Она его (СИ) - Белая Чарли

Я испуганно заморгала, понимая, что Соколовский больше не станет меня слушать. У меня оставалась еще надежда на то, что наш будущий ребенок может убедить Марка в необходимости проверить правдивость моей версии.

- Я беременна! - еле слышно пролепетала я. Это было последнее, что могло заставить Марка поступить благоразумно, а не поддаваться эмоциям. Да, не так я мечтала преподнести Марку эту новость.

- Что ты сказала? - переспросил Соколовский с интонацией недоверия в голосе.

- Ты скоро станешь отцом! - повторила я, с надеждой глядя в глаза Марка.

- Перестань, Каролина! - зло усмехнулся он, обдав меня очередной волной сжигающего презрения-Это низко даже для тебя! Может хватит лгать?

- Но я не лгу…

- Уходи! - внезапно угрожающе тихим голосом проговорил Соколовский и жестом указал на дверь-Выметайся из моего агентства и из моей жизни! Я не желаю тебя ни знать, ни видеть!

- Марк, не делай этого, прошу тебя! Ведь это же будет конец! - по щекам текли слезы, но я их не замечала-Проверь мои слова, если не можешь поверить мне на слово. Пожалуйста!

- Убирайся, пока я не вызвал охрану!

Я вскинула голову и посмотрела в черные глаза Марка, горевшие адским пламенем. Он вскочил из-за стола, вложил руки в карманы брюк и подошел к окну, демонстративно не замечая меня. Я поняла, что с этой секунды меня больше не было в его жизни. Но почему-то именно последняя брошенная им фраза заставила меня вспомнить о достоинстве, горделиво расправить плечи и упрямо вздернуть подбородок. Я не предоставлю Марку возможности вышвырнуть меня из агентства, словно преступницу!

- Я никогда тебе не прощу этого, Марк! - сказала я и вышла из кабинета Марка. Я так хотела оказаться как можно дальше от агентства-места, где находился Марк, что не заметила того, что выскочила из здания без верхней одежды. Я шла словно во сне, не замечая никого и ничего перед собой. Меня била дрожь, но не от холода, а от сильнейшего потрясения. Я не заметила, как подошла к дороге. Словно заколдованная просто шла туда, куда глаза глядят. Слышался шум моторов проезжающих машин, звуки сигналов, голоса людей, музыка. Все это в моей голове слилось в единый, монотонный звук. Подчиняясь какому-то неведомому порыву, я подняла голову и посмотрела туда, где было панорамное окно кабинета Марка. Мне показалось, что в окне я увидела его высокую, статную фигуру. Я видела его в последний раз.

Затем послышался визг тормозов и крики. Я ощутила сильнейший толчок со стороны, меня что-то подбросило вверх и …боль. Адская, невыносимая боль во всем теле, которая сменилась темнотой. Она стала моим спасением. Здесь не было ничего: ни душевной боли, ни физической, ни тревог, ни сомнений, не разочарования, ни ненависти. Только умиротворение.

Глава 19 Марк

Она ушла. Ушла из моей жизни так, как я и хотел. Я думал, что едва за ней закроется дверь, меня все так же будет сдавливать боль, ненависть и разочарование как тогда, когда она седела здесь, в кресле передо мной. Но вместо этого в моей душе поселилась пустота.

Даже в самом страшно сне я не мог предположить, что Каролина-та самая девушка, которая имела отношение к смерти моей сестры. Как жить с осознанием того, что та, без которой я не мыслил своего существования, пусть косвенно, но причастна к тому, что я лишился единственных близких мне людей.

Но больше всего бесило то, что Каролина отказывалась признавать свою вину, утверждая, будто моя сестра была наркоманкой, а моя мать этого не замечала. Очень удобно валить вину на тех, кто уже никогда не сможет сказать что-либо в свою защиту. Мои сестра и мать уже давно в могиле.

Каролина сказала, что боялась во всем признаться в тот же день, когда поняла, что Вика-моя сестра из-за страха, что я не поверю ей. Допустим, все так. Но у нее было достаточно времени, чтобы все рассказать и предоставить доказательства. Ведь, по ее словам, все можно было легко проверить. Так в чем же дело? Когда она собиралась рассказать мне обо всем? Через месяц, год, пять лет или может через двадцать лет? А может просто не было той правды, о которой говорила она?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Оказалось, что я совсем не знал Каролину! Я ведь считал ее идеальной, искренней, бескорыстной. Не такой, как все. Она действительно оказалась не такой, как все. Она оказалась хитрее, лживее, изворотливее. Я как последний идиот повелся на ее невероятно красивое лицо, тело богини и ангельскую душу, которая в действительности оказалась чернее ночи.

