Чертог Белой Ночи - Мария Казанцева

театр? – недоверчиво спросила Аня, стоявшая рядом и все это время наблюдавшая за ними с критическим видом.

– Сага, видимо, ему насолила, потому как ломался он недолго, – предположил Макс. – Но это просто благотворительный вечер. Не пойму, что ее могло заинтересовать.

Рейн безнадежно взглянул на него:

– Толпа толстосумов? В любом случае, чтобы ее поймать, тебе нужно думать как она, поэтому не позволяй себе считать, что у тебя преимущество.

– Этот урок я уже усвоил, – опалив его яростным взглядом, ответил брат.

Рейн развернулся, чтобы уйти.

– Тогда удачи.

– Стоять, – остановил его Макс. – Разбежался. Ты тоже пойдешь.

– А ты бы не пошел? – через плечо послал его Рейн.

– Вопросов у тебя к ней уже не осталось? – припомнил брат.

– Только с хранителями светиться мне не хватало.

– Ты не забыл, что мы теперь делаем, как я говорю? Или ты уже не хочешь участвовать в Лиге? – Макс дожал свою мысль продолжительной паузой. – Ищи костюм на субботний вечер.

Глава 21. Лоренс

Дневник Лоренса Лилигрена

«О беременности моей матери, Розали Лилигрен, мы узнали только в июле, поскольку до этого времени каких-либо явных признаков не наблюдалось. В конце того же месяца выяснилось, что срок беременности одиннадцать недель. Это совершенно не укладывалось в ход событий, даже если не учитывать, что предполагаемый отец, Тьерри Матис, в тот период отсутствовал больше месяца. Уже в августе срок кардинально изменился, и в последующие восемь недель все процессы стали протекать в несколько раз быстрее.

Мы не имели представления о том, что ждет мою мать и ее ребенка, поэтому были вынуждены переехать в Швейцарию. Розали считала, что сможет справиться сама, но чем ближе подходил срок, тем очевиднее становилось, что это невозможно. Даже если не брать в расчет ее возраст, магия Розали сильно ослабла, что влияло и на ее общее состояние – в последний месяц она почти не вставала с постели.

В Швейцарии мне пришлось найти целителя из Ордена Фрамера, готового принять роды у нас дома и способного, в крайнем случае и в кратчайший срок, излечить любые повреждения.

Схватки начались в восемь вечера, и через час отошли воды. По словам мага, который принял ребенка, состав амниотической жидкости отличался от обычного, и, несмотря на то что плодный пузырь лопнул, девочку все еще окружал плотный слой энергии, которая, по моим наблюдениям, развеялась только ближе к утру. Состояние матери целитель оценил как тяжелое, но смог вернуть ее в сознание и запустить регенерацию тканей и поврежденных органов, после чего я избавился от свидетеля.

Девочка весом более шести килограммов и длиной шестьдесят три сантиметра сейчас выглядит абсолютно здоровой. Розали полностью восстановилась, и теперь мы готовы покинуть наше временное убежище».

В вечерние часы солнечный свет скользил между постройками на территории старой виллы и окрашивал ее стены в ярко-оранжевый цвет. В дали вечерней дымки угадывался холмистый пейзаж, а над горизонтом тонкие сиреневые облака бок о бок лежали с краснеющими перьями ожогов, оставленными уходящим солнцем на воспаленном небосводе.

Когда они вчетвером собирались отправиться в горы, Лоренс и Ксави нашли Дерэнта и Чиэру в гараже, спорящими на итальянском, который придавал их диалогу еще больше пылкости.

– Думаешь, я не люблю эту тачку? Люблю, но ехать мы будем целую вечность, – сказала Чиэра и захлопнула крышку капота старенькой «Мазерати Гибли».

– Вечность? – усмехнулся Дерэнт. – В ней триста сорок лошадей. Она даже сейчас сделает двести километров в час.

– Если не заглохнет, – хмыкнула Чиэра.

– Я уже несколько дней с ней вожусь и уверен, что все в таком же отличном состоянии, как и во времена нашего деда. – Дерэнт махнул рукой: – Почему бы просто не насладиться поездкой и не прокатиться в горы на машине?

Чиэра покосилась в сторону Лоренса.

– Любимый, ты же знаешь, что я езжу только за рулем, как и ты и Чиэра, – отозвалась Ксави, ласково обвивая руками плечи мужа. – Мы передеремся, перед тем как сесть в машину. Какое тут удовольствие?

– Я утром был в Риме по делам отца и сегодня уже без сил, – объяснил Дерэнт. – Кто меня подкинет?

– Я подкину всех, – вызвался Лоренс и вытянул вперед правую руку.

С интересом переглянувшись, все трое ухватились за его предплечье и в то же мгновение опустились на заднем дворе в рассеивающемся красном тумане.

– Невероятно, – пораженно проговорил Дерэнт, задерживая Лоренса, когда их сестры направились в дом. – Сколько раз ты можешь прыгнуть?

– В день или подряд? – со сдержанным высокомерием уточнил он и пошел к лестнице, когда Ксави, обернувшись, махнула им рукой.

Дом в горах сильно отличался от виллы в Тоскане: двухэтажный, современный, он весь был из камня, дерева, стекла и железа, а своими гранями выступал в разные стороны, словно скала. По внешней стене дома ко входу и площадке наверху с открытым бассейном вели ступени без перил.

Они поднялись и оказались в просторной гостиной, заполненной вечерним солнцем из множества широких окон. В центре стоял длинный пестрый диван с маленькими подушками. Квадратные коврики лежали вокруг в идеальном шахматном порядке.

С лестницы, ведущей на второй этаж, спустилась Розали. В домашнем шелковом платье и с убранными назад короткими светлыми волосами она стала выглядеть старше своего возраста, но еще сильнее Лоренсу бросилась в глаза ее усталость, вызванная магической истощенностью. Сизые глаза матери ожили и заблестели, а на лице появилась тонкая улыбка.

– Чем дольше ты отсутствуешь, тем тяжелее мне становится разглядеть в тебе своего мальчика, – сказала она, положив ладони ему на плечи, разглядывая истосковавшимся взглядом.

– Наверное, он весь в отца… – по очереди посмотрев на обоих, предположила Чиэра.

За матерью спустился Гаэтано. Он все так же не расставался со своей тростью и вместо приветствия с недоверием взглянул на Лоренса, выставив вперед широкий подбородок, густо заросший аккуратной черной бородой.

– Это правда. Отец Лоренса также много путешествовал и занимался исследованиями. – Розали вздохнула с легкой горечью. – Видела бы ты меня раньше, тогда ты поняла бы, на кого он похож на самом деле. – Она заставила себя улыбнуться, осознав молчаливое недоумение на лицах итальянцев. – Время превращает нас в других людей.

Чиэра так и смотрела на нее с удивлением:

– Должно быть, тяжело остаться без мужа с тремя детьми. – Она перевела свой взгляд на Гаэтано. В ее голосе не было сочувствия. – А теперь детей уже четверо. Здравствуй, отец.

– Чиэра, помнишь, о чем мы говорили? – Дерэнт придержал ее за локоть и получил в ответ хлесткий взгляд. – Нам есть что обсудить.

– Это не займет много времени.

Суровый на вид глава итальянского клана был полон терпения, какое бывает только у глубоко переживающих и любящих отцов.

– Я только хотела посмотреть на тебя, – продолжила говорить с ним Чиэра. – Хотела спросить, как так вышло, что человек, свято ценивший нашу семью, умудрился развалить ее и докатиться до образа жизни заговорщика и лжеца?

– Образ жизни, который ведешь ты,