Червь-4 - Антон Лагутин

последней капли. Смахнув ладонью с пухлых губ капли воды, она зачем-то спросила то, на что и так знала ответ:

— К Борису? В одиночку?

Я утвердительно махнул головой, а она не менее утвердительно сказала мне:

— Ага. Я с тобой!

Начинается. Еще этого мне не хватало.

Глава 19

И почему я ей сразу не возразил? Сказал бы, чтобы она шла на все четыре стороны, и тем более со мной пусть даже и не думает соваться к Борису. У меня не было никакого желания к кому-либо привязываться, но то, что она спасла мне жизнь (ну хорошо, пыталась до последнего спасти мне жизнь, а ведь могла молча съебнуть и до свидания) привязало меня к этой могучей воительнице невидимой нитью.

Осси поворачивается ко мне спиной, и моё мнение или тем более мои возражения ей абсолютно похую. Она встаёт на мысочки и лёгкой походкой плывёт в сторону дощатого шкафа у дальней стены. По пути стянула с себя влажную от пота рубаху и швырнула её на пол. Такое прекрасное тело было сложно вообразить даже в самых похабных фантазиях: в меру развитая мускулатура, подтянутый зад, осиная талия, и вся эта красота еле-еле проглядывалась сквозь струящиеся до пояса рыжие волосы, похожие на пучок золотых нитей, разложенных под солнцем. Ни какая дорогущая проститутка с ней не сравнится. Ни у одной девки со двора не хватит сил и желания на поддержания своей фигуры в таком прекрасном состоянии. Никакой тренажёрный зал не превратит городскую бабёнку в глянцевую красавицу. Только война сделает из жирного алмаза прекрасный бриллиант. Она прекраснее любого драгоценного камня.

— Я иду с тобой, — говорит Рыжая, открывая дверцу шкафа.

— Я не нуждаюсь в помощниках, — пробую разорвать невидимую нить.

— В одиночку у тебя нет ни единого шанса добраться до Бориса.

Вытащив с полки чистую рубаху, она посмотрела на меня через плечо. Подбитый глаз и разбитые губы, оставленные точным ударом «труперса» в лесу, болезненно искривились в улыбке.

— Ты действительно считаешь себя непобедимой? Думаешь, твой новый облик поможет победить армию Бориса?

— Мне ничего другого не остаётся. Я готова рискнуть.

— А дальше что?

Надев на себя рубаху, Рыжая обхватила волосы на затылке и вытащила из-за воротника длинный хвост. Рыжее пламя рассыпалось по её спине.

— В отличие от меня у тебя нет шансов выжить, — сказал я.

— Тогда мы умрём вместе. Мне нечего терять. Я не вижу спокойной жизнь здесь, среди этих уродливых воинов. И я не вижу спокойной жизни дома, в своей деревне под руководством Бориса. Нам только и остаётся — выживать. Я устала! Я хочу нормальной жизни! Понимаешь? Я не хочу больше этих бессмысленных сражений.

Спокойная жизнь. Я поймал себя на мысли, что никогда не пытался заглянуть куда-то в будущее. Туда, где существует мир и гармония. Где люди живут как им и полагается: строят семьи, дома, города. Где забота и любовь правят миром. Но я прекрасно понимаю, что такого не бывает. Зло всегда будет жить где-то рядом. Под боком, терпеливо дожидаясь подходящего момента, чтобы разрушить всё то, что было нажито непосильным трудом.

Пока Осси натягивает штаны, я убираю свой меч в ножны. Мне надо уходить. Я не желаю, чтобы мои проблемы затронули еще кого-то, кто заслуживает жизни.

Выйдя на улицу, я слышу, как Рыжая кричит мне в спину:

— Постой! Ты кое-что забыла! Ты забыла, что это я тебя взяла с собой! Я помогла тебе добраться до Андрея! Ты обязана мне!

Женская рука крепко хватает меня за наплечник из кровавой корки. Она хочет развернуть меня к себе лицом, но я стою столбом.

— Смотри мне в глаза! — вопит Рыжая.

Я обернулся.

— Ты получила своё! — она тычет пальцем мне в живот, прямо в ту самую маску, ради которой я проделал этот сложный путь. — Ты же ради этого всё затевала! Ты её получила! А теперь помоги мне! Мне нужна твоя помощь… я хочу вернуть всё, как было раньше…

Неужели она действительно настолько отчаялась, что готова отправиться со мной в это самоубийственное путешествие?

Оглядывая ветхую деревушку у подножья огромной горы, я понимаю, что жизни обычному человеку здесь попросту нет. Здесь мёртвая земля, по которой ходят сочащиеся гноем воины, а скоро и вовсе сюда может нагрянуть целая армия и уничтожит всё, что может двигаться. Борис устроит геноцид, и Рыжая не будет исключением. Она для него предатель. Осси в любом случае умрёт. И мне её жаль.

— У нас есть шанс победить, — говорит она, заглядывая мне в глаз. — Вместе!

— Пойдём вместе — и ты погибнешь.

— Под «вместе» я не имею в виду нас с тобой.

Она повернула голову, кинув взгляд вглубь деревни, туда, где у входа в пещеру стоял огромный воин в потрёпанном мундире — Дрюня.

— Вместе мы победим, — не унималась Рыжая. — Мы вернём нашу прежнюю жизнь. Спокойную, без ежедневных сражений.

Мою душу сжигает мысль, что кто-то первым доберётся до Бориса. Он мой. Этот ублюдок должен умереть мучительной смертью. Такой страшной, что я даже вообразить себе не могу. Он — моя цель, ради которой я пойду по головам, и если понадобиться — пройдусь даже по этой, с длинными рыжими волосами.

— Андрея необходимо вернуть на своё место, — говорит рыжая. — Он залог мира!

Без войны нет мира. Вместо одного тирана мы посадим другого, удобного нам. Но меня абсолютно не беспокоят последствия, а уж тем более — как заживут все эти люди. Я лишь хочу унять свой внутренний огонь, мучительно сжигающий меня каждую секунду, пока Борис ходит живой по этой земле.

— Мне нужен только Борис, — говорю я. — И ни в какой очереди я стоять не собираюсь.

— Я думаю, мы договоримся.

Когда Рыжая полностью облачилась в свой кожаный доспех, повесила ремень с ножнами, закинула лук за спину и закрепила на груди ремень от колчана с дюжиной стрел, мы двинул к Дрюне.

Двое «труперсов» проносят мимо нас очередного салагу — очередная жертва ради мира. И сколько еще таких жертв мы кинем в жерло мира? Бессмысленные утраты ради управления куском земли, где самым ценным ресурсом и являются те самые люди. Я обязан закончить эту бессмыслицу. Жаль, что договориться с Борисом не получиться, но избежать сотни ненужных никому смертей —