Философия запаха. О чем нос рассказывает мозгу - Энн-Софи Барвич

обонянии – не отклонения, которые следует «оправдывать» субъективными искажениями. Это важнейший элемент функционирования системы.

Таким образом, запахи многозначны по своей природе. Обонятельные стимулы могут указывать на различные источники и взаимосвязи. Их перцептивное содержание определяется контекстом воздействия, но также требованиями и ограничениями системы. Чтобы понять вариабельность восприятия, заложенную в самой сути обоняния, важно учитывать, что существуют принципиально разные способы «прочтения» одних и тех же стимулов и их обработки в качестве информации совершенно не однородной (пища или яд, приятное или неприятное). Такая неоднозначность обонятельной системы вызывает вопрос: как разум придает запаху смысл?

Когнитивная карта запаха

Совсем не очевидно, что роза будет источать сладкий запах, если ее назвать по-другому. Восприятие запаха неоднозначно по своей природе. И как мы теперь знаем, неоднозначность означает концептуальную недоопределенность, а не неточность. Сама по себе обонятельная информация достаточно неопределенна в отношении ее экологического источника, биологического кодирования, нейронного представления, а также мысленного отображения. Это должно сказываться на анализе психологических механизмов, вовлеченных в когнитивное представление обонятельного опыта.

Образы запаха не закодированы в стимулах, они составляют ментальные картины, возникающие в результате классификации сенсорной информации. Какие процессы регулируют эту классификацию? В предыдущих главах мы в основном обращали внимание на физические принципы извлечения информации и ее распределения в системе. Они объясняют, почему модель, учитывающая только связь реакции на запах со структурой молекулы, сравнима с описанием видов исключительно по морфологическим признакам, а не по происхождению. Теперь следует спросить: каким образом мы умудряемся формировать различимые и воспроизводимые перцептивные категории, такие как роза, яблоко или моча?

Процесс категоризации требует перспективы или точки отсчета. Способность оценивать индивидуальный стимул в корне отлична от способности сравнивать между собой два или несколько стимулов. В 1956 году американский психолог Джордж Армитаж Миллер ввел понятия абсолютной и относительной дискриминации[364].

Абсолютная дискриминация – это способность идентифицировать изолированный стимул, например, когда вы указываете, что конкретное вещество имеет запах мяты, и описываете его растительным, прохладным и свежим. Задача относительной дискриминации в том, чтобы определить, являются ли два запаха одинаковыми или разными (или отличаются один или два стимула от третьего). В данном случае мозг измеряет воспринимаемое «расстояние» между стимулами. Самое малое расстояние между двумя стимулами (меньше которого они воспринимаются одинаковыми) называют «едва заметным различием», ЕЗР. Эти два процесса – абсолютная и относительная дискриминация – представляют собой суждения разного типа, основанные на субъективном восприятии, и имеют разную функцию и результат.

Люди очень хорошо справляются с задачей относительной дискриминации запахов. С тренировкой или без тренировки мы способны очень точно разделять запахи. Наш нос настроен на узнавание мельчайших различий – молекулярных и перцептивных.

Психофизические исследования по проверке дискриминации запахов показывают, что человеческий нос реагирует на элементы в чрезвычайно малом количестве и с очень малыми отличиями. Потрясающий пример – трихлоранизол (C7H5Cl3O), ответственный за запах пробки в вине[365]. Некоторые люди могут обнаружить это вещество в количестве нескольких частей на триллион! У нас фантастическое обоняние.

На уровне определения молекул без концептуальных этикеток и подсказок человеческий нос чрезвычайно силен. «Позвольте рассказать вам, насколько чувствителен ваш нос, – комментирует Терри Экри. – Когда мы готовим стандартный раствор одоранта, нам приходится каждый раз делать новый [раствор], и он каждый раз пахнет иначе. Мы не можем приготовить два раствора одоранта с абсолютно одинаковым запахом».

Но с абсолютной дискриминацией дело обстоит сложнее. Без тренировки и без подсказки нам трудно идентифицировать запах. Вне контекста нам трудно описать или назвать даже знакомый запах. Более того, люди сильно расходятся в смысловых ассоциациях при восприятии запахов вне контекста. Эти различия в восприятии – отражение когнитивных условий, в которых мы приписываем запахам концептуальное содержание.

Вот пример. Психолог Трюгг Энген описывал случай из 1980-х годов[366]. «Крупная компания по производству ароматизированных напитков однажды по ошибке выпустила клубничный напиток с этикеткой для малинового и наоборот». Компания опасалась, что эта ошибка приведет к массовым жалобам покупателей. Не поступило ни одной. Никто не заметил ошибки. «Хотя эти ароматы различаются при сравнении, их легко спутать по отдельности». Это больше, чем анекдот. Билл Кейн и Бонни Поттс в 1996 году зарегистрировали аналогичное явление. Они проверяли, заметят ли участники эксперимента, что их образцы запаха тайком заменили другими[367]. Например, чеснок заменяли уксусом, апельсин – лаймом, а соевый соус – мелассой (свекловичной патокой). Участники попались на крючок! Они не смогли распознать, что образцы подменили.

Результаты озадачивают, учитывая высокую точность, которой мы достигаем в относительной дискриминации. «Это возвращает меня к моему опыту из обычной жизни, – подтверждает Эйвери Гилберт. – Я просил многих людей описать аромат, описать духи – одни или другие. Люди, которые соглашались это делать, сразу знали, что им нравится и что не нравится с точностью до десятых долей. Они говорили: это – на восемь с половиной, а это – на шесть и три десятых. И они были очень последовательны! Они находили очень тонкие различия, например: «Этот чуть более пряный». Они могут сказать, когда есть различия. Так что дискриминация происходит без усилий и очень точно».

С функциональной точки зрения относительная и абсолютная дискриминация различаются как яблоки и груши. Относительная дискриминация позволяет находить и измерять сенсорные изменения за счет различий; абсолютная дискриминация включает в себя оценку концептуального содержания, такого как свойства предмета, его тип или запах. Первый процесс заключается в сравнительной сенсорной оценке признаков, последний подразумевает когнитивное сопоставление стимула с предыдущим опытом. Абсолютная дискриминация связана с памятью.

Один из интересных аспектов наших в целом невысоких способностей к абсолютной обонятельной дискриминации в том, что возможно и обратное. То, что многие люди не могут осуществлять абсолютную дискриминацию, не указывает на отсутствие у человека когнитивных обонятельных способностей. Эксперты по запахам превосходно справляются с этой задачей: вспомните о парфюмерах, химиках или специалистах по дегустации вина и виски. Их навык получен в результате тщательного и многократного обучения за счет уточнения наблюдений и категоризации. Чтобы понять когнитивную способность человека в определении категорий запахов и то, как в ней отражаются физиологические механизмы, нужно познакомиться с экспертами.

Тайна носа эксперта

Экспертов тоже нередко привлекают к опытам. Выбор между новичком и экспертом зависит от цели и методологии эксперимента. Что вы хотите изучать? Исследуете ли вы статистически значимое поведение в повседневной жизни или детали специфического механизма, проверяете принцип или что-то другое? Некоторые варианты экспериментов дают более надежные и выраженные результаты при привлечении экспертов в качестве участников. Прекрасный пример – эксперимент Селига Хехта, Саймона Шлаера