Мои убийственные каникулы - Тесса Бейли

в рот и выводит меня из ванной, подталкивает в спальню – и все это аккуратно, неторопливо. Прежде чем мы валимся на кровать, Майлз прерывает поцелуй, поднимает голову и оглядывает комнату, вдыхает ее запах, нюхает мою шею.

– Яблоки.

Я трусь носом о его горло.

– Пот.

Его утробный смех вызывает у меня дрожь.

– Есть над чем поработать.

Я стягиваю через голову платье.

– Не надо, мне нравится.

Он разнимает переднюю застежку на моем бюстгальтере, со вздохом его распахивает и принимается сжимать мою грудь, уронив голову, как будто ему не терпится их боднуть.

– Еще бы тебе не нравилось! Это из-за тебя я все время потею.

– Из-за меня?

– А из-за кого? – хрипит он, а потом отвлекается на мои соски. – Вот я и у тебя в спальне, Тейлор, видишь?

– Вижу, – шепчу я, потрясенная своим открытием: этот мужчина сводит меня с ума! Не могу поверить, что всего неделю назад его еще не было в моей жизни. Теперь, когда я уже верю, что это не сон, а действительность, меня буквально душат эмоции. – Еще как вижу!

Он ненадолго жмурится, его грудь впечатляюще вздымается и опадает.

– Тем лучше.

Я охнуть не успеваю, как он уже вдавливает меня спиной в матрас, мы уже целуем друг друга, что не мешает ему до колен спустить с меня трусики. Я цепляю их большим пальцем ноги и стаскиваю окончательно. Мешая друг другу, мы вместе расстегиваем молнию на его джинсах. Все мое тело изнывает по нему. Я внутренне рыдаю, эта долгая разлука далась мне с большим трудом.

– Ты уже влажная, детка? – спрашивает он в коротком перерыве между поцелуями. Его напрягшаяся плоть уже пружинит у меня в ладони. Мне уже ничего не нужно делать. Стоит мне ответить «да», как он с силой входит в меня, выкрикивая мое имя. Я в ответ тоже кричу его имя, и оно мечется по темной спальне, рикошетя от спинки кровати.

– Майлз!..

Мне не терпится, чтобы он начал, чтобы овладел мной. Чтобы снял напряжение, в котором сам виноват. Но вместо этого он берет меня за подбородок и с любовью заглядывает мне в глаза. Я по буквам читаю в его взгляде безудержную любовь.

– Вот я и в тебе, Тейлор. – Он принимается двигаться взад-вперед и проникает глубоко, глубже прежнего. – Чувствуешь меня? – невнятно спрашивает он, заставляя меня высоко, к самой подушке, поджать колени.

– Да… – выдыхаю я. Своей чувствительностью, своей готовностью отступить, лишь бы я ему поверила, он заставляет меня прижаться лбом к его лбу и сделать рывок ему навстречу. – Ты у меня в сердце, – лепечу я и нежно его целую – раз, другой. – Ты это чувствуешь?

– Да. – Сейчас у него подозрительно влажные глаза. – Не выпускай меня оттуда, хорошо?

– Даже не подумаю. Потому что не хочу.

Мне видно, как сильно его проняло. Он в нарастающем ритме двигает меня вперед-назад по кровати, я помогаю ему изо всех сил, наши руки и ноги переплетаются, мы посылаем к потолку стон за стоном.

– Ты тоже во мне насовсем, Тейлор, – говорит он, касаясь губами моей шеи, и еще сильнее сжимает меня в объятиях. – С первой секунды, когда я тебя увидел, до последней, что будет мне дарована. Останься со мной. Позволь мне это доказать.

Эпилог

Майлз

Два года спустя

Вдох. Выдох.

Напрягаем диафрагму.

Я часами наблюдаю за своей возлюбленной, занимающейся йогой на полу в моей квартире, чтобы научиться ее приемам расслабления. Но почему-то они не помогают мне успокоиться. От нервозности у меня подвело живот до самых ребер.