Кода услышал о ее беременности, еле сдержался, чтобы не вышвырнуть из своего кабинета. Самая подлая из манипуляций, на которую идут женщины, чтобы удержать возле себя мужчину. В эту новую ложь я не поверил. Она и не стала настаивать, видя, что на это раз номер не пройдет. Поняла, что проиграла и ушла.

Вот только не так просто было выбросить ее из головы. Перед глазами стояло ее лицо с мокрыми от слез глазами. Каролина, кроме всего прочего, оказалась еще и прекрасной актрисой. Станиславский ей аплодировал бы стоя.

Я попытался было вернуться к работе, но в первые же минуты понял, что мой мозг не способен воспринимать какую-либо информацию. Я не мог сосредоточиться на том, что читал, буквы и цифры расплывались перед глазами. К черту работу! Впервые в жизни дела, связанные с бизнесом у меня оказались на последнем месте.

Я встал из-за стола, подошел к окну. Внизу на улице кипела жизнь. Казалось, все по-прежнему! Те же улицы, те же дома, та же привычная суета на дорогах и тротуарах. Так оно, в общем-то и было. А вот я стал другим! Бесчувственным, отрешенным, пустым!

Я следил равнодушным взглядом за движением на улице. В час-пик машин на проезжей части, как и людей на тротуарах, было много. Мое внимание вдруг привлекла девушка, бредущая по тротуару. Она резко выделялась среди снующих туда-сюда прохожих тем, что была без верхней одежды. А между тем, на улице было примерно минус десять. Ее походка, длинные белокурые волосы были до боли мне знакомы. В ту же секунду я узнал в девушке Каролину. Она шла вперед, словно не разбирая дороги. Просто брела, не отрывая глаз от тротуара.

- Что же, мать твою, ты делаешь? - вырвалось у меня непроизвольно, когда Каролина подошла к дороге, не глядя по сторонам. У меня все внутри напряглось. Она явно не видела того, что по проезжей части ездили машины. Она шла так, словно была незрячей, либо как человек…пребывающий в шоковом состоянии.

В этот самый момент Каролина подняла голову вверх и взглянула в мою сторону. Она была далеко, но казалось, что даже оттуда она смогла заглянуть прямо в мою опустевшую душу. А потом произошло то, что еще долго будет мне сниться ночами. На моих глазах красный внедорожник с такой силой ударил девушку, что ее тело подбросило вверх, затем оно безжизненно рухнуло на дорогу. Было видно, что внедорожник начал резко тормозить. Водителю удалось остановить машину буквально в нескольких сантиметрах от неподвижной, хрупкой фигурки девушки.

Казалось, мое сердце остановилось в это самое мгновенье. Я даже забыл, что нужно дышать. Несколько бесконечно долгих секунд я смотрел на безжизненное тело Каролины. Она умерла? Эта мысль обоюдоострым кинжалом вонзилась в сердце и заставила выйти из ступора. Несколько минут назад во мне была лишь пустота. Сейчас же меня от макушки до кончиков пальцев на ногах наполнил ужас и страх от того, что Каролина, возможно, уже умерла.

Я будто во сне выскочил из кабинета мимо удивленной секретарши, пробежал через весь этаж, заскочил в лифт, пересек вестибюль. Повсюду встречались лица ошарашенных сотрудников. В таком состоянии они меня еще не видели. Да и никто еще не видел.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Возле Каролины уже столпились люди. Я всех растолкал, пробиваясь к ее телу. Кто-то уже успел накрыть ее курткой. Слава Богу, что не с головой, проскочила у меня мысль.

- Пропустите, эта моя девушка! - сказал я, склоняясь над Каролиной. Сейчас не имело значение то, что она была виновата в гибели моей сестры. Все что угодно, лишь бы была жива. Потому что, отсутствие Каролины в моей жизни вынести кое-как можно, но то, что ее может не быть в живых-вот это разрывало на части.