Почетный караул - Джеймс Коззенс

Полковник Росс не сомневался, что именно так и нужно относиться к этим ребятам, ведь наверняка они обладают всеми этими прекрасными качествами. Его тревожило, что он никак не может преодолеть в себе раздражение, порожденное досадой на неприятности, свалившиеся из-за них на его голову. Ему с самого начала не понравилось, что они отводят глаза, встречаясь с ним взглядом, он знал, что первое неблагоприятное впечатление будет разрастаться, пока не превратится в устойчивую неприязнь.

Для того чтобы понять, куда тебя может завести дорога, вовсе не обязательно пройти ее всю до конца. Полковник Росс сумел остановиться в самом начале пути; и все же ему было не по себе от мысли, что у него в глубине души таится предубеждение, способное в любой момент вырваться наружу, выйти из-под его контроля, наподобие бурного химического процесса или цепной ядерной реакции. Он подумал, что, как ни странно, сейчас ему было бы гораздо легче, если бы он заставил себя думать о своем здоровье, погоревать о первых звоночках — предвестниках инсульта, которого ему не миновать, если не будет беречься; подумать, наконец, о смерти и попытаться приучить себя к мысли, что в конце концов она несет нам избавление; впрочем, мало кому удается этим утешиться.

Так или иначе, ничего не поможет. Как ни крути, таков уж удел человеческий, и несовершенный наш разум гаснет с годами, и хрупкая плоть слабеет. Остается только держаться, как подобает мужчине — не хандрить и не жаловаться. Разглядывая большие диаграммы, полковник Росс заставил себя сосредоточиться на деле, ради которого он сюда пришел. Через пару минут ему нужно будет что-то сказать. Пора наконец решить, что же он скажет — если скажет — после того, как прочтет приказ. Прочтет сам, хотя это мог сделать кто угодно — майор Блейк или даже его лейтенант, — а раз так, значит, у Росса была какая-то иная цель. Так зачем он сюда пришел? Что заставило его прийти?

Ответ был прост.

Он пришел сюда потому, что не хотел, чтобы этим делом занимался генерал Бил. Он пришел сюда потому, что во всем гарнизоне не было человека, кому бы полковник мог доверить уладить это дело; он и сам не был уверен, что сумеет его уладить; но по крайней мере он знал, что хоть не навредит. Можно было бы, конечно, поручить это Моубри, или Джобсону (если бы тот был сейчас в Оканаре), или Джонни Сирсу, как начальнику полиции; они, конечно, люди разумные, но беда в том, что порой они поступают вопреки всякому здравому смыслу.

Полковник Росс вовсе не считал их круглыми дураками — даже Деда. По-своему Дед был вовсе неглуп. Просто все они мыслили чересчур прямолинейно. Каждый из них знал лишь свои непосредственные обязанности и исполнял их — нельзя сказать, чтобы дурно или неумело, просто слишком буквально и недальновидно. Сделав то, что от него требовалось, каждый ждал, когда произойдет то, что должно произойти. Потом они изучали новую ситуацию, определяли, что должны сделать в этой ситуации, и снова исполняли то, что от них требовалось, тем самым напоминая шахматиста, способного думать лишь на один ход вперед. Сделав пять или шесть ходов (каждый из которых сам по себе вроде бы и неплох), он вдруг с удивлением видит, что беда грянула там, где он никак не ожидал, и теперь ему грозит неминуемый мат. Нет, положиться на таких людей было бы слишком рискованно. Кто-то должен помочь Нюду выкрутиться из этой истории, но никто из них на это не годится. Вряд ли они справятся с этим делом лучше, чем сам Нюд.

Мысль о том, что он, полковник Росс, несмотря на усталость и опустошенность, готов и даже сам рвется спасать Нюда от его подчиненных и от себя самого, невольно заставила вновь задуматься о постоянно мучившем его вопросе: о мотивах, управляющих человеческими поступками, — вопросе, пожалуй, одном из наиболее для него интересных и наименее изученных. Какие мотивы движут его поступками? Генерал был взвешен на весах и найден очень легким в этой истории с Бенни. Полковник Росс тут же закрыл на это глаза, хотя прежде никогда бы себе этого не позволил. Ясно, что это неспроста; и тут ему пришла в голову мысль, которая, однако, никоим образом не примирила его со всей этой историей; он подумал, что в чем-то очень важном его отношение к генералу весьма похоже на отношение самого генерала к Бенни Каррикеру.

