Бентли Литтл, Глория - Бентли Литтл

интереса к Бенджамину. Она следила за тем, чтобы он был сыт и одет, заботилась о нем, когда он болел, но в остальном он был предоставлен сам себе.

— Я не верю в призраков или загробную жизнь, — признался как-то Бенджамин сидя в кресле. — Но ты права, я думаю, что видел именно своих родителей, и будь я проклят, если знаю, как такое возможно.

Он посмотрел на нее.

— Я знаю, что ты тоже не суеверна, но...

— Есть вещи, которые мы не понимаем, — мягко сказала она. — Вещи, которые, возможно, мы не можем понять. И я верю в судьбу.

Бенджамин вздохнул.

— Думаю, я тоже.

Они легли спать рано, оба были измотаны.

И проснулись от звуков людей, рывшихся в их вещах в другой комнате дома.

Глория чуть не закричала, но Бенджамин проснулся на несколько секунд раньше нее и приложил ладошку к ее губам. Она прислушалась к его предупреждению:

— Ш-ш-ш, — когда он осторожно стянул с нее одеяло и сел в постели. — Там кто-то есть!

Глория схватила его за руку, крепко сжав ее.

— Нет, не надо! — прошептала она. — Ты останешься здесь! Никуда не ходи!

Его собирались убить захватчики дома.

Бенджамин легко вырвался из ее объятий и встал.

— Позвони в 911, — тихо сказал он. — Я просто выйду и посмотрю, что к чему. Не волнуйся. Я не собираюсь делать глупостей.

Глория взяла беспроводной телефон с подставки на маленьком столике рядом с кроватью и последовала за ним, набирая три цифры. Гудки телефона показались ей необычайно громкими, но суматоха в гостиной, очевидно, перекрыла шум, потому что кто бы там ни был, он даже не приостановился.

— Девять-один-один, — сказала женщина-оператор. — Что у вас случилось?

Ее голос казался возмутительно громким, и Глория сильно прижала телефон к уху, пытаясь заглушить его.

— Кто—то вломился в наш дом, — прошептала она. — Они сейчас здесь!

— Я вышлю несколько офицеров. Ваше местоположение?

— Мы в спальне.

— Ясно. Я спрашиваю про адрес.

Глория быстро назвала номер дома и отключилась, не желая, чтобы злоумышленники услышали их приход.

А если диспетчер перезвонит что-бы что-то уточнить?

 Где-то на телефоне была кнопка выключения звука, но Глория не могла разглядеть ее в темноте, поэтому она засунула телефон между матрасом и пружинами у изножья кровати, а затем быстро на цыпочках последовала за Бенджамином в холл. Шум здесь был громче и явно доносился из гостиной. Казалось, что кто-то переворачивает мебель.

Она потянула за заднюю часть футболки Бенджамина.

— Прекрати! — приказала она ему, ее голос был очень низким, чтобы он мог его услышать. — Это безумие! Ты не герой.

Он махнул ей рукой и пошел дальше, остановившись в конце коридора и прижавшись к стене, чтобы заглянуть за край дверного проема. Глория сделала то же самое но с другой стороны. Синий свет спутникового телевидения и преломленный свет с крыльца, проникающий через квадрат матового стекла на входной двери, были достаточно освещены, чтобы они могли видеть, что происходит. Мужчина и женщина, работая в тандеме, громили комнату, опрокидывали столы, разбивали лампы, крушили стулья.

Это визитеры были... родители Бенджамина.

Он задохнулся от ужаса, узнав их, и того что они услышали. Оба остановились и резко повернулись в сторону прихожей: отец отпустил подушку, которую пытался порвать, а мать выронила из рук фотографию в рамке. Они были худыми и старыми, но по разрушениям, которые они произвели, было ясно, что они далеко не хрупкие. Не говоря ни слова, отец Бенджамина направился к дверному проему в холле, низко приседая в боевой стойке, руки сжаты в кулаки. Его мать стояла на месте и поразительно громко смеялась.

Глория вскрикнула, схватила Бенджамина за руку и потянула его обратно в спальню. Он был податлив, но двигался, без сомнения, ошеломленный увиденным. Ее охватил инстинктивный ужас до мозга костей, она была уверена, что на этот раз его точно убьют, и она не сможет его спасти, но под страхом ее мозг работал рационально. Ее разум уже каталогизировал предметы, пытаясь выбрать тот, который можно было бы использовать в качестве оружия.

Как это могло произойти? И почему? Даже если его родители вернулись к жизни (что не так уж невероятно, как должно быть), зачем им громить дом своего сына и пытаться напасть на него? Все это не имело никакого смысла, но она привыкла к тому, что все не имеет смысла, и как только они добрались до спальни, Глория закрыла и заперла дверь, все еще отчаянно оглядываясь по сторонам в поисках чего-нибудь, чем можно было бы защититься. Можно ли ударить его родителей по голове одной из ламп? Сделать старый трюк с автомобильными ключами в кулаках? Распылить флаконы духов в глаза?

Сквозь планки штор, закрывающих окно, пробивался попеременный красный и синий свет, и она с облегчением поняла, что это приехала полиция. Из коридора не доносилось никаких звуков, и на короткую секунду она позволила себе поверить, что его родители ушли, исчезли, или что там делают воскресшие мертвецы, но потом в дверь спальни стали колотить кулаками, его мама и папа искали вход.

— Уходите твари! — крикнула она.

Бенджамин, казалось, оправился от шока, потому что он стал колотить в дверь со своей стороны.

— Убирайтесь из нашего дома! Сейчас же!

Как полиция собиралась попасть внутрь? — Глория попыталась вспомнить, была ли открыта входная дверь.

Внезапно стук прекратился. Бенджамин, ободренный, отпер и открыл дверь, готовый противостоять родителям, но коридор был пуст.

— Полиция! — закричал мужчина со стороны дверного порога.

Глория последовала за Бенджамином по коридору, ожидая, что на них в любой момент могут наброситься. Но никто на них не напал, и они дошли до входной двери, которая была закрыта и заперта, и впустили офицеров.

Как родители Бенджамина попали в дом? Через кухонную дверь? Она проверила. Нет, она тоже была закрыта.

Может, они просто появились. А потом так же магическим образом исчезли.

Это не имело значения. Доказательств того, что они здесь были, было предостаточно. Ущерб, который они причинили, был реальным, и Глория надеялась, что полиция сможет снять отпечатки пальцев, которые подтвердят их личности.

Ни один из них не был настолько глуп, чтобы сказать полиции, что злоумышленники были мертвыми родителями Бенджамина, но, кроме этого,