Книга белой смерти - Чак Вендиг

обратно на большую даму. Та уже отошла, сливаясь с толпой.

– Жуть какая-то… – пробормотала Шана.

– Что она сказала?

– Я… Что-то про сияние. Про то, что сейчас произойдет что-то ужасное. Нам нужно позвать кого-нибудь.

– Кого кого-нибудь?

– Не знаю. Кого угодно!

Но было уже слишком поздно.

* * *

Бенджи протискивался вперед. За свою грубость он удостаивался недовольных взглядов – однако у него не было времени обращать на это внимание. В поведении толпы было нечто такое, от чего ему становилось не по себе. Это витало в воздухе: угрожающий гул, какая-то сводящая с ума частота – похоже на грозу накануне, но только эта непогода была совсем другого рода.

Бенджи остановился у убогой скобяной лавки.

И увидел, как что-то пролетело по дуге над толпой…

Бутылка.

* * *

Для Марси все произошло словно в замедленном действии.

Не в буквальном смысле, нет; однако она чувствовала себя сейчас гипервозбужденной, рассудок полностью вернулся к ней, и посему каждое мгновение, каждое мельчайшее движение становились откровением – запечатленным ее взглядом и сознанием.

Марси смешалась с толпой путников, окунаясь в сияние.

Она обратилась к девушке, молодой женщине – еще одному человеку, который, похоже, не замечал сияния и не восторгался им.

Марси ее предупредила.

Произойдет что-то ужасное.

Потому что так оно и было. С середины улицы это было хорошо видно – для этого не нужно было быть психологом, достаточно только было быть бывшей полицейской, которая приходила в себя после целого года, потерянного из-за проломанного черепа, бывшей полицейской и бывшей боксершей, которая выбиралась из затянутой туманом долины, поднимаясь на ясную горную вершину.

Марси видела татуировки, футболки, видела этих белых расистов с железными и кельтскими крестами – и тут она увидела еще один рисунок, который не узнала: меч и молоток, окруженные змеей. Марси не знала, что он означает, но это наверняка было какое-то белое нацистское дерьмо, потому что это всегда белое нацистское дерьмо.

А там, на противоположной стороне улицы, стоял здоровенный козел – не человек, а массивная стена, ледяная и злобная. Марси присмотрелась к нему, и тут дело приняло интересный оборот: верзила перестал смотреть на путников. Он переключил свое внимание на толпу.

Верзила толкнул того, кто стоял рядом, – жалкого тощего хлюпика с расплющенными ноздрями и сальными светлыми волосами, зачесанными за оттопыренные уши. Покинув верзилу, хлюпик неторопливо направился на юг, в противоположную от лунатиков сторону.

И тогда, тогда верзила перевел взгляд на противоположную сторону улицы.

И едва заметно кому-то кивнул.

И этот кто-то – не человек, а маленький пожарный гидрант в камуфляжных брюках, футболке защитного цвета и камуфляжной бейсболке – кивнул ему в ответ.

«Это он», – подумала Марси, направляясь к нему.

* * *

Она прилетела откуда-то сзади – Шана смотрела вперед и услышала за спиной крики. Они с Мией обернулись и увидели шагах в тридцати позади летящую бутылку. Перевернувшись в полете, бутылка ударила по голове одного из лунатиков, рыхлого типа в розовом махровом халате своей жены, – кажется, его звали Арлен или как-то так, и хотя первое время жена его навещала, где-то через неделю она перестала появляться.

Бутылка ударила Арлена по голове.

Люди ахнули, закричали, указывая, – Шана увидела, как от толпы отделился бегущий человек, и двое полицейских со всех ног бросились за ним.

– Господи!.. – пробормотала Мия.

Тем временем рыхлый чувак, путник, Арлен…

Он просто продолжал идти вперед.

Стеклянная бутылка попала ему в голову и отлетела в сторону.

Не рассекла кожу. Не нарушила шаг.