Я расхаживаю по прихожей, дергая галстук у себя на шее. Зря я его повязал. Обычно я эту дрянь не ношу. Она обязательно поймет, что что-то не так. На стене прихожей висит коллаж из фотографий. Всякий раз, приходя домой, в просторную квартиру на втором этаже бостонского таунхауса, я застываю перед ним. И вспоминаю все, что мы делали вместе эти два года.

В правом верхнем углу снимок, сделанный Джудом в ту нашу первую неделю в Кейп-Код: на нем оба мы не подозреваем, что нас, пожираемых любовью, застали за поеданием буррито за завтраком. На другой фотографии – моя семья на мачте «Кельтикс»: на ней Тейлор, выпившая всего-навсего бутылку пива, стыдит арбитра. Это моя любимая. Хотя нет, любимая фотография – та, на которой мы загружаем ее машину в Коннектикуте для переезда в Бостон. Тейлор решила разбить о бампер бутылку шампанского, но бутылка никак не разбивалась, и я запечатлел Тейлор с удивленно разинутым ртом.

Господи, как же я обожаю свою возлюбленную!

Я знаю, что опрокинут на лопатки. Каждая секунда моей жизни – сущий земной рай.

Мне страшно даже представить свою жизнь без Тейлор. Потому, наверное, я и останавливаюсь перед этим коллажем. Так я напоминаю себе, что наши отношения – реальность. Что когда я понадобился частной детективной фирме в Бостоне на постоянную работу, она согласилась перейти преподавать сюда и переехать со мной. Не считая сегодняшнего события и того эпизода на пляже, когда на нее навели пистолет, просьба, чтобы Тейлор перебралась в Бостон, потребовала от меня сильнейшего в жизни нервного напряжения. Вдруг она откажется? Вдруг я недостаточно старался, доказывая, что до конца своей жизни буду оставаться ее мужчиной?

До сих пор помню тот день. Я показывал ей на ноутбуке облюбованную квартиру, нажимая на то, что у Джуда там будет собственная комната, на случай если он пожалует к нам в гости. Показывал проспекты нескольких начальных школ, надеясь, что какая-то из них ей понравится. Я бы, несомненно, остался в Коннектикуте, если бы она отказалась от переезда, но этого, к счастью, не произошло. Она полюбила моих родных, а они ее, и захотела жить поближе к ним. «Думаю, Джуду пригодится своя комната, – сказала она. – Я согласна на приключение, пока ты со мной».

Как будто я могу куда-то от нее подеваться!

«Счастье» – слабое слово, его слишком мало для обозначения того, что я чувствую с этой женщиной. Если честно, я весь трепещу. Наконец-то мне открылось будущее, не затеняемое прошлым. Ни одного дня мы не проводим врозь.

Рука сама по себе лезет в карман, где лежит коробочка с обручальным кольцом. Два года назад, когда мы съехались, я очень спешил. Хотелось дать Тейлор все, о чем она мечтает, причем сразу. Кольцо. Детей. По иронии судьбы, Тейлор сама меня осадила. Я встретила человека, с которым хочу побыть вдвоем. Не будем торопиться.

Она сказала это как раз в тот момент, когда я гуглил огранку «принцесса».

Хорошо, что я тогда выдержал паузу, потому что ей больше подходит огранка «кушон». То, что я знаю наизусть стили обручальных колец, проливает свет на то, как я схожу по этой женщине с ума. Скажет ли она «да»?

Ведь скажет?

При звуке вставляемого в замочную скважину ключа у меня подгибаются колени. Я бью кулаком по стене гостиной, чтобы замолчали те, кто ждет за стеной. Все резко стихают, слышен только стук каблучков Тейлор.

Боже, вот это вид! Она воистину прекрасна!

Угораздило же ее надеть именно сегодня это светло-розовое платье…

Когда она в нем, у меня мутится в голове.

– Ты дома? – Улыбаясь мне, она вешает на крючок плащ. – Я думала, у тебя весь день сплошные встречи. Недаром ты в костюме.

Она останавливается в прихожей и указывает на свой подол, на котором я теперь вижу зеленые пятна.

– На уроке рисования вскипели страсти. Не стану с тобой обниматься,