Восточный деспотизм. Сравнительное исследование тотальной власти - Карл Август Виттфогель

основных гидравлических цивилизациях. В этом обзоре ряд критически значимых данных, которые мы привлекали при обсуждении ключевых критериев, будут упомянуты снова. Но теперь они появятся в новом контексте и в ряде случаев будут дополнены очень важной информацией. В соответствии с нашими прежними концепциями мы перейдем от простых к полукомплексным и, наконец, к комплексным условиям собственности и общества.

Простые гидравлические общества

Гавайи. В древности Гавайи, несомненно, имели частные земли. Но вряд ли здесь существовало полное землевладение, поскольку «поместья» даже самых влиятельных территориальных «вождей», губернаторов после смерти из держателей «возвращались к королю», а «после восхождения на престол нового короля… все земли распределялись заново» (Александер В.Д. Краткая история гавайского народа).

Перу в эпоху инков. Как уже говорилось выше, синекурные земли держали частные владельцы без ограничений по времени, но держатели таких земель не имели права их отчуждать. Таким образом, они были не владельцами, а постоянными жильцами.

Шумер. Настоящее частное землевладение появилось здесь в конце шумерского периода. Тем не менее правительства более древних храмовых городов, по-видимому, осуществляли строгий контроль за обрабатываемыми землями. Те документы, которые удалось расшифровать, свидетельствуют о том, что в Шумере существовали даже такие частные земельные владения, какие имелись у инков.

Египет эпохи фараонов. Помимо правительственных земель и земель, передаваемых во владение частным лицам (храмам и служащим), существовали частные земли, которые можно было отчуждать, но фараон имел право отменить держание земли в любую минуту. В целом частное землевладение было скорее исключением, чем правилом (Кис Г. Египет).

Полукомплексные гидравлические общества

Индия. Многочисленные надписи, сохранившиеся со времен последних лет индуистской Индии, отражают последнюю южную фазу буддистского и постбуддистского периодов. Они свидетельствуют о том, что «большая часть деревень» была занята руотвари – то есть крестьянами, которые находились под прямым контролем государства. Это означает, что частное землевладение могло существовать лишь в меньшей части деревень.

Месопотамия. В конце шумерского периода и в вавилонском обществе частное землевладение было хорошо выражено. Но стало ли оно доминирующей формой землевладения? Свидетельства об этом заставили бы нас классифицировать период как комплексный, а не полукомплексный. Однако имеющиеся у нас данные, по-видимому, позволяют нам выявить полукомплексные образцы собственности. В лучшем случае. Если бы объем государственной торговли был равен или превышал объем частной в течение большей части вавилонского периода, мы столкнулись бы с продвинутой простой или начальной фазой полукомплексной ситуации.

Для позднего Шумера – третьей династии Ура – в текстах часто упоминается частная собственность в полях, в домах и садах. Но хотя храмы были уже не единственными, кто сдавал в аренду землю, они по-прежнему упоминались в этой связи чаще всех других. Что касается Вавилонии, то Мейсснер полагал, что самые лучшие и крупные участки земли находились в руках правительства и храмов. «А то, что оставалось, находилось в частных руках». Анализ условий землевладения в этот период, сделанный Шаве, по-видимому, подтверждает мнение Мейсснера: в Вавилонии земля сдавалась в аренду «преимущественно государством и храмами и лишь потом – частными лицами».

Исследователь Каг подчеркивает специфическое положение земли, которая становилась частной после того, как монарх кому-нибудь ее дарил. Одновременно среди черт, которые вели к дифференциации земельных владений, он упоминал появление (или восстановление) при касситах сообществ, которые он характеризовал как племенные или основанные на родственных отношениях; они напоминали ему русский мир (общину) – иными словами, чисто административный тип сельского сообщества. Детали сельских единиц кассита до сих пор не известны никому, но мы знаем, что они были связаны с государственным аппаратом с помощью своих лидеров и регулировали земельные владения своих членов таким способом, который не сильно отличался от того, что существовал в мексиканских кальпулли и ейллусах инков.

В течение последнего периода вавилонской истории оба типа контролируемой правительством земли продолжали преобладать – если то, что персы обнаружили в Месопотамии, было характерно для неовавилонских условий. В персидской Месопотамии существовали следующие типы земель: 1) государственные земли, которые были в значительной степени переданы в пользование частных лиц; 2) крупные массивы земли, держателями которых были храмы; и 3) земли, находящиеся в пользовании у отдельных лиц за плату. Первые две категории земель были очень обширными: «Поскольку большая часть земель принадлежала государству и храмам, число земельных сделок, по сравнению с другими, было невелико» (Дуберштейн. Сравнительные цены в Поздней Вавилонии). И снова мы испытываем недостаток статистических данных, но приведенное выше утверждение говорит о том, что процесс «приватизации» в мобильной собственности, по сравнению с земельной, зашел гораздо дальше.

Персия. Персы использовали землю, которую контролировало государство (а за пределами греческих городов это был основной массив обрабатываемых земель), так же как и жители Вавилона и Шумера до них. Они передавали ее в пользование членам царской семьи и друзьям царя (очевидно, как синекурные земли), чиновникам, солдатам-переселенцам и людям, которые были обязаны поставлять отряды бойцов в армию (очевидно, в качестве синекурной земли). Зная об условиях, при которых служебные земли держались в других странах восточного деспотизма, мы можем не сомневаться, что эта земля, подобно регулируемой крестьянской, относилась к типу, который обозначил Ростовцев: государственной земли.

Персидская офисная земля не была феодальным институтом; не породила она и феодального порядка у парфян. Крупные парфянские землевладельцы, которые проводили большую часть времени, занимаясь личными делами, не были полуавтономными держателями феодов. Как и их персидские предшественники, они были правительственными чиновниками[87].

Эллинистические монархии Ближнего Востока. Частное землевладение ограничивалось в основном греческими городами, которых в Египте было мало, но много – в Западной Азии. За пределами греческих анклавов земля контролировалась правительством и храмом, принадлежавшим ему.

Правители из династии Селевкидов создали большие площади частных земель за счет грантов или продажи «при условии, что получатель гранта присоединял ее к какому-нибудь городу и превращал в городскую землю», и, конечно же, они даровали служебную землю военным и, вероятно, гражданским функционерам (Тарн В.В. Эллинистические цивилизации).

В Египте в эпоху Птолемеев «частной» землей первоначально называли дом, сады и виноградники; даже дом и сад царского крестьянина был «частным». Греки иногда называли это собственностью, но, как и все другое в государстве Птолемеев, оно было не собственностью, а имуществом, переданным в пользование. За пределами греческих городов вся собственность и поместья в любом районе Египта никогда не уходили из рук царя.

Именно в свете этого заявления мы и должны рассматривать факт существования определенной «частной» зерновой земли. Ростовцев высказал предположение, что подобный тип земли имелся в Египте фараонов, и то, что нам известно о раннем периоде, подтверждает это предположение. Впрочем, не следует забывать о том, что земельная собственность