Карабах. Тысячелетняя война на древней земле - Александр Борисович Широкорад

это были казаки из Ростовской области, Ставропольского и Краснодарского краев. Всех их призывали по тревоге, переодевали в военную форму, вручали оружие и сажали в самолеты. Как рассказывал военный комиссар Ростовской области генерал-лейтенант Николай Дмитриевич Пыпник: «Около полуночи 15 января я получил приказ командующего Северо-Кавказским военным округом. На следующий день примерно в 19 часов первые самолеты с резервистами вылетели в Баку». О боевой задаче они узнавали уже в воздухе.

Помимо резервистов, с 12 по 19 января 1990 года для усиления существующей войсковой группировки на аэродромы «Кала» и «Насосный» приземлились воины-десантники 76‐й (Псковской) и 106‐й (Тульской) воздушно-десантных дивизий, командиры: генерал-майоры В.С. Халилов и А.И. Лебедь, а также 38, 56‐й воздушно-десантных бригад, 217‐го парашютного полка. Всего, кроме частей, постоянно дислоцирующихся в регионе, дополнительно прибыло около 20 тысяч воинов-десантников и 20 тысяч бойцов Внутренних войск МВД СССР.

В их числе были и морские пехотинцы ЧФ. Сводный отряд 810 ОБРМП ЧФ в составе 880, 882 ОБМП и 888 ОРБ (командиры — капитаны С. Лямин, А. Зезюля, А. Баранов) с января по апрель 1990 года выполняли специальное задание по охране военных объектов Каспийской флотилии, правительственных объектов Азербайджана в г. Баку (командир отряда — подполковник В.П. Полосин, заместитель по политчасти — подполковник И.А. Салтан, начальник штаба — подполковник А.И. Тимошенко, с 20 марта — капитан 3‐го ранга А.С. Штейнберг), непосредственное руководство осуществлял генерал-майор В.И. Романенко.

В связи со сложной обстановкой в Баку срочно прилетели секретарь ЦК КПСС А.Н. Гуренко, член Президентского Совета Е.М. Примаков, министр обороны СССР Маршал Советского Союза Д.Т. Язов, заместитель министра обороны СССР генерал-полковник В.А. Ачалов, главнокомандующий сухопутными войсками генерал армии В.И. Варенников, первый заместитель председателя КГБ СССР генерал армии Ф.Д. Бобков, ряд других высокопоставленных начальников. От флота это был Начальник тыла ВМФ — заместитель главкома ВМФ по тылу адмирал флота Владимир Васильевич Сидоров.

После недолгих консультаций с руководством республики А. Везировым и В. Поляничко, было принято совместное решение, а вскоре 19 января 1990 г. был подписан и объявлен указ Президиума Верховного Совета СССР о введении в г. Баку чрезвычайного положения, в том числе с 22.00 20 января 1990 года — комендантского часа. Личный состав воинских частей был переведен на казарменное положение.

Евгений Михайлович Примаков вспоминал: «19 января с секретарем ЦК Компартии Азербайджана Везировым я был у него в кабинете, когда позвонил Горбачев. Он сообщил, что состоялось решение Президиума Верховного Совета СССР и в Баку будут введены войска. Я сказал Михаилу Сергеевичу, что военными действиями руководить не могу. Последовал ответ: через час в Баку вылетят министр обороны Язов и министр внутренних дел Бакатин».

Из показаний Д. Язова прокуратуре Азербайджана: «…19 января 1990 года меня пригласили к президенту Горбачеву. Туда же был вызван и министр внутренних дел Бакатин. В кабинете Горбачева находились также Председатель Совета Министров СССР Н. Рыжков и Председатель Верховного Совета А. Лукьянов. Горбачев сказал, что в Баку сложилось опасное положение и что мы с Бакатиным должны поехать туда и восстановить порядок. В тот же день в 17.00 по местному времени мы прибыли в Баку. Здесь в кабинете командующего западным направлением генерала Н. Попова мы встретились с представителями президента СССР Е. Примаковым и О. Шениным, первым секретарем ЦК КП Азербайджана А. Везировым, обсудили ситуацию и приняли решение о введении чрезвычайного положения. В ночь с 19 на 20 января регулярные части Советской Армии были введены в Баку».

