Восточный деспотизм. Сравнительное исследование тотальной власти - Карл Август Виттфогель

во времена фараонов не отличалась стабильностью, а Птолемеевы хозяева Египта, будучи греками по национальности, употребляли термин «частная» очень свободно.

Частной землей, распространение которой Птолемеи очень поощряли, называли сданные в долгосрочную аренду (на сто лет или навсегда) пустынные земли. Права на этот вид собственности «могли передаваться по наследству или путем отчуждения и, в определенной мере, пользовались такой же защитой, что и частные владения». Развивая этот тип землевладения, Птолемеи стремились усилить желание людей приобретать земли в собственность. Но до Римской эры эта тенденция, по-видимому, не выходила за пределы относительно сильной формы «земельного владения».

Римская интерлюдия: при власти римлян появилась крупномасштабная частная собственность. Причины такого необычного развития – и его ограниченного успеха – будут объясняться ниже, при обсуждении комплексных видов собственности.

Исламский Ближний Восток (первые века): арабские завоеватели Египта и Сирии сохранили значительную часть византийских институтов, включая и способы землепользования. По очевидным причинам многие прежние хозяева поместий бежали, а те, кто остались, потеряли право собирать для правительства налоги. Поселившись рядом с ними, высокопоставленные арабы закрепили за собой брошенные поместья и старые государственные владения. Эти новые владельцы покупали и продавали землю, а также передавали свою собственность по наследству. Но эти наследственные владения представляли собой долгосрочные формы владения, и сомнительно, чтобы новые владельцы могли увеличить их площадь, свободно покупая крестьянскую землю. Их византийским предшественникам было запрещено делать это по закону, а новое арабское государство, несомненно, как и чиновники Восточного Рима, стремились защищать регулируемые деревни, и, вероятно, у них было больше возможностей для этого. Очевидно, площадь наследственных владений увеличилась, но они оставались в руках небольшой группы лидеров. Большинство арабских воинов жили в военных лагерях, и только после смены нескольких поколений право наследственного владения землей распространилось и на сельских жителей.

Нам нет нужды шаг за шагом описывать рост новой системы земельных владений, от которой выиграли не только сборщики налогов, но и держатели служебных земель. Эта система очень явно и последовательно проявилась в обществе мамлюков.

Общество мамлюков: в начале правления мамлюков практически вся пригодная для обработки земля в Египте была разделена на двадцать четыре части, которые контролировались либо султаном, либо даровались как служебные наделы. Частных земель, мульк, практически не было. В дальнейшем площадь частных земель увеличивалась в основном за счет сложного процесса, когда закон требовал, чтобы держатель служебной земли отдавал ее часть в казну, а потом покупал ее у правительства, непосредственно у него или с помощью посредника.

Но хотя площадь мулька и продолжала увеличиваться, он оставался единственным типом земельных наделов, который мог контролировать чиновник (обычно военный чиновник). В добавление к своей служебной земле и к своему мульку он мог владеть пенсионной землей и стать управляющим вагфа, который ему удавалось основать и который, по всей вероятности, приносил ему и его семье устойчивый доход.

Османская Турция: турецкие султаны демонстративно создали гегемонию государственной земли, официально отменив частное владение над большей частью земель в стране[88].

Некоторые «настоящие землевладельцы», по-видимому, существовали с самого начала, а местные «дворяне» (а-яны), вероятно, приобретали мульк, превратив в него служебные и другие земли. Но до последнего периода преобразований большая часть земель находилась под контролем правительства, которое отделяло их часть в качестве служебной земли, или вагфа, а другие – облагало налогом, который платили крестьяне.

Крестьяне, платившие налог, обладали многими правами. В неарабских провинциях они могли передавать свободные крестьянские фермы жителям другой деревни, но только «после того, как предложат забрать ее жителям той деревни, к которой была приписана эта земля». В арабских провинциях их положение к началу XVHI века приближалось к положению людей, державших землю за службу в армии. В Египте они получали одну десятую всех земель деревни; эта часть называлась васийя. Эту землю можно было продать, но только другому крестьянину, платившему налог, и только после того, как продавцы передадут покупателю соответствующую долю своих юридических прав. В арабских провинциях феллахи могут отчуждать свои земли в пользу других феллахов. Что касается арабских территорий, то Гибб и Боуэн особенно подчеркивали, что человек, ответственный за сбор налогов, «не имел права лишать феллаха его земли», это разрешалось делать только в том случае, если он не платил налогов. Таким образом, в неарабских и арабских провинциях большинство крестьян были наследственными насельниками на дарованной или регулируемой государственной земле.

Прерогативы налоговых фермеров и держателей переданных во владение земель представляют собой очень важные проблемы; но все они касаются земель, контролируемых государством. Поскольку земля этого типа составляет основную массу всех обрабатываемых площадей, будет справедливо сказать, что исламский Ближний Восток до XIX века представлял собой полукомплексный образец восточного общества и восточной собственности.

Общество майя: система землевладения индейцев майя не ясна. Вероятно, у них имелось индивидуальное землевладение, но большая часть культивируемых земель, по-видимому, была «общей» или регулируемой.

Мексика до открытия Колумба: древние источники сообщают нам, что основная часть всех земель в этом регионе, как и на Юкатане или в Перу, контролировалась правительством. Подавляющее большинство крестьян (и горожан) обитало в регулируемых сообществах (кальпулли). Но были здесь и частные земли, tierras proprias patrimoniales, которые обрабатывали прикрепленные к земле крестьяне.

Согласно Зурите, частная земля существовала уже с давних пор. Но как она появилась – как дар или в результате продажи? И могли ли ее держатели освободиться от нее? Местным чиновникам разрешалось продавать земли кальпулли, если они не были обременены никакими обязательствами, и, как уже говорилось выше, покупатели этих участков – которые потом отчуждались – были либо членами правящих семейств, либо чиновниками или торговцами. Однако большая часть земель кальпулли была обременена серьезными и длительными обязательствами, которые гласили, что урожай с этих земель должен был поддерживать существование самих членов кальпулли или чиновников местного или центрального правительства, а также гарнизоны или храмы. В связи с этим площади земель, доступных для продажи, были, вероятно, совсем не велики. Мы не знаем, какую долю tierras proprias patrimoniales выделяли из проданных земель кальпулли. Некоторые, а быть может, и большинство этих частных владений вполне могли быть подарками правителей выдающимся людям. В отличие от аллодиальных поместий феодальной Европы земли proprias patrimoniales оставались в юрисдикции правительства; в отличие от крепостных аллодиальных или феодальных поместий mayeques служили правительству «во времена нужды и войны». В Мексике ацтеков, как и в других гидравлических обществах, правительство в одностороннем порядке определяло, в каких услугах оно нуждается. Не будучи служебными землями, частные владения оставались не тронутыми чиновниками правительства. А не будучи свободным от ленных повинностей или феодальных поместий, владелец не