Карабах. Тысячелетняя война на древней земле - Александр Борисович Широкорад

национальной обороны республики принимает противоположное решение. Бывший глава КГБ Азербайджана В. Гусейнов вспоминал «Я по собственной инициативе вновь встретился с Эльчибеем, сказал ему, что надо предпринять все меры для того, чтобы избежать столкновения жителей Баку с войсками. В ответ Эльчибей пообещал мне поговорить с руководителями Народного фронта. В пять часов вечера он мне позвонил и сказал, что лидеры НФА вышли из его подчинения. Поэтому он ничего не может сделать. Эльчибей также заявил, что ЦК, правительство тоже виноваты.

Они довели ситуацию до такого тупикового состояния. Я знаю, что, говоря о выходе прочих лидеров Народного фронта из-под его контроля, Эльчибей лгал. В чем был смысл позиции НФА? Они хотели замазать кровью тогдашнее руководство ЦК, держать их на коротком поводке, напоминая об этих событиях. А также привлечь внимание мировой общественности. Эльчибей так прямо и заявил: пока в Тбилиси не пролилась кровь, международные правовые организации не обращали на Грузию никакого внимания… 20 января ночью в Баку вошли войска. Из-за баррикад в них стреляли и оказывали сопротивление. Всем этим управлял Комитет обороны Азербайджана — самопровозглашенный неконституционный орган, целиком состоящий из активистов Народного фронта».

Массовый ввод войск в Баку начался в 0 часов 20 января 1990 года. По трем сходящимся направлениям в город двинулись воины-десантники и танкисты. Со стороны аэродрома «Кала» в город продвигалась Тульская дивизия ВДВ, на 30 км что отделяли Баку от аэропорта, десантникам пришлось преодолеть 13 баррикад разной степени плотности. В среднем — одна на 2–2,5 километра. По словам участников событий, дважды экстремисты применяли такой прием: по шоссе, где предстояло пройти полку, запускался наливник тонн на пятнадцать. Задвижка открыта, на асфальт хлещет бензин. Когда топливо полностью выливалось, а бензовоз исчезал во мгле, из окружающих виноградников на дорогу летели факелы.

Из воспоминаний комдива Александра Лебедя: «Колонну встречает сплошное море огня. Ночью эта картина особенно впечатляет. Колонна начинает с двух сторон, по виноградникам, по полям обтекать пылающий участок; из виноградника гремят выстрелы; роты скупо огрызаются». Этот путь обошелся десантникам в 7 бойцов, получивших пулевые ранения и три десятка травмированных кирпичами, арматурой, трубами, кольями. Тем не менее к 5 часам утра полки дивизии овладели назначенными им районами. С востока, со стороны аэродрома «Насосная», в город вошла Псковская воздушно-десантная дивизия. Кроме десантников в операции принимали участие несколько мотострелковых соединений, многие подразделения которых были укомплектованы резервистами, призванными из Ростовской области, Краснодарского и Ставропольского краев, десантно-штурмовые бригады и бригада специального назначения, отдельная дивизия особого назначения Дзержинского, подразделения морской пехоты Черноморского Флота.

После принятого министром обороны СССР решения на разблокирование военных городков, дорог и магистралей, ведущих к военным объектам, войска действовали грамотно и четко, проявляя высокий гуманизм, мужество, самоотверженность. Из части блокированных городков, навстречу движущимся в город частям также выдвинулись армейские подразделения. В это время мощная колонна бронетехники дивизии по команде командующего армией генерал-лейтенанта В.С. Соколова неожиданно для экстремистов осуществила прорыв не со стороны КПП, где имелись наибольшие скопления людей, а в другом месте, через пролом в заборе, который протаранили танками. При этом никаких жертв среди мирного населения допущено не было. После этого она вырвалась через автостоянку с машинами на три основные дорожные магистрали навстречу прибывшим в город воинам. Первая и вторая, ведущие на военные аэропорты «Кала» и «Насосный», третья — на посёлок Гюздек.

Солдаты, в основном из приписного состава, приступили к разградительным работам. В ответ боевики открыли массированный огонь по личному составу. Шквал огня обрушился и на военный городок, где в палатках располагались люди. Особенно интенсивный огонь велся по медбату. Подверглись обстрелу, о чем свидетельствуют многочисленные пробоины в зданиях именно со стороны города, и жилые дома офицерского состава. Солдаты же стали отвечать огнем только после того, как среди них появились убитые — старший сержант запаса В.П. Гамарцев, старший сержант С.Н. Пятаков и другие. Уже в первый день, а точнее в первые минуты после начала разграждения, погибло несколько военнослужащих СА и ВВ МВД, а также жена военнослужащего. Огонь велся войсками не по толпам населения, как это хотят представить лидеры НФАз, а только в ответ на огонь боевиков и снайперов, расположившихся на крышах зданий и балконах. И все же, когда на балкон, откуда вел огонь снайпер, боевиками была вытолкнута женщина с ребенком, ни одна солдатская пуля в ту сторону не полетела»[72].

«А среди бела дня на глазах у всех в центре города толпа сожгла Армянскую церковь, священника избили, а пока церковь горела, воспользовались лестницами прибывших пожарных машин и срубили на ней все кресты.

Этого им показалось мало, и в дополнение был тут же раскурочен фонтан «Семь красавиц», украшающий площадь. Оставили только азербайджанскую красавицу.

По христианскому кладбищу, почему-то называемому Армянским (там хоронили всех немусульман), прошлись бульдозерами.

Республиканские газеты в те дни писали: «В Армении специально не трогают наших мечетей и кладбищ, чтобы говорить, что мы — звери и варвары, а они — цивилизованная нация!»[73]

Тысячи беженцев устремились на закрытую территорию Каспийской флотилии. Позже очевидец Александр Сафаров вспоминал: «Территория флотилии забита людьми, ищущими у нас защиты. Здесь и армяне, и русские, и даже азербайджанцы, не желающие в резне участвовать и опасающиеся, что за это с ними могут расправиться.

Мы размещаем их везде, где только можно, но люди всё прибывают, места не хватает, и многие стоят под открытым небом лишь бы отгородиться от взбесившегося города.

Так продолжается до 19 января. Наконец, нам возвращают оружие.

Ожидается ввод войск в город, а мы должны будем их прикрывать. До сих пор удивляюсь, как азербайджанцы не догадались захватить корабль с оружием и перебить нас всех. Наверное, плохо сработала их разведка, а может быть, они просто были более высокого мнения о нашем начальстве, чем оно того заслуживало.

В ночь с 19 на 20 января в город стали входить войска…

На притащенном с рейда СДК выдают оружие и боеприпасы.

Выдают сколько попросишь, под простую запись в ученическую тетрадь. Достаточно назвать любую фамилию и звание, и получай что хочешь. Большим спросом пользуются автоматы и пулеметы калибра 7,62, никто не хочет брать ночные прицелы, за них, если что, потом не расплатишься.

Район военного порта перекрывается блокпостами. Но с моря мы блокированы судами Каспийского пароходства. Достаточно затопить пару судов на фарватерах, и мы окажемся намертво запертыми в бухте. После этого можно вылить с танкеров и нефтяных терминалов топливо в море и поджечь. Никто не уцелеет.

Потом говорили, что план изжарить