Генерал Бил любил своего драчливого Бенни, своего чудо-летуна, любил ревнивой, безрассудной любовью. Он все время думал и беспокоился об этом трудном, избалованном и сумасбродном чаде, ему казалось, что Бенни нуждается в постоянной заботе — а кто еще о нем позаботится? Кто возьмет этот труд на себя? И кто еще, кроме него, может с этим справиться? Бенни был волен делать все, что ему вздумается, лишь бы разрешал генералу Билу верно ему служить.

Лейтенант из отдела майора Блейка тем временем продолжал перекличку.

— Второй лейтенант Уиллис, Стэнли Джей?

Ответа не было.

Полковник Росс встрепенулся:

— Отметьте, что он отсутствует. Я в курсе дела.

Кто-то из заднего ряда крикнул:

— Он в госпитале…

По залу прокатился приглушенный гул.

Лейтенант повернулся кругом и доложил майору Блейку:

— Отсутствующих без уважительных причин нет, сэр.

Майор Блейк поднялся. Подправил рукой кончики усов, потом, опершись костяшками пальцев о крышку стола, наклонился вперед и громко официальным тоном сказал:

— Вас собрали для того, чтобы полковник Росс, инспектор ВВС, представляющий здесь генерала Била, мог прочесть вам исправленный текст приказа, где уточняются права и обязанности военнослужащих, временно прикомандированных к АБДИПу. Прошу вас внимательно выслушать. Это очень важно. Итак, слою полковнику Россу.

Полковник Росс встал из-за стола.

— Прежде всего, — произнес он, — я бы хотел сказать несколько слов о сути проекта и о причинах, по которым вас сюда направили. — Он замолчал, медленно и внимательно обвел взглядом рады черных лиц. — Вы принадлежите к немногим избранным, — продолжал он, — вас отобрали из большого числа претендентов; за время обучения вы проявили способности и черты характера, позволяющие использовать вас в качестве основного ядра при осуществлении проекта, имеющего огромную важность для ВВС и для страны в целом.

Полковник Росс снова на минуту замолк и оглядел лица сидевших в первом ряду. Он увидел взволнованный блеск глаз, снова услышал — во всяком случае, ему показалось, что слышит, — ропот, на этот раз едва различимый.

— Я уверен, что все вы хорошо знаете боевые заслуги летчиков Девяносто девятой истребительной эскадрильи. Проявленное ими мужество и боевое мастерство подсказали главнокомандующему ВВС сухопутных войск мысль о том, что, когда у нас будет достаточно подготовленных пилотов, бомбардиров, штурманов и стрелков из числа цветных военнослужащих, можно будет создать столь же эффективную группу средних бомбардировщиков. Это время настало. И выбор пал на вас.

Он решил снова сделать паузу, чтобы проверить, насколько ему удалось овладеть аудиторией, подчинить их себе властным голосом и уверенным видом; но они молчали — видимо, решили дать ему высказаться до конца. И хотя в молчании некоторых чувствовался скрытый протест, все они, видимо, догадывались, что ему известно об их заговоре, и рассчитывали узнать из его речи, как много он знает и что собирается предпринять.

— Вас ознакомили с планом нашей дальнейшей работы, — сказал полковник Росс. — На основании результатов тестов и достижений в боевой подготовке здесь, в Оканаре, будут распределены обязанности каждого внутри группы. После этого вас направят в Орландо, в школу прикладной тактики, где вы прослушаете курс командиров эскадрилий и офицеров административно-хозяйственной службы авиационных групп. Вы составите то ядро, вокруг которого впоследствии могут быть организованы и обучены авиационные группы полного состава. Я надеюсь, что в будущем те, кому доведется служить в одной из ваших эскадрилий, смогут гордиться этим не меньше, чем летчики Девяносто девятой истребительной эскадрильи. А теперь я зачту вам приказ, — не останавливаясь, продолжал он. — Это тот же приказ, с которым вас ознакомили в день приезда, но с добавлением одного параграфа, в котором определяются ограничения на тот период, пока вас не расформируют по авиационным группам. Мы надеемся, что вы будете добросовестно исполнять все, что от вас требуется. Успех работы вашей группы будет зависеть от точного соблюдения всех предписаний, от вашего поведения и военной выправки, от быстрого и точного исполнения приказов, все это не менее важно, чем профессиональные навыки. Итак, послушайте текст приказа. «Штаб Управления анализа боевых действий и потребностей авиации сухопутных войск, Оканара, Флорида…»

Полковник Росс читал медленно и отчетливо.

— …приказ подписан генерал-майором Билом, — закончил он и посмотрел в зал — ему хотелось понять, что скрывается за наступившим молчанием, — и невольно почувствовал исходившую из зала волну скрытого недовольства. У него было всего несколько секунд на размышление, и, поколебавшись, он все же спросил: — У кого есть вопросы по приказу, джентльмены?