Цветы зла. Безумная ботаника. 1894-1911 - Реми де Гурмон

раз о душе растений. Он в этом ничего невозможного не видит. Если же это допустить, то, стало быть, человеческие чувства могут воспринимать и жизнь растений.

— Вопрос о душе растений, конечно, не естественнонаучный вопрос. Субъективные впечатления нельзя доказывать... Может ли жизнь растений воздействовать на нервы людей?.. Знаете, я ничего не решаюсь отрицать в данном случае... В конце концов, каждый человек верит в то, что он сам видел и слышал... Мы с вами были свидетелями удивительных вещей. Вы даже больше знаете меня... Меня занимает больше всего то обстоятельство, что впечатления, которые нас обоих волнуют, вы ведь переживали только вблизи этого растения... очевидно, какая-то таинственная магическая сила исходит из него и передается человеческому нервному аппарату... Если бы это удалось доказать... Подумать только надо!... Доказать, что мы живем среди незримых, неведомых существ... И, быть может, они видят нас, быть может, живут какой-то особой жизнью, не менее культурной, чем наша... или, кто знает, быть может, даже высшей культуры...

Гарда задумчиво слушала его.

— Сколько тайн, сколько загадок в мире!.. — тихо сказала она.

Они встали и молча пошли к дому.

IV

Над горными вершинами стелются беловатые облака. Легкие, прозрачные пятна скользят в воздухе, сталкиваются, расплываются. Под ними лежит страна, покрытая роскошной растительностью, изрезанная камнями, соединяющими озера и моря. На водных зеркалах играет сказочных окрасок отражение, потому что небо над этим дивным краем голубовато-лиловое и на нем сверкает огромный диск с нежно-затуманенными краями. Одна серповидная часть его горит белым светом, остальная — переливчатым. Краски ласковые и мягкие. Ни одного пятна, режущего глаз или ослепляющего, но все чарует, как сказка и мечта.

Только в одном месте, к которому обращена серповидная белая часть диска, лучится в бездне неба яркая звезда. Это наше Солнце. Наше Солнце, находящееся от диска на расстоянии, которое в тридцать раз больше пространства, отделяющего его от земли.

Большой светящийся диск на небе — это крайняя планета нашей солнечной системы — Нептун. Эта страна с роскошною растительностью и морями — спутник планеты Нептун. Солнечные лучи дают этой стране девятисотую часть того света, который Солнце льет на землю. Даже и в этой доле солнечные лучи равны свету шестисот тридцати полнолуний. Но он затемняется еще плотностью атмосферы Нептуна. Зато планета сообщает своему спутнику, кроме света, и тепло, потому что она газообразна и горяча. Жителям спутника Нептуна она кажется диском, который больше нашей луны в шестнадцать раз. На этом спутнике луны имеются жители и весьма многочисленные. Он несколько схож по физическому устройству с нашей Землей, хотя по величине немного больше луны. Благодаря своему небольшому объему, эта планета остывает скорее других планет. Сила притяжения на ней значительно слабее, нежели на нашей планете. Все на ней легче, свободней и подвижней. Организмы на ней также отличаются от наших растений и животных.

Как законы механики, так и основные живые формы одинаковы во всей вселенной. Взаимное действие клеточек, их разделение и развитие, образование органических особей высшего порядка, сложных организмов с высокоразвитым сознанием — все эти законы одинаковы во всей вселенной. Различны только жизненные формы и те пути, которыми отдельные организмы идут к единению с природой.

Белые полосы на вершинах и скатах гор и светлые облачка, отделяющиеся от них, — не что иное, как мастерские утвердившихся здесь жителей, именующих себя идонами. Эти жилища можно сравнить разве только с корзинами, тонко сплетенными из нежных листьев и покрытыми прозрачной светящейся паутинкой.

Они заключают многочисленные комнаты, расположенные самым фантастическим образом, потому что в архитектуре здесь не приходилось принимать во внимание закона тяжести и притяжения. Кое-где на крышах веселых домов отдыхают идоны. Большинство летает в воздухе. Это их обычный способ передвижения. Идоны — маленькие, грациозные существа, вышиною в треть метра, с подвижными гибкими руками и крылоподобными ногами. Человеческому глазу они едва видны, потому что тела их почти прозрачны, и только от больших глаз их исходит яркий свет. Внутреннее строение их организма в значительно большей степени, чем у человека, приспособлено к преобладанию духовной жизни. Их можно было бы назвать витающими мозгами. Физическая сторона их жизни мало утруждает их, вся их энергия сосредоточена на мыслительной работе. Творящая сила природы у них приняла форму самостоятельного самосознания.

Фантазия их одолевает все препятствия в действительности. Жизнь их — свободная игра доброй воли и благотворной любви. Идоны не рождаются идонами и сами не рождают идон. Они вырастают из растительной породы, размножаются путем разделения и развития клеточек. Но сами идоны — совершенно свободные особи, устраивающие свою личную жизнь по своему вкусу и желанию и знакомые со всеми тончайшими оттенками любовных радостей и печалей.

От этих соединений происходит новая форма, распадающаяся на растительные зародыши. Из них затем опять вырастают растения, предшествующие новой органической породе. Переходом через корневидные растения эти существа поддерживают связь с жизнью и мощью мирового организма. Родовое же развитие идон и их свободная воля дают им возможность служить виду всем своим совершенствующимся опытом. Эта беспрерывная смена растительной и нервной жизни, счастливое разделение труда довели физическую энергию и духовную мощь до наивысшей точки.

Молодая идона, Фену, вылетела из своего домика и спустилась вниз, к цветущим лесам и лугам. Она летела медленно и осторожно, словно прятала что-то драгоценное под своим легким покрывалом. Вокруг нее летал ее муж Френ, уклоняясь то влево, то вправо, то поднимаясь выше, то опускаясь, будто изучая пространство, чтобы защитить Фену от случайной помехи. Расстояния, отделявшие их, не мешали им обмениваться мыслями. Правда, и у них речь передавалась путем колебания воздуха, но их органы слуха были несравненно восприимчивее, чем у людей. И для взаимного понимания они пользовались самыми разнообразными и утонченными способами. Фену летела через цветущий луг к большому лесу. Весь он был похож на один распустившийся цветник. Ветви деревьев покрыты были здесь и там голубыми чашечками. Цветущие растения, высокие и низкие, покрывали землю, и самые разнообразные пестрые животные бегали между деревьев и носились в воздухе. Все эти животные развивались, как и идоны, в смене поколений с растительным миром. Каждой животной породе соответствовала известная растительная порода, и все они составляли предшествующую ступень высших форм развития.

— Я вижу уже холм матери, — сказала Фену, — отдохнем немного.

— На ветвях этого темного дерева, — ответил Френ.

Они опустились на ветку.

— Теперь уже Нептун недалеко, — начала Фену, — хотелось бы мне опять увидать звезды.

— Туда еще очень далеко, —