Крови не было.

И тут у Шаны мелькнула страшная мысль: «А что, если бутылку бросили только для того, чтобы отвлечь внимание?»

* * *

«Это отвлекающий маневр», – сообразил Бенджи. Пока все остальные следили за бутылкой, он увидел пистолет. Его выхватил невысокий мужчина в камуфляжных брюках и камуфляжной бейсболке. Пистолет был большой, громоздкий – наверное «Глок». Убийца прятал его сзади, засунув за пояс брюк и прикрыв сверху футболкой.

«Он попытается убить этих людей».

Бенджи захромал вперед, протискиваясь сквозь толпу так быстро, как только мог, не обращая внимания на боль. Чей-то локоть вонзился ему в грудь, отбрасывая его назад, – это было все равно что бороться с течением.

Кто-то вскрикнул. Должно быть, увидев пистолет.

Бенджи закричал, проталкиваясь вперед, опасаясь, что он опоздает, что этот человек уже прицелился и вот-вот раздастся выстрел – и кому достанется пуля? Одному из путников? Кому-то из пастухов? Одному из людей Бенджи?

Вот он! Вынырнув из толпы, Бенджи увидел, как неизвестный пятится назад, направив пистолет на путников…

Словно из ниоткуда появилась здоровенная тень. Подобная несущемуся вперед быку, но только это был человек. И этот человек, эта женщина, налетела на убийцу одним огромным кулаком. Но это был не просто грубый натиск: женщина развернула своего противника, словно волчок.

И тут прогремел выстрел.

* * *

«Он хочет убить сияние!»

Этот человек был врагом ангелов – вот кто они такие, осознала Марси, и это озарение наполнило ее рассудок теплой, ласковой водой. Это ангелы…

Что однозначно ставило неизвестного на сторону зла.

Марси налетела на него, врезалась в него, развернула его, словно пугало на шесте. Протянув руку, стиснула убийце запястье, прижимая его к пояснице. Неизвестный протестующе закряхтел, пытаясь вырваться, но Марси была сильная, очень сильная, и она собрала все свои силы, о которых, черт побери, успела уже позабыть…

Она накрыла руку убийцы своей.

Дурачок ни хрена не смыслил в том, как нужно обращаться с оружием. Он достал пистолет, уже держа палец на спусковом крючке.

Что, как выяснилось, идеально подходило для того, чтобы выстрелить в себя.

Палец Марси опустился на палец убийцы, надавил на него.

Бабах!

Пистолет выстрелил, и у неизвестного подогнулась нога, поскольку пуля глубоко вошла в мягкие ткани левой ягодицы, опустившись вниз в бедро. Убийца рухнул на землю, и Марси выпустила пистолет. Убийца закричал. Толпа тоже закричала, бросаясь врассыпную. Всех охватила паника, и Марси захотелось замахать руками и закричать: «Нет, нет, всё в порядке, я все исправила, ангелы теперь в полной безопасности». Но никто не стал бы ее слушать, поскольку никто из этих бедных глупцов не видел сияние. На Марси налетел кто-то, полицейский, и она ударилась головой об асфальт, успев подумать: «Пожалуйста, только не ломайте меня еще сильнее, пожалуйста…»

Затем она ощутила во рту вкус собственной крови, и все померкло.

И в этом мраке с Марси осталось только сияние.

22

Просто задавая вопросы

Я так много кем хочу стать. Я хочу все сделать и увидеть все! Папа говорит, что мне нужно выбрать что-нибудь одно и сосредоточиться на этом. Шана говорит, что мне повезло, так как у меня есть выбор, потому что у нее самой выбора нет (однако это неправда, и она это знает, и на тот случай, если она читает эти строки, – ЭЙ, СЕСТРЕНКА, ПРЕКРАТИ ЧИТАТЬ МОЙ ДНЕВНИК, НАХАЛКА!). Но я хочу заниматься всем. Плавать с аквалангом!