Европейские поэты Возрождения - Коллектив авторов

Салисио

Ты, тверже мрамора моим стенаньямИ жаркому огню, где я сгораю,Ты, холоднее снега, Галатея!Я жить страшусь, хотя уж умираю,Я жизнь отныне отдал бы страданьям,Жить без тебя иначе не умея;И от стыда не смеяПеред людьми явиться,Решил я схоронитьсяИ от себя, от собственного взора.Зачем покинуть хочешь ты так скороТу душу, что была твое владенье,И алчешь лишь простора?О, лейтесь, лейтесь, слезы сожаленья!

Уж солнце шлет свои лучи златыеНа горы и поляны, пробуждаяОт дремы птиц, животных и людей:Одни взмывают в воздух, улетая,По горным кручам разбрелись другие,Или пасутся мирно средь полей;Чуть станет посветлей,Спешат уж третьи на работу,Обычную явив заботу,Как им и склонности и долг повелевают.Мои лишь слезы всё не иссякают,Покроется ли мир ночною тенью,Или лучи сверкают.О, лейтесь, лейтесь, слезы сожаленья!

А ты, меня забывшая беспечно,Ты и сочувствием того не одарила,Кто здесь из-за тебя умрет в печали,Ты ветру веру и любовь вручила,Что мне должны принадлежать бы вечноИ мне лишь одному прииадлежали!О господи, нельзя ли(Тебе с высот возможноЗнать, кто клянется ложно),Чтоб столь жестокую с печальным другомСамо судило небо по заслугам?Раз другу за любовь дарят одни мученья,Врага дарят досугом,—О, лейтесь, лейтесь, слезы сожаленья!

Из-за тебя тенистых рощ молчанье,Из-за тебя вершин уединенныхБезлюдье и покой меня пленили.Из-за тебя я жаждал трав зеленых,И сладкого весны благоуханья,И алых роз, и белоснежных лилий.О, как отличны былиТе чувства, что до срокаТаила ты глубоко,О, как я был несчастлив, заблуждаясь!Недаром грай вороний, повторяясь,Вещал одни обманы и мученья,Зловеще раздаваясь.О, лейтесь, лейтесь, слезы сожаленья!

О, сколько раз в лесу, объятый дремой(Порой сродни бывавшею кошмару),Терзался я и в снах моей судьбою!Мне снилось, что гоню мою отаруНа берег Тахо, издавна знакомый,—Чтоб отдохнула в полдень, — к водопою.Иду своей тропою,И вдруг, необъяснимо,Поток, бегущий мимо,Путь новый и нежданный избирает.И, чувствуя, как зной меня сжигает,Спешу вдоль незнакомого теченьяВоды, что убегает.О, лейтесь, лейтесь, слезы сожаленья!

Чьи уши сладкими чаруешь ты речами?Чью шею нежными руками обвиваешь?Кем ты меня так скоро заменила?И на кого ты ласково взираешьТеперь своими ясными очами?И верность ложную кому ты подарила?Из камня сердце б было,Когда бы, плющ знакомыйВдоль стен чужого домаИ милую лозу вкруг дерева чужогоУзрев, в слезах растаять в те мгновеньяУж не было готово.О, лейтесь, лейтесь, слезы сожаленья!

Каких еще потерь, какого краха,Какого в чувствах нового разлада,Скажи, отныне ожидать пристало?И что теперь считать надежным надо,Пред чем влюбленный не познает страха,Раз положила ты всему начало?Когда ты покидалаМеня с моей тоскою,Явила ты собоюДурной пример для всех под небесами,Ведь даже за надежными замкамиБоишься потерять любимое именье;Струитесь же ручьями,О, лейтесь, лейтесь, слезы сожаленья!

