Розалина снимает сливки - Алексис Холл

потому что если не буду этого делать, мой дом рухнет, а дочь будет голодать. И я не хочу вычеркивать их из жизни Амели, потому что они ее бабушка и дедушка и любят ее. Кроме того, есть ненулевой шанс, что они правы и я порчу свою жизнь с девятнадцати лет. Без всякой причины.

– Я и не говорил, что это просто, – сказал ей Гарри. – Отец Терри и Ширл – настоящий засранец. Испортил им жизнь, и они оба это знают. Но каждые… два-три года он появляется снова, и иногда они говорят ему, чтобы он отвалил. Но иногда не говорят, потому что он все-таки их отец, и в любом случае они переживают и стараются в следующий раз все исправить.

– Поэтому Терри такой кретин?

– Не-е, тут он не стал бы все сваливать на старика. Он кретин, потому что сам такой.

Она засмеялась.

– И что? Мне просто свалить, что я вцепилась в мудака из-за одобрения родителей, на то, что это был поучительный урок?

– Ну, либо так, либо продолжай корить себя.

– Думаю, – сказала она через мгновение, – я продолжу себя корить.

– Справедливо.

Какое-то время они ехали молча. Автострада проносилась мимо. А Розалина, верная своему слову, продолжала корить себя. Теперь она была вне непосредственной опасности – да и можно ли было назвать это «опасностью»? Было страшно и некомфортно, но это не то же самое, что штурмовать берега Нормандии.

В любом случае теперь, когда она отделалась от того, чем бы это ни было, и у нее было достаточно места, чтобы составить каталог своих сожалений. К этому теперь можно было добавить, что она потратила впустую почти два месяца, встречаясь с благовоспитанным подонком, который явно никогда не видел в ней человека, а только недоучку, чью неуверенность он мог использовать для секса втроем. Особенно когда прямо перед ней был парень, который дважды бросал все, чтобы выручить ее из неприятной ситуации.

– Впереди есть автосервис. – Гарри кивнул в сторону большого синего знака. – Не против, если мы остановимся выпить кофе?

– О боже. Ты же четыре часа потратил на дорогу туда и обратно, да?

– Да, и я подумал, что будет неловко писать у Алена.

– Давай сделаем перерыв.

Они заехали на автостоянку, усеянную поздними путешественниками, и прошли под треугольным стеклянным навесом в непривычно яркое «Приятного отдыха».

Гарри окинул взглядом разнообразие пунктов быстрого питания.

– Думаю, я пойду в «Бургер Кинг». Там ты всегда знаешь, что получишь. Внизу есть «Смитс», если захочешь купить книгу.

– Зачем мне книга?

– Не знаю. Просто подумал, что, может, ты хочешь книгу.

– Что? Ты думаешь, я заставила тебя проделать весь путь до Котсуолдса, чтобы спасти меня от отвратительного партнера, а потом я буду тебя игнорировать в пользу Мэриан Кейз?

– Дело твое, приятель. Честно говоря, если бы я хотел просто поболтать, было бы проще придумать что-то полегче, а не ехать в Котсуолдс. Я приехал за тобой, потому что тебе это было нужно. Ты мне ничего не должна.

– Я все равно тебе благодарна.

– Да, я знаю. Тебе не нужно это доказывать. Хочешь воппер?

На самом деле она любила вопперы. И очень хотела воппер.

– О боже, да. Ален не только пытался заставить меня трахнуть свою бывшую, он пытался заставить меня заниматься этим после несладких макарун и салатика из горошка.

– Вот это точно злодейство.

Они запаслись вопперами и заняли место в почти пустом зале по обе стороны от стола, который очень старался притвориться, будто сделан из дерева.

– Мне всегда нравились такие места в детстве, – заметил Гарри. – В них чувствуется какая-то магия.

Розалине никогда это не приходило в голову, но в какой-то степени он был прав.

– Они и впрямь… отделены от пространства и времени.

– Да, иногда в таких залах бывали игровые автоматы или вибрирующее массажное кресло. Мы дрались за него, как в «Игре Престолов». Хотя не знаю почему, ведь оно было дерьмовое.

– Я запомню на случай, если окажусь поблизости от вибрирующего массажного кресла.

– Так вот… – Гарри нарисовал полоску кетчупа картофелем фри, который он, по-видимому, есть не собирался. – Я подумал, что тебе будет интересно узнать, что на днях я ходил к врачу. Похоже, у меня тревожность… как ты и говорила. Меня пытаются лечить какими-то таблетками, и я в очереди на телефонную терапию. Ну, типа, как по телефону. А не с телефоном.

Розалина подняла взгляд от своего гамбургера, стараясь не казаться настолько потрясенной, насколько себя ощущала.

– Ты ходил к врачу?

– Ага. Мне показалось, что мне это надо, если честно. Я знаю, что был груб с тобой, но потом подумал: «Розалина ведь умная. Наверное, она знает, о чем говорит».

– Ты сильно переоценил мою компетентность.

– Не притворяйся дурочкой, друг. Я просто говорю, что тебя стоит слушать. И что ж, ты оказалась права. Оказывается, я псих.

– Вряд ли это научный термин, – сказала она.

– Тебе больше нельзя так говорить. Как психически больной, я сам решаю, как мне себя называть.

– А тебе не кажется, что «человек с тревожным расстройством» подходит больше?

Он одарил ее хитрой улыбкой.

– Не многовато ли слов?

– Ладно. Но если что, хочу, чтобы ты знал, я не считаю тебя психом.

– Спасибо, приятель. – Он до сих пор играл с тем же куском картофеля. – Хотя это странно. Ну, понимаешь, как-то дезориентирует. Потому что многие вещи, которые я считал такими, какие они есть… оказались не такими или не должны быть такими. И от этого голова идет кругом.

– Я думаю, что… головокружение – это тоже часть процесса.

– Может быть. Но сейчас я перешел от «Все считают меня козлом?» к «Надеюсь, все не считают меня козлом», а потом к «Все ли считают меня козлом, или мне кажется, что все считают меня козлом только потому, что я псих или козел?» И я не знаю, помогает ли мне это.

Розалина спасла распадавшуюся картошку и бросила ее в мусорный мешок.

– Тебе станет легче, когда привыкнешь. И таблетки помогут снять напряжение, а терапия даст новые способы справиться с подобными вещами.

– Да, и я в самом деле чувствую себя лучше. То есть, – он пожал плечами, – я думал, что меня высмеют, но врач очень хорошо отнеслась ко мне. Сказала, что это обычное дело. Много вариантов. Не о чем беспокоиться. Что как-то странно говорить человеку, которому ты поставила диагноз «тревожность».

Несмотря на то что Розалина оказалась на станции техобслуживания после катастрофически провального секса втроем, она улыбнулась.

– Я искренне рада, что тебе помогают. Знаю, как это тяжело. В