Цикл - Джереми Роберт Джонсон

нет!

Черт. Он заметил.

Брюэр бросился в погоню, а Иуда с Тони кинули на них растерянные взгляды, но продолжили стремительно мчаться по Далтон-стрит, и Люси поняла, каким безумием, должно быть, выглядело ее решение бежать обратно к толпе, которая, вероятно, закончила впитывать последние секунды страданий Джейка и теперь будет искать повторения эйфории.

Что мне вообще делать, когда я доберусь до Стива? Он не гребаный Йода. Я не могу просто бросить его в рюкзак и убежать.

Она посмотрела за спину Стива и поняла, что должна поскорее добраться до него, иначе они оба умрут. Трое забрызганных кровью подростков – два парня и девушка – выбежали из магазина и направлялись прямо к ним, двигаясь быстрее, чем обычно: после использования тела Джейка их походка значительно сгладилась. У одного в руках было мачете с темным лезвием, в то время как двое других, похоже, все делали голыми руками.

Стив оглянулся и осознал, что стал новой целью, и в его сознании, должно быть, сработал некий переключатель, потому что он наконец ускорил темп.

Но этого недостаточно. Что, если он – наш единственный шанс выбраться отсюда живыми?

Люси представила, как мачете разрезает спину Стива, вскрывая плоть, жир и мышцы и являя его ребра и позвоночник утреннему солнцу. Она задавалась вопросом, будут ли подростки бить Стива по очереди после того, как повалят. Продлят ли они его страдания, не нанося смертельный удар?

Не трогай шею. У него четыре конечности. Ты держи, а я буду отрезать.

Дети настигли Стива раньше, чем Люси. Парень с мачете замахнулся.

Слишком поздно. Опять слишком поздно.

По крайней мере, так подумала Люси, прежде чем увидела потрепанный «Кадиллак-Эльдорадо» 1985 года выпуска, свернувший из-за угла на Далтон с таким креном, что два колеса задымились, бешено вращаясь.

Их подкрепление? Или это наши?

Отвратительные дрожащие дети, должно быть, подумали второе, а потому не оглянулись, даже когда водитель нажал на газ и двигатель заурчал так громко, что Люси ощутила вибрации всем телом.

Люси почувствовала, что сейчас произойдет что-то неправильное. Случись это событие парой дней раньше, оно стало бы ужасной трагедией для всего города. Трех лучших и самых ярких в Тернер Фоллс молодых людей сбил неуклюжий «кадиллак» с номерным знаком другого штата и надписью «VER1TAS».

Но сегодняшним искалеченным утром то же самое событие представлялось не трагедией, а триумфом. И хотя Люси не хотела признавать этого, в тот самый момент в ее сердце вспыхнула радость.

Первым под машину затянуло парня справа: его левый ботинок зацепился за переднее колесо, его тело накрутило и сжало под ходовой частью. Второй парень отскочил от капота и взлетел в воздух, прежде чем врезаться в кирпичную стену оптики, и чуть не рассек себя пополам своим же собственным мачете. Девушка была немного впереди и оглянулась как раз вовремя, чтобы увидеть машину, и попыталась безопасно отскочить в сторону. Она опоздала – ноги зацепились за решетку радиатора, и от удара она покатилась по асфальту, вращаясь так быстро, что тот содрал ей лицо подобно ленточной шлифовальной машине.

«Кадиллак» резко свернул на тротуар, чтобы не врезаться в Стива, протаранил стенд с местной газетой и с визгом остановился.

Иуда и Тони наконец обернулись на шум и побежали в направлении машины. Брюэр догнал Люси – он пучил глаза, то и дело кивая, – но Люси подумала, что он тоже не понимал, что происходит.

Люси первой добралась до «кадиллака», но вздрогнула и отступила, когда стекло со стороны водителя начало опускаться.

Это обман? Их жестокая шутка? Они что, теперь питаются друг другом?

За рулем сидел мужчина с наголо выбритой головой и чем-то похожим на кровоточащий след от укуса на левой щеке. Люси посмотрела ему в глаза.

Не синие.

Один из нас.

Мужчина обратился прямо к Люси:

– Ты тоже спятила?

Безусловно, она была сумасшедшей, но поняла, что он имел в виду, и поэтому ответила на вопрос честным «нет».

– Тогда ладно. Запрыгивай.

Он наклонился и открыл дверь со стороны пассажира. Люси обежала машину спереди и пинком убрала с дороги остатки газетного стенда. Брюэр догнал ее и первым открыл дверцу машины, скользнув на переднее сиденье. Люси запрыгнула вслед за ним.

Вдалеке взревел оживший двигатель грузовика.

Остальные из магазина.

Люси закричала:

– Быстрее!

Через несколько мгновений Иуда, Тони и Стив забрались на заднее сиденье.

Брюэр поднял огромный серебристый пистолет, который увидел на сиденье машины.

Человек за рулем сказал:

– Подержи его пока для меня, приятель, хорошо?

– Конечно.

– Убери палец со спускового крючка. Не знаю, как я все еще жив, но будет очень дерьмово, если ты меня случайно подстрелишь. Все в сборе?

Кивки и «ага» от всех сидящих.

– Тогда поехали. Как только оторвемся, может, кто-нибудь из вас расскажет мне, почему какой-то ребенок с ногами набекрень только что попытался откусить мне на хрен лицо.

С этими словами водитель переключил передачу и выехал обратно на городскую улицу, волоча за собой остатки свежих трупов, за которыми тянулась темная кровь.

– Я должен был догадаться. Должен был. Я же видел, как смеялись военные, когда пропускали меня через баррикаду, но решил, что они над моей работой в «Ночном Страже» потешаются. Не все понимают то, что мы делаем.

Мужчина потянулся к бедру и вытащил что-то похожее на заламинированное на коленке удостоверение личности, напечатанное на компьютере. Он передал его Брюэру и Люси. На нем была выцветшая фотография мужчины в более счастливые, менее кусачие времена, а также слова: «ПРЕССА, Эммет Грейсон – „Ночной Страж“. Безотзывные полномочия СМИ, гарантированные Первой поправкой к Конституции США». Люси передала пропуск Иуде, сидевшему позади.

– Теперь почти жалею, что не пошел на стажировку в Си-эн-эн. Корпоративные рамки меня бы с ума свели, но хотя бы эти скоты на баррикаде знали, что за мной присматривают. А так как я с «Ночным Стражем», думаю, они решили, что я просто еще один псих. «Конечно, пропустите его. Он не выберется. Его никто искать не будет». Боже.

Люси поерзала на сиденье. Две бутылки – пустая от виски и остатки текилы – звякнули друг о друга. Наполовину выкуренный косяк покоился в пепельнице, выступающей из приборной панели. Трезвый или нет, мужчина спас их и на мгновение скрылся от преследователей.

– Так вот, пропустили они меня, я приехал, думал, вот моя минута славы, сейчас как добуду серьезную сенсацию, и понимаю, что, черт возьми, я еду ночью по пустыне. Пришло время. Пришло время оторваться по полной. Так что съезжаю на обочину, и ночь прекрасна,