Стражи Леса - Фантом

конце стало всего лишь кашицей.

После этого червя начало разносить ещё и изнутри, будто все те страдания, что по его вине испытывали живые Души, решили вырваться наружу. Тело корёжило, рвало на части, во все стороны летела пульсирующая болезненным фиолетовым светом Скверна. Уже готовый канал Астерот окружил плотной стеной из Тьмы, чтобы она его не повредила.

Позволь поинтересоваться: ты и раньше так мог?

— Нет… Наверное. — Астерот покрутил головой по сторонам, будто ища меня, но вспомнил-таки, что для него я — всего лишь голос. — Это что-то местное, и Материя эта… не моя. Она словно хотела помочь, и я принял её желание, впустил в себя, и сделал, — он махнул рукой на постепенно меркнущие ошмётки червя, — это.

Чтоб тебе всю мировую историю переписали! Зачем ты это сделал?! Зачем ты принял…

— Мой подарок? — Донёсся до них третий голос. Он шёл отовсюду, если мой имел хоть примерное направление, то Тьма была везде. Хотя, она итак была вокруг нас — буквально везде. — И правда, Астерот, дитя моё, зачем ты принял мой подарок? — Сладкий голос проникал во все, даже самые потаённые уголки сознания Астерота: ещё бы, с ним говорила сама Тьма. Не через Ниакру, а лично! Но Астерот не ломался, чувствуя чужое влияние… Вопрос только в том, сколько он продержится? — Не мешай, Огрызок! — Чернота колыхнулась и… — Тишина. Наконец-то. Так вот, разве ты не знал, что за все подарки придётся платить?

— Условия не были озвучены. Ты не имеешь права требовать что-либо, потому что помощь была безвозмездна.

— Это мерзкое явление уже посеяло в тебе частицы своего поганого влияния, да?! Я же вижу, слышу это копошение в твоей прекрасной Душе! Оно… А впрочем, тебе они даже на пользу. Используй их в наше общее благо: искорени Скверну в Витере…

— Это никак не связано с той платой, что ты хочешь получить.

— Да, ты прав. Я решила: это и будет платой за то, что я спасла тебе жизнь. Думаю, спасение сотен тысяч жизней, если не пары миллионов — хорошая цена за спасение всего одной? К тому же, я не буду считать дни, проведённые тобой здесь, за дни нашего с тобой небольшого договора. Устраивает? Хотя, зачем я спрашиваю? Если бы не твоя беспочвенная дерзость, то ты мог бы и ответить на это хоть что-то, а так — вали вместе со своим Огрызком!

***

После этих слов Астерота буквально вытолкнуло в созданный мною проход. Он пытался зацепиться хоть за что-то, но вскоре понял, что это невозможно, и стал молча ждать, когда долетит до тела. Мимо него проносились мерцающие далёким светом бесчисленные миры, между которыми попадались так и не растворившиеся куски побеждённого им червя.

После этой победы (или после того, как сквозь него прошла Материя, помеченная самой Тьмой?) Астерот чувствовал какие-то изменения в себе. Как будто какие-то элементы его Души вновь поменялись, принеся ему что-то новое — будь то способности или черты характера. Что-то поменялось, но вопрос: в лучшую или худшую сторону? Ему и самому было бы интересно это узнать.

Полёт неожиданно оказался довольно долгим, и, чтобы скоротать время, Астерот начал укладывать всё произошедшее в голове. Сначала этот «полёт» к Дариусу и новость о том, что у него там тоже не всё гладко. Новость, безусловно, хорошая, потому что пока он занимается сам собой, у него будет меньше времени на слежку за их небольшим отрядиком. Учитывая разницу во времени, он узнает, что Астерот вернулся в своё тело, с некоторой задержкой. Это даст им возможность спокойно уйти.

Пока Астерот болтался в пустоте и ничего не делал, я изредка выглядывал сквозь этот канал в эльфийский мир и подсматривал, что делает Лира и как «поживают» остальные. Лира уверенно тянула из меня энергию, пуская её на лечение Цита, одной моей волей удерживаемого в живых. Она залечивала как внешние, так и, что удивительно, внутренние раны, и даже умудрилась доделать за Астерота часть его работы: почти закончила манипуляции с его «рукой Тьмы», вплетя её в систему его организма. Врачом она, что ли, раньше работала…

Шианхут и Убийца, вопреки моим ожиданиям, не стали разваливаться после потери хозяина. Если с первым-то понятно — божественный спутник и всё такое, — то вторая, будучи полностью личным творением Астерота, всё же поддерживала связь с его Душой и не распадалась, чем меня удивила. Удивился бы и сам Аспер, но как он об этом узнает? Только когда сам увидит всё своими глазами.

Лира даже умудрилась соорудить простенький, но лагерь. Она нашла в лесу два не таких больших поваленных дерева, сложившихся уголком, и очистила этот уголок от торчащих веток и иголок (деревья были хвойными, чем-то напоминающими ёлки — нетипичные растения для лесов остроухих, честно сказать. Скверна постаралась?). Затем перетащила туда сразу четыре бездыханных тела и аккуратно там уложила. Иссушённым места чуть-чуть не хватило, и она сложила бедняг друг на друга перед «входом».

Оставался лишь вопрос: почему она занималась всем этим? Насколько я помню, я не успел ей сказать, чтобы она поухаживала за телами, пока мы с Астеротом поплаваем по Великому Ничто. Неужели сама поверила в то, что Тёмный всегда восстанавливается, даже после самых разрушительных для его тела ритуалов? Если это так, то надо бы её поблагодарить — сторонняя вера очень облегчает даже самые сложные ритуалы, как, например, восстановление тела и заживление Души.

Астерот, кстати, не заметил, да и не мог заметить, что раны, нанесённые его Душе там, в подземных лабораториях, тоже подзажили. Так как почти всё Великое Ничто заполнено Тьмой, его родной стихией, то он, погружаясь в глубокие раздумья или сон, подсознательно подпитывался от этой Тьмы, залечивая свою Душу. А я со своей стороны просто обезопасил его, чтобы раньше времени на него нельзя было выйти, зафиксировав внезапно возросшее потребление Материи.

Расстояние между Душой и её телом стремительно сокращалось. Пока я перебирал воспоминания и раздумывал, всё ли сделал, что хотел, Астерот почувствовал себя. Это было настолько резко из-за набранной им скорости, что он даже дёрнулся, чуть не всадив ногу в стенку канала: летел-летел какое-то время, моргнул — и уже не Душа, а Душа, связанная