было сделано прежде. Я прикажу, чтобы было сказано потомкам: «Как прекрасна та, из-за которой это произошло!» Ибо я поступила очень хорошо с ним, и глубины моего сердца были полны (мыслью о) том, что причитается ему… Мое величество повелела, (чтобы мои люди) были посланы в благовонные рощи (Пунта), чтобы исследовать их пути, чтобы выяснить их размер, чтобы открыть их дороги, согласно приказу моего отца Амона… Деревья были выкопаны в стране бога и посажены в почву (Египта)… Мое величество сказала: «Я повелю, чтобы вы знали, кто приказал мне, (ибо) я повиновалась моему отцу (и услышала) то, что он постановил, (а именно что необходимо) установить для него страну Пунт в его храме, посадить деревья страны бога рядом с его храмом, в его саду, согласно тому, что он приказал. (Теперь) это было сделано… Я сделала для него страну Пунт в его саду, точно в соответствии с тем, что он повелел мне, в Фивах. Это обширный (сад) для него, и он отправится за границу в нем…» Конец этой надписи утерян, но, вероятно, далее в ней при помощи часто встречающихся фраз говорилось о том, как радовались придворные царицы и как восхваляли ее за благие деяния.

На протяжении нескольких следующих лет было возобновлено строительство заупокойного храма Хатшепсут в Дейр-эль-Бахри, стены которого были покрыты изображениями основных событий, связанных с экспедицией в страну Пунт. Были посажены ладанные деревья. Для этого, очевидно, в скальной поверхности перед храмом выкапывались ямы, наполнявшиеся затем землей. Возможно, по его террасам были расставлены кадки с ними. Современные археологи обнаружили подобные ямы во дворе перед зданием, причем в некоторых из них были обнаружены остатки стволов деревьев. Однако в ходе ряда исследований было доказано, что там росли персей (Zeitschrift, XXXVII, 52). Перед примыкающим храмом XIX династии были посажены сикоморы. Можно представить себе это множество деревьев, которые росли в залитом солнцем пустынном амфитеатре, перед сложенными из белого камня террасами храма. Это был целый небольшой зеленый лес, тень которого, должно быть, напоминала голубые водоемы, расположенные с обеих сторон белоснежного пандуса, возвышавшегося над далекими полями.

В то же время продолжалась работа по сооружению гробницы Хатшепсут. Как уже говорилось выше, позади храма, под холмами копали длинный туннель. Вход в него находился в Долине царей, а выход – в зале, который должен был располагаться глубоко в скале, прямо под святилищем храма. Именно в нем следовало похоронить царицу, чтобы заупокойные службы для ее духа совершались прямо над ее мумией, лежащей в расположенной ниже тайной погребальной камере. Каждый день ее дух должен был подниматься через толщу скалы, чтобы приветствовать на террасах храма восход. Длина туннеля составила около 700 футов[112], а максимальная глубина – 300 футов[113]. Однако он по той или иной причине отклонился направо. Возможно, рабочие, трудясь в тусклом свете ламп, перепутали направление или им пришлось повернуть из-за того, что скала оказалась непрочной.

В погребальную камеру, грубо обтесанные стены которой были облицованы известняковыми плитами, покрытыми религиозными текстами, царица поместила прекрасный саркофаг из кварцитовидного песчаника. Позднее, захваченная новой идеей, Хатшепсут поставила туда еще один саркофаг, предназначавшийся для мумии ее отца, Тутмоса I. Я уверен, что она извлекла его тело из принадлежавшей ему гробницы, располагавшейся в Долине царей, и перезахоронила его в своей. По крайней мере, в ней современные археологи обнаружили фрагменты погребального инвентаря (Davis, Tomb of Hatshopsitu, 106). По моему мнению, изначально они находились в гробнице Тутмоса I, потому что среди них была большая алебастровая чаша, на которой написано имя царицы, причем в этом тексте она названа только божественной супругой Хатшепсут. Подобный титул она носила, будучи супругой Тутмоса II, то есть тогда, когда хоронили Тутмоса I. Но позднее, когда началось сооружение ее гробницы, Хатшепсут уже отказалась от него и приняла царскую титулатуру. Кроме того, в ее гробнице был найден сосуд с написанными на нем именами Тутмоса I и супруги его отца, царицы Яхмос-Нефертари. Другой сосуд украшали имена Тутмоса I и Тутмоса II, даровавшего ее отцу. Вряд ли все они были частями погребального инвентаря, принадлежавшего царице.

Это растущее преклонение перед отцом, очевидно ставшее причиной беспрецедентного перезахоронения его тела в гробнице, принадлежавшей Хатшепсут, должно быть, сильно раздражало Тутмоса III, который мог расценивать данный шаг как еще одно оскорбление, нанесенное ему царицей. Получалось, будто его отец Тутмос II был узурпатором престола. Хатшепсут всеми силами старалась пренебрегать его памятью, подчеркивая преемственность своего правления с царствованием Тутмоса I и объединяя службы, которые после ее смерти должны будут проводиться во благо их духов. Более того, царица, решив разделить свою гробницу с отцом, пристроила к заупокойному храму в Дейр-эль-Бахри часовню, посвященную духам Тутмоса I и его матери и ее бабушки, Сенисенеб. При этом часовни Тутмоса II в храме, естественно, не было, и его