Союзная власть до последнего не хотела вводить войска в Баку, несмотря на заявления различных деятелей. Даже после начала погромов 13 января Горбачев продолжал колебаться и оттягивать принятие решения о введении армии. Только когда из Баку пошли сообщения о зверствах разбушевавшейся толпы — людей выбрасывали с верхних этажей многоэтажных зданий, обливали бензином и поджигали, — когда перед осажденными зданиями ЦК и правительства на площади Ленина воздвигли виселицы, Горбачев смирился с неизбежным. В Баку на усмирение беспорядков были откомандированы Д. Язов и В. Бакатин. Министры потребовали не только устного поручения главы государства, но и юридического мандата: указа о введении чрезвычайного положения. Горбачев попробовал было, как и в случае с Карабахом, укрыться за расплывчатой фразой «будете действовать по обстановке». Но, когда оба министра отказались без указа вводить войска, а из Баку, словно с палубы тонущего корабля, раздался очередной SOS о подготовке обезумевшей толпы к штурму здания ЦК, он решился: «Летите, указ придет следом». Это промедление аукнулось уже спустя сутки: руководители Народного фронта почти сразу же объявили решение о вводе войск и введении чрезвычайного положения в республике незаконным, противоправным. Кроме того, задержка с обнародованием указа дала повод лидерам национал-экстремистов заявлять, что документ был подписан лишь после «учиненной армейскими подразделениями и спецназом бойни».

УКАЗ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА CCCP

«О введении чрезвычайного положения в городе Баку»

В связи с резким обострением обстановки в городе Баку, попытками преступных экстремистских сил насильственным путем, организуя массовые беспорядки, отстранить от власти законно действующие государственные органы и в интересах защиты и безопасности граждан Президиум Верховного Совета СССР, руководствуясь пунктом 14 статьи 119 Конституции СССР, постановляет: Объявить с 20 января 1990 года чрезвычайное положение в городе Баку, распространив на его территорию действие Указа Президиума Верховного Совета СССР от 15 января 1990 года.

Председатель Верховного Совета СССР М. Горбачев

Москва, Кремль. 19 января 1990 г.

<…>

В этот же период был полностью блокирован фарватер для выхода кораблей ККФ судами Каспнефтегазпрома, действия которых управлялись с теплохода «Оруджев», где базировалось руководящее ядро НФАз, его «штаб». Последний, используя судовую радиостанцию, четко реагировал на все изменения в обстановке и отдавал соответствующие распоряжения. У националистов на судах Каспнефтефлота нашлось много последователей. Среди капитанов Каспийского пароходства (Каспар) и самого мощного в СССР технического флота по обслуживанию морских нефтедобывающих промыслов Мингазпрома (Каспнефтефлот) к началу развала СССР большинство составляли азербайджанцы. Следует также учитывать то обстоятельство, что азербайджанцы составляли и большинство курсантов среднего Бакинского мореходного училища Минморфлота СССР, получавших по его окончании звание младшего лейтенанта запаса. И большая часть их поддержала НФАз, тоже касалось части азербайджанцев проходивших службу на Каспийской флотилии.

По заявлению заместителя председателя НФАз Э. Мамедова, второй секретарь ЦК В. Поляничко сообщил ему о том, что в полночь войска войдут в город чего бы это ни стоило. Э. Мамедов заявил, что армия встретит должный отпор. По утверждению члена правления НФАз Х. Гаджи-заде, поздно вечером НФАз принимает решение снять пикеты и не оказывать сопротивление войскам, если они применят силу. Однако Совет