Арабская поэзия средних веков - Аль-Мухальхиль

«Глупец укоряет меня за вино…»

Перевод Б. Шидфар

Глупец укоряет меня за вино,Ему дураком умереть суждено.

Он разве не знал: от подобных емуТакие упреки я слышу давно!

Его ли мне слушать? Всевышний АллахВино запрещает — я нью все равно.

Наполню я кубок вином на заре —Как солнечный свет золотится оно.

Бранись, лицемер, от упреков твоихВ груди пламя жажды воззожжено.

«Смерть проникла в жилы…»

Перевод Б. Шидфар

Смерть проникла в жилы, сжав меня в тиски,Лишь глаза и мысли все еще живут

Да трепещет сердце, полное тоски…Кто сочтет последних несколько минут?

Лишь себе послушны, как черны виски,К богу мы взываем только в смертный час.

Где мои утехи? Их смели пески.Где вы, дни и ночи? Как вернуть мне вас?

Поднимите бремя гробовой доски,Чтоб наполнить кубок мне в последний раз!

«Стены и замки в степях и горах…»

Перевод Б. Шидфар

Стены и замки в степях и горахВолею судеб рассыплются в прах.

Разум бессонный о смерти твердит,Дней быстротечность внушает нам страх.

Грусть коротка у безмолвных могил,Кратко веселье на шумных пирах.

Жалкая доля — лишь саван да гроб —Все достоянье в обоих мирах.

«Хвала тебе, боже!..»

Перевод Б. Шидфар

Хвала тебе, боже! Могучей десницы движеньеИз небытия бросает нас в мир униженья —

Чтоб нам умолкать перед наглостью злого невежды,Чтоб попраны были заветные сердца надежды.

Я верности, дружбы и братства уже не взыскую,Спросить я хочу — кто познал благодарность людскую?

Добряк благодушный, ты станешь насмешек мишенью,Людей возлюби — и не будет конца поношенью.

Друзей заведи, не жалей ни добра, ни досуга,Любовь расточай и надейся на преданность друга,

Делись сокровенным, предайся душою и телом,Стань духом бесплотным, что бродит в краю запустелом,

Забудь о делах, лишь исполни друзей пожеланье,Стань жертвой покорной, что люди ведут на закланье,

Ослушаться их не посмей, ну а если невольноИз уст твоих вырвется дерзкое слово «довольно»,—

Тебя оболгут, и вкусишь ты превратности рока,Беспутным ославят того, кто не ведал порока.

Абу-ль-Атахия

Перевод М. Курганцева

{143}

«Добро и зло заключено…»

Добро и зло заключено в привычках и желаньях,Вражда и дружба сотни раз меняются местами,И это ведает любой, вкусивший горечь знанья,Проникший в истинную суть того, что будет с нами.

Благоразумье нас зовет уйти с путей позора,Но каждого сжигает жар желанья и надежды.Кто эту ведает болезнь, да исцелится скоро,Но нет лекарства для глупца, упрямого невежды.

Хвала Аллаху — он царит своей согласно воле.А люди слабые бредут, куда — не знают сами.Все сотворенное умрет, дрожа от смертной боли.Все гибнет, остаются сны, таблички с именами.

Умершие отделены от нас, живых, стеною.Мы их не можем осязать, не видим и не слышим.Они ушли в небытие, отринули земное,Они спешат на Страшный суд, назначенный всевышним.

Над жизнью собственной своей рыдай, дрожа от страха.К чужим гробам не припадай в рыданьях безутешных.Молю простить мои грехи всесильного Аллаха.Он милосердием велик, а я — презренный грешник.

О, сколько раз ты уходил с путей добра и света,О, сколько раз ты восставал душою непокорной!Ты жил, блаженствуя. Теперь не жалуйся, не сетуй.Плати за все. Таков удел, безвыходный и скорбный.

Не слушает бесстрастный рок твоей мольбы и плача.Он сам решает — жить тебе иль умереть до срока.Твое страданье и восторг, утрата и удача —Забавы жалкие в руках безжалостного рока.

«Наше время — мгновенье…»

Наше время — мгновенье. Шатается дом.Вся вселенная перевернулась вверх дном.

Трепещи и греховные мысли гони.На земле наступают последние дни.

Небосвод рассыпается. Рушится твердь.Распадается жизнь. Воцаряется смерть.

Ты высоко вознесся, враждуя с судьбой,Но судьба твоя тенью стоит за тобой.

Ты душой к невозможному рвешься, спеша,Но лишь смертные муки познает душа.

«Плачь, ислам! Нечестивы твои богословы…»

Плачь, ислам! Нечестивы твои богословы.Извращают основы твои, блудословы.

Несогласных клянут и поносят они.Свою ложь до небес превозносят они.

На кого нам надеяться ныне, скажи?Как нам веру очистить от злобы и лжи?

«Ты, что ищешь у мудрого пищи уму…»

Ты, что ищешь у мудрого пищи уму,Помни: знанье — огонь, разгоняющий тьму,

Знанье — корень, по каплям набравший воды,Чтоб листва зеленела и зрели плоды.

Не завидуй чужому богатству, скорбя,Ибо зависти бремя раздавит тебя.

Время вечное нас одурачит, обманет,Красотою земной соблазнит и заманит,

А потом нас в могилы уложит оно,И отцов и детей уничтожит оно.

Все людские страдания Время творит.В мире только оно надо всеми царит.

«Безразличны собратьям страданья мои…»

Безразличны собратьям страданья мои,Мои беды, невзгоды, рыданья мои.

Пусть клянут, попрекают любовью к тебе —Что им горести, муки, желанья мои?

Ненасытна болезнь моя, старый недуг,Безнадежны, пусты ожиданья мои.

Все постыло вокруг, ибо ты — далеко.Без тебя — я в изгнании, в небытии.

Иссякает терпенье, безмерна тоска.Возвратись, утешенье подай, не таи.

Неотступна беда, неусыпна печаль.Возвратись и живою водой напои.

Просыпаюсь, и первые думы — тебе,И тебе — все ночные терзанья мои.

«Закрывшись плащом, проклиная бессилье…»

Закрывшись плащом, проклиная бессилье,Как часто я плакал в плену неудач!

Друзья укоряли, стыдили, твердили:«Не смей раскисать, не сдавайся, не плачь!»