Начало ты дала моей надеждеДостичь того, что чуждо, незнакомо,И сочетать, что несоединимо,Раз злое сердце отдано другому,А у моей любви отъято прежде.То будет вечно каждому вестимо;Змея вползет незримоВ гнездо невинной птицыИ станет единитьсяГолодный волк со смирною овцою;Между твоим избранным и тобоюЯ большее увидел расхожденье;Так я гоним судьбою.О, лейтесь, лейтесь, слезы сожаленья!

Парное молоко вкушаю летом,И хладною зимой: моя отараДает мне сыр и масло в изобилье;Ты моего не отвергала дараИ песнь мою встречала ты приветом,Как будто пред тобою сам Вергилий.Сдается, не явилиМои черты уродства,Не чужды благородстваОни и самому мне показались,Когда в ручье прозрачном отражалисьЯ с тем не поменял бы отраженья,С кем счастьем поменялись.О, лейтесь, лейтесь, слезы сожаленья!

Как понят был столь мало я тобою?Чем заслужил подобную брезгливость?Как ненавистен сделался столь скоро?Не будь в твоей душе такая лживостьЯ был бы век ценим одной ценою,И между нами не было б раздора.Ты знаешь, без надзораПорою летней стадоПрохладе свежей радоГористой Куэнки, а зимой суровойЭстремадуры ищет лес дубовый.Но что все блага? Мне одни томленьяДаны судьбою новой.О, лейтесь, лейтесь, слезы сожаленья!

Моим рыданьям камни сострадают,Свою теряя твердость и ломаясь,И древеса склоняются в печали,И даже птицы, трелью заливаясь,Меня услышав, голос свой меняют,Как будто смерть мою предугадали.И звери, что дремали,Устав, в лесу прохладном,Забыв о сне отрадном,От моего печалуются стона.Одна лишь ты, доныне непреклонна,Твоя душа не знает угрызеньяОт моего урона.О, лейтесь, лейтесь, слезы сожаленья!

Но если помощи ты мне не оказала,Не оставляй места, что так прекрасны,И верь в мое смиренье: я покинуМеста, где я покинут был, несчастный:Я не хочу, чтоб ты их забывала,Коли я верно угадал причину.Ты помнишь ли долинуСо свежею травою,С прозрачною струею,Любезною тому, кто плачет одиноко?Ты здесь найдешь, когда уйду далёко,Похитившего клад, что мне всего дорожеНе будет уж жестоко,Похитив клад, отнять долину тоже.

Окончил песнь Салисио и стенаньеИ вздох последний испустил глубокий,И слезы горькие потоком полились.Тому, кто здесь томится, одинокий,Явили даже горы состраданьеИ эхом горестным вдали отозвались,И трели раздались,Как будто ФиломелаСочувствием хотелаНежнейшим на его ответить муки.Как Неморосо начал песнь разлуки,Скажите вы, Пиериды, я не смеюПоведать эти звукиСлабеющею лирою моею.

Неморосо

Бегущие струи, прозрачны, чисты,И древеса, чья в них глядится крона,И плющ, что крадется извилистой тропоюПышнозеленое пересекая лоно,И птицы, в небе сеющие свисты,И луг тенистый с нежною травою,Когда с моей бедоюЕще я не спознался,То вдоволь наслаждалсяЧудесным вашим я уединеньем,Порой охвачен сладким сновиденьем,Порою погружен в раздумья и мечтаньяНе мучился сомненьем,И были радостны мои воспоминанья.

В долине этой, где сейчас тоскую,Я наслаждался отдыхом беспечно,Взирая на зеленые просторы.О счастье, как ты пусто, быстротечно!Я помню, как в минуту дорогую,Здесь пробудясь, Элисы встретил взоры.О рок, зачем так скороТакою нежной тканьюОдаривать, как данью,Смерть с острою ее косою?Уж лучше бы подобною судьбоюМои усталые замкнулись годы:С потерею такоюЖивя, я, верно, каменной породы.

Где очи ясные и томные где вежды,Что за собой повсюду увлекалиМой дух, куда б они ни обратились?Где руки белые, что нежно отобралиВсё у меня — и чувства и надежды?Где пряди, что пред золотом гордились?Так ярко золотились,Что злато с ними рядомКазалось меньшим кладом?Где грудь высокая, где стройная колоннаЧто купол золотой так непреклонно,С такою милой грацией носила?Теперь, увы! сокрыто все, что мноюЛюбимо в жизни было,Пустынной, хладной, жесткою землею.

Элиса, друг, кто б угадал заране,Когда вдвоем под свежими ветрамиМы здесь с тобой бродили, отдыхая,Когда, любуясь пестрыми цветами,Их собирали вместе на поляне,Что я останусь сир, о прошлом воздыхаяПришла минута злая,И горестному небуСвою принес я требу —Оно мне одиночество сулило.И тяжелей всего, что я унылоТропою жизни осужден влачиться,Что мне ничто не мило,Слепцу без света в сумрачной темнице.

Все без тебя вокруг переменилось:Стада в лугах так вольно уж не бродят,И в помощь землепашцу над полямиКолосья золотистые не всходят.И нет добра, что б в зло пе обратилось:Пшеница тучная глушится сорнякамиИ дикими овсами.Земля, что взорам нашимДала цветы, что крашеИ не найдешь, чтоб радовали око,Один репей сейчас родит жестоко,И плод его, ненужный и колючий,Я, плача одиноко,Сам возрастил моей слезой горючей.

Как при заходе солнца тень ложится,А под его лучами прочь уходитГустая тьма, что землю одевает,Откуда страх на душу к нам нисходитИ формы странные, в какие облачитьсяГотово все, что почь от нас скрывает,Пока не воссияетСветила свет лучистый,—Такой казалась мглистойНочь, что тебя взяла, и той пороюОстался мучим страхом я и тьмою,Покуда не укажет смерть порогаИ я, ведом тобою,Как солнцем, не увижу, где дорога.

Как соловей, чье так печально пенье,Когда, сокрыт в густой листве, он свищет,На землепашца жалуяся злого,Что детушек его лишил жилища,Пока, летая, был он в отдаленьеОт милой ветви и гнезда родного,И боль свою все сноваИ так разноцветистоВыводит горлом чистым,Что самый воздух полнится звучаньем,И ночь суровая, с ее молчаньем,Не властна пад его печальными делами;В свидетели страданьямОн небо призывает со звездами;

Вот так и я вещаю бесполезноМое страданье, сетуя унылоНа смерти злой жестокость и коварство.Она мне в сердце руку запустилаИ унесла оттуда клад любезный,Где было для него гнездо и царство.Смерть! Про мое мытарствоЯ небу повествую,Из-за тебя тоскуюИ полню мир стенаньями моими,И нет моей страды неизлечимей.И чтоб не сознавать сего страданья,Мне было бы терпимейУже навек лишенным быть сознанья.

Обернутую тонкой тканью белой,Я прядь твоих волос храню смиренно,Их от груди моей не отрываю,Беру их в руки и такой мгновенноЖестокой болью поражен бываю,Что предаюсь рыданьям без предела.День коротаю целыйНад ними, и лишь вздохи,Пылая, как сполохи,Их сушат; медлю я, перебираяПо волоску, как будто их считая.Потом, связав их тонкой бечевоюИ тут лишь отдыхаяОт мук моих, я предаюсь покою.

Но вслед за тем на память мне приходитТой ночи сумрачной угрюмое ненастье,Мне душу отравляя непрестанноВоспоминаньем про мое несчастье,И вновь пред взоры образ твой приводитВ час смертный, под эгидою Дианы,И голос твой избранный,Чьи звуки неземныеСмиряли вихри злые,И что не прозвучит уже отныне.Вновь слышу, как у сумрачной богини,Безжалостной, ты помощи просила,Уже близка к кончине.А ты, богиня рощ, зачем не приходила?

Иль так ты рьяно предалась охоте?Иль так тебя завлек пастух твой спящий?Того тебе довольно ль, непреклонной,Дабы не внять мольбе души скорбящей,Отдавшись состраданью и заботе,Дабы красы не видеть обреченнойИ в землю обращенной?Не зреть того в печали,Деянья чьи являлиТебе служепие в охоте дерзновенной,Когда я нес на твой алтарь священныйМои дары, плод моего старанья?За что ж, тобой презренный,Я гибель зрел любимого созданья?

Элиса дивная, что ныне свод небесный,Его изменчивость в покое наблюдая,Своей бессмертной меряешь стопою,Зачем не просишь, чтобы, поспешая,Лишило время оболочки теснойМой дух, меня соединив с тобою?И мы, рука с рукою,В пространстве третьей сферы,Где льется свет Венеры,Искали реки новые и горы,Цветных лугов тенистые просторы,Где отдохнуть, и чтоб тебя бессменноМои видали взоры,Без страха потерять тебя мгновенно.

Так никогда б уже не прекратилисьТе песни, что слыхали только кручи,Плач пастухов вовек бы не прервался,Когда б, взглянув, как розовые тучиУже в огне заката позлатились,Не поняли они, что день кончался.Все шире расстилалсяТуман густой по склонам,И тень в лесу зеленомВверх по горе вползала. От печальнойОни очнулись дремы. Луч прощальныйИ скудный проводили грустным взглядомИ по дороге дальнойУшли тихонько вслед за мирным стадом.

ЦВЕТКУ НИДО

Когда бы так звучалаПростая лира, что в одно мгновеньеЧудесно бы смирялаИ ветра дуновенье,И грозных волн могучее волненье;

И на суровых кручахСвоей бы песней трогала живоюОна зверей могучихИ, зазвенев стрелою,Деревья увлекала б за собою;

Узнай, что не воспеты,Цветок прекрасный Нидо, мною б былиНи Марс, броней одетый,Во смертоносной силе,Кого и пыль, и кровь, и пот покрыли;

Ни эти капитаны,Что боевую мчали колесницу,За кем германец чванныйВ тугой петле влачится,Пред кем француз был вынужден склониться.

О нет, одна лишь мноюМощь красоты твоей была б воспета,А вместе с красотою(В том не сочти навета)И холодность — души твоей примета.

И раз в печальной доле,Терзаемый любовью запрещенной,Вручил тоску виолеТвой бедный друг, сраженныйТвоею красотою непреклонной,

Я расскажу, как пленный,Достойный большей жалости и веры,В печали неизменнойПлывет, рабом галеры,За раковиной дальнею Венеры.

Из-за тебя отнынеОн уж конем не правит, усмиряяЕго в лихой гордыне,Уздою направляяИ шпоры острые в бока ему вонзая.

Из-за тебя он болеВ азарте не выхватывает шпагу,Не мчится в ратном поле,Явив свою отвагу,А лишь змеей крадется по оврагу.

Из-за тебя и МузуСвоей звенящей цитры он лишает,Своих скорбей союзуЕе он поручаетИ горькой влагой лик свой омывает.

Из-за тебя без верыВстречает он и друга появленье;Зачем искать примеры:Я был в его крушеньеНадежной пристанью, где ждет спасенье;

Ну а теперь столь жгучимСтраданье сделалось для разума больногоЧто зверь в лесу дремучемНе встречен так сурово,Как я, и страха не внушал такого.

Уж не земли ль холоднойТебя зачало чрево вековое?Ведь тот душой бесплоднойУж заблудился вдвое,Кто заблужденье оттолкнул чужое.

Пускай тебя серьезноПример Анаксареты устрашает,Раскаявшейся поздноВ том, что любви не знает,И чья душа во мраморе сгорает.

Всегда одной отрадыОна в чужом страдании искала.Но, опустивши взгляды,Вдруг мертвым увидалаНесчастного, что ране презирала.

Петлей сдавило шеюТому, кто от цепей тоски сердечнойБыл мукою своеюИзбавлен быстротечной,Что обрекла гордыню каре вечной.

И тотчас обратилосьВ любовь и нежность прежнее презреньеКак поздно пробудилосьРаскаянья мученьеИ как ужасно было пробужденье!

Глаза ее гляделиНа мертвого, уж свет не различая,И кости в ней твердели,Длиннее вырастая,Всю плоть ее собою поглощая.

И все нутро остылоИ постепенно превратилось в камень;И кровь не находила,Куда излить свой пламень,Сухие вены не признав путями.

В безмолвии великомСвершилось в мертвый мрамор превращенье,Дивя не хладным ликомЛюдей воображенье,А холодностью, вызвавшей отмщенье.

А Немезида больноСтрелою ранит, не забудь об этом!И славить уж довольноВосторженным поэтамОдну красу твою пред целым светом.

И пусть мой стих печальныйХотя б на миг прервет очарованье,Напомнив в час прощальный,Потомкам в назиданье,Тобою причиненное страданье!

* * *

О, ласковые локоны любимой,Бесценный талисман прошедших дней,Вы — в заговоре с памятью моей,И гибель — мой удел неотвратимый!

Вы вновь воссоздаете образ зримыйТой, что и ныне мне всего милей;Покой и радость скрылись вместе с ней,И я мечусь в тоске неутолимой.

Что ж, если вам похитить сужденоМое блаженство, жалости не зная,Возьмите же и горе заодно!

Затем ли мне дана любовь былая,Затем ли счастье некогда дано,Чтоб умер я, о прошлом вспоминая?

* * *

Пока лишь розы в вешнем их нарядеТягаться могут с цветом ваших щек,Пока огонь, что сердце мне зажег,Пылает в горделивом вашем взгляде,

Пока густых волос витые прядиПросыпаны, как золотой песок,На плавность ваших плеч и ветерокРасплескивает их, любовно гладя,—

Вкушайте сладость спелого плода:Уйдет весна, и ярость непогодыНа золото вершин обрушит снег,

Цветенье роз иссушат холода,Изменят всё стремительные годы —Уж так заведено нз века в век.

* * *

О нимфы златокудрые, в ущельеС хрустальной колоннадой в глубине,Среди блестящих глыб, на мягком дне,Что служит вам и домом и постелью,

Живущие в довольстве и веселье,—Кто крутит пряжу на веретене,Кто шепчется с подружкой в стороне,Кто замечтался, сев за рукоделье,—

Когда в слезах я вдоль реки иду,Дела свои прервите на мгновеньеИ оглянитесь на мою беду,

Не то, не в силах выплакать мученье,Я, превратись во влагу, здесь найдуНавеки и покой и утешенье.

* * *

О, если есть у слез такая власть,Что вспененные струи им покорны,Что с мест сошли дубы в лощинах черных,Чтоб к плачущему листьями припасть,

И может тронуть истинная страстьИ злых зверей, и камни высей горных,И тот, чьи просьбы были столь упорны,Сумел живым в загробный мир попасть,—

То отчего ж, скажи, в такой же мереНе трогают тебя мои рыданья,И ты не снизойдешь к моей мольбе?

Ведь большего достоин состраданьяЯ, льющий слезы о самом себе,Чем он, скорбящий о своей потере.

* * *

Моя щека окроплена слезой,Стенанья рвутся из груди всечасно;Но тяжелей всего, что я, несчастный,Сказать не смею: «Вы тому виной!»

Влекусь за вами узкою стезей —Валюсь без сил. Хочу бежать — напрасно:Я цепенею, вспомнив, как прекрасноВиденье, покидаемое мной.

Когда ж дерзну карабкаться к вершине,Сорвавшихся мерещатся мне тени —И ужаса в крови не превозмочь,

И в довершенье я лишен отнынеНадежды, освещавшей мне ступениВ глухую, как твое забвенье, ночь.

ГУТЬЕРРЕ ДЕ СЕТИНА