Намбандзин - Александр Васильевич Чернобровкин

крепости Одани. Наколов на копье, ее поднесли к надвратной башне и подняли повыше, чтобы зрители могли лучше разглядеть. После этого глашатай объявил, что гарнизон вместе с семьями может покинуть замок, никого не тронут. Видимо, печальная судьба более сильного союзника оказалась убедительным аргументом. После коротких переговоров осажденные отреклись от своего правителя. Адзаи Нагамаса совершил сэппуку, а его десятилетний сын был убит по приказу дяди. Предательство — это тоже элемент естественного отбора.

55

В марте следующего года тэнно Огимати, который оказался дальновиднее Асикаги Ёсиаки, назначил Оду Нобунагу своим советником, воплощающим в жизнь его волю. Отныне каждый, кто выступал против полководца, не подчинялся самому главе государства, то есть превращался во врага народа. Несмотря на отсутствие реальной власти или благодаря этому, тэнно Огимати пользовался авторитетом среди жителей Нихона, в первую очередь бедноты, поэтому многие сразу перестали поддерживать противников Оды Нобунаги. Клан Миёси пошел еще дальше, заставив своего главу совершить сэппуку, после чего перестал существовать, как политическая сила.

В июле следующего года тридцатитысячная армия в очередной раз отправились завоевывать Нагасиму. Наведывались к ней осенью после разгрома рода Адзаи, простояли с месяц, потеряли бестолку много людей и ушли на зиму в Киото. На это раз с моря поддерживала нас большая флотилия под командованием Куки Ёситаки. Состояла она, кроме большого количества маленьких плоскодонок, из обычных джонок, переделанных в боевые корабли, то есть по бортам добавили что-то типа фальшборта из бамбука, закрывавшего воинов до пояса или немного выше. Называлось такое судно кохая. К ним добавили три корабля среднего класса сэки-бунэ, построенные зимой. Эти были длиннее и шире, имели мачту, которую убирали на время боя, два-три десятка пар весел и ягуру — надстройку с верхней палубой, тянувшуюся почти от носа до кормы. Там располагались воины, вооруженные луками и аркебузами. Основным типом морского боя был абордаж. Сблизились, обстреливая друг друга, после чего в дело вступали самураи и копейщики. О таране не могло быть и речи, потому что корпуса были слабые, разваливались при сильном столкновении. Эти корабли надежно перекрыли дельту рек Нагарагава, Кисогава и Ибигава и потопили почти все плавсредства сохэев.

Воины, которым помогали крестьяне, пригнанные со всех соседних деревень, превратились в строителей. Они сооружали наплавные мосты и гати к форпостам и замкам, деревянные стены вокруг них, рыли рвы и подкопы… Ода Нобунага действовал неспешно, наверняка. Он прекрасно знал китайскую поговорку, что загнанная в угол крыса превращается в дракона, но решил истребить сохэев, чтобы духу их не осталось. У воинов был приказ уничтожать всех, включая женщин и детей.

Сперва добрались до замка Отори — двухъярусной тэнсю с небольшим двором, в которой базировались сборщики дани с речных перевозчиков, а теперь и сохэи с семьями, сбежавшие с соседних постов, всего тысячи три человек. Это были те еще монахи. По слухам, до нашего нападения каждый имел по несколько жен и сакэ употреблял в непомерных количествах каждый день. Запасы в замке не были рассчитаны на такое большое количество людей, осажденные жили впроголодь, о чем мы узнали от тех, кто пытался сбежать, поэтому не спешили. Вокруг Отори возвели деревянную стену и начали делать подкопы сразу в нескольких местах. Работы осложнялись высоким уровнем подземных вод. Порох не тратили, наполняли камеры сухими дровами и рисовой соломой. Этого хватило, чтобы стены обвалились сразу в трех местах. После чего начался штурм.

Починенные мне асигару-тэппо участия в начальных этапах операции почти не принимали. Изредка я посылал сотню-две воинов для огневой поддержки, но дело ограничивалось парой залпов. При штурме замка Отори в дело включился подготовленный мною отряд «гренадеров». Они использовали керамические шары, начиненные порохом и железной картечью и оплетенные веревкой так, чтобы можно было раскрутить и отправить в цель. Назывался такой снаряд хороку-дама или просто хороку. Оказалось, что их подобие, изготовленное из небольших глиняных кувшинов, часто применяли на море, используя в первую очередь для поджога вражеских кораблей.

Разделенные на три отряда, асигару-хороку выдвинулись первыми. Большое количество запущенных ими бомб оказалось неприятным сюрпризом для столпившихся во дворе сохэев. Не знаю, сколько их полегло при этом, но, судя по слабому сопротивлению в дальнейшем, явно немалое количество. После чего в атаку пошли пешие самураи и асигару-яри, которым помогали асигару-сясю. Где-то через час открылись главные ворота, через которые начали выходить наши воины. За их спинами полыхала тэнсю. Кое-кто нес отрезанные головы врагов, иногда несколько штук. Некрофилизм — нихонское всё.

56

Удавка осады сужалась медленно, но верно. Ода Нобунага не жалел сил и людей (погибли два его младших брата), прокладывая гати, роя каналы для отвода воды, насыпая валы, на которых, согласно моим рекомендациям, позаимствованным у римской армии, сооружали частоколы из заостренных стволов бамбука, наклоненных в сторону врага. В итоге мы приблизились к замку Нагасима и монастырю Гансё-дзи — последним оплотам сохэев. В окружение оказалось около двадцати тысяч человек. Прокормить на болотах такую ораву без подвоза продуктов невозможно. К сентябрю голод дал результат. Сохэи обратились к Оде Нобунаге с предложением выпустить их семьи. Надавили на самурайскую честь: мол, мужчины должны воевать с мужчинами.

— Они таким способом пытаются избавиться от лишних ртов, чтобы дольше сопротивляться нам, — предупредил я даймё.

— Знаю, — сказал он и согласился на предложение, указав место, куда должны выйти те, кто хочет покинуть осажденных.

В основном это были женщины, дети и старики, но и мужчин хватало, причем некоторые остались в буддистской одежде и с выбритыми головами, хотя прекрасно знали об отношении Оды Нобунаги к монахам. Всего было около двенадцати тысяч человек. Они заняли все возвышенное место, на котором выращивали овощи и пшеницу. Урожай давно собрали, и на полях осталась сухая ботва и высокая стерня, в которой копалась детвора, выискивая утерянные колоски.

По приказу Оды Нобунаги мое подразделение вместе с приданными асигару-яри, готовое к бою, стояло между замком Нагасима и этим местом, чтобы, как я думал, остановить сохэев, если попробуют прорваться вслед за вышедшими. Я предполагал, что наши воины обшмонают последних, отберут все ценное, после чего отпустят. Может быть, убьют несколько монахов для острастки и чтобы потешиться. Я недооценил Оду Нобунагу. Хитрость сохэев нарвалась на его коварство.

По звуку труб большой наш отряд встал позади моего, перекрыв дорогу, по которой вышли осажденные. После чего трубы позвали в бой. Отважные воины, в первую очередь самураи, напали на вышедших со всех сторон. Рубили катанами и кололи копьями без пощады женщин и детей. Я отвернулся, чтобы не видеть то,