Роскошная и трагическая жизнь Марии-Антуанетты. Из королевских покоев на эшафот - Пьер Незелоф

он и что с ним. Она уже готова написать Софи, сестре Акселя, чтобы у нее узнать, что с ним стало. В надежде, что он, возможно, лучше информирован, она обращается к Эстергази, занимающему пост губернатора Валансьенна, и поручает передать ее мысль их общему другу. Также она отправляет ему два золотых кольца, украшенные камнями и с выгравированным девизом, поясняя в письме назначение обоих: «То, которое завернуто в бумагу, для НЕГО; передайте его ему от меня; оно ему в точности по размеру: я носила его два дня перед тем, как упаковать. Скажите ему, что это от меня. Я не знаю, где он, это ужасная пытка – не иметь никаких новостей и не знать даже, где живут люди, которых любишь».

И вот когда уже заканчивается сентябрь, она наконец получает письмо от Ферзена. Он не сидел сложа руки. Эти три месяца он жил лишь для того, чтобы спасти ее от мучений.

В начале июля Ферзен взял себя в руки. Зная, что в своем государе он найдет могущественного союзника, который не будет требовать платы за свою помощь, он предлагает ему план. То, что не решается сделать Леопольд II, Густав III принимает с энтузиазмом; это он возьмет на себя инициативу по организации вооруженного вторжения, которое освободит короля и королеву Франции. Он договаривается с Ферзеном и составляет в общих чертах план. Пока он будет просить о помощи Испанию и Россию, Кроуфорд отправится в Лондон уговаривать Англию сохранить нейтралитет и дать заем. В это время Аксель отправится в Вену и попытается получить у Леопольда согласие на введение шведским королем своего флота в Остенде и получение там необходимых припасов для своей армии. Оттуда Густав III с 16 000 шведов и 8000 русских вновь выйдет в море и высадится в Нормандии, тогда как швейцарцы вторгнутся во Франш-Конте, сардинцы в Дофинэ, а 20 000 испанцев перейдут Пиренеи.

Прибыв в Вену 2 августа, Ферзен в октябре возвращается в Брюссель, не преуспев в своей миссии. На протяжении двух месяцев он использовал всю свою душу, весь свой ум и всю хитрость, чтобы убедить Леопольда II и вырвать у него твердое обещание. Но император тянет время, он, кто был полон рвения и пыла, кто обещал «деньги и все прочее», теперь испытывает сдержанные чувства к проекту, автором которого является не он сам. Он даже благосклонно прислушивается к опасениям своих министров, боящихся придать чересчур большую важность этому мелкому северному корольку, поставив его во главе европейских держав.

Со своей стороны Кроуфорд, не получив денег, сумел добиться от Питта лишь расплывчатого обещания нейтралитета. Испания действует с такой медлительностью, что порой кажется, что она скорее саботирует совместные действия, а российская императрица Екатерина, ведущая войну с турками, хоть и уверяет в своих дружеских чувствах, не проявляет никакого желания ввязываться в новую авантюру. В общем, все уклонились.

Получается, что Людовик XVI и Мария-Антуанетта должны сами поработать для своего спасения. Принятие Конституции сбило Ферзена с толку. Он пишет королеве и заклинает ее выбрать, на какой она стороне. Рассчитывает ли она ужиться с революцией? Хочет ли помощи и продолжения ведущихся переговоров? Есть ли у короля план?

Требовать план от короля, которого эмигранты называют «бедолагой» и «тряпкой», – все равно что ждать, что на засохшем дереве появятся плоды. Задача спасения трона ложится на королеву; это она должна брать на себя инициативу, просить о помощи, расстраивать козни министерских кабинетов и выявлять ловушки, устраиваемые ей эмигрантами. Она, чей ум столько лет занимали лишь пасторали Трианона, новые прически и цвета лент, внезапно оказалась вынуждена интересоваться делами взбаламученного королевства и направлять судьбы двадцати миллионов человек.

Увы! Придуманные ею меры продиктованы исключительно ее эгоизмом, гордыней, презрением к народу и наивной уверенностью в том, что никакая сила на земле не может быть выше трона, на который ее посадила рука Всевышнего.

План ей подсказывает Ферзен, а она его одобряет и цепляется с яростным упрямством, поколебать которое ничто не может. Она возлагает все свои надежды на Вооруженный конгресс. По инициативе Леопольда его и прусские представители соберутся в Ахене, тогда как войска, сосредоточенные у границы, продемонстрируют революционерам, что за решениями, принятыми на конгрессе, могут незамедлительно последовать энергичные демонстрации, а если понадобится, то и репрессивные меры.

Ссылаясь на европейское равновесие и нарушение гарантий соблюдения международных договоров в результате смены политического режима во Франции, иностранные государи заставят французское правительство позволить Людовику XVI выехать из Парижа и устроить свою резиденцию там, где он пожелает. Восстановив свою власть во всей ее полноте, он дарует народу Конституцию, которую продиктуют ему его мудрость и добрая воля. Здоровая часть нации опомнится и сплотится вокруг него, в то время как бунтовщики, напуганные присутствием войск, готовых перейти границу и покарать их, будут счастливы покориться, уверенные, что с ними обойдутся милостиво. А в ожидании этого король и королева постараются вновь завоевать доверие своих подданных, которые, устав от эксцессов патриотов, очень скоро станут смотреть на них как на спасителей.

Главное – Мария-Антуанетта настаивает на этом пункте – европейские монархи не должны применять силу. Угрозы пушек и ружей должно хватить, чтобы внушить якобинцам спасительный страх. Кто знает, до каких кровавых крайностей против королевской семьи дойдут революционеры, если в королевство вторгнутся иностранные войска?

Еще одно условие тоже кажется крайне важным: державы должны действовать самостоятельно, без помощи принцев-эмигрантов и их сторонников. Месье и графа д’Артуа во Франции ненавидят, и их присутствие в иностранных армиях и на переговорах только вызовет ненужное дополнительное раздражение патриотов. У Марии-Антуанетты имеется и еще одна причина отказываться от их помощи. Если, благодаря им, революция будет задушена и король восстановлен в правах, они станут слишком могущественными и слишком неудобными, будут устанавливать свои законы и им ни в чем нельзя будет отказать.

Разработав свой план, королева приступает к его выполнению. Она переписывается с Ферзеном, Мерси, со своим братом Леопольдом и с Екатериной II, с королевой Испании и королевой Португалии. Ночами она пишет невидимыми чернилами или лимонным соком письма или расшифровывает полученные сообщения. Окруженная шпионами и предателями, зная, что они готовы на все, вплоть до убийства, она постоянно начеку.

В ее жизни поселяются ложь и лицемерие. Чтобы внести в нее какое-то развлечение, она играет комедию верности новому режиму для членов новой ассамблеи, заменившей 1 октября 1791 года Учредительное собрание и продолжающей разрушительную деятельность своего предшественника. Спрятав ярость глубоко в сердце, она любезно улыбается и приветливо беседует с людьми, которых презирает и ненавидит, «с этой сворой негодяев, сумасшедших и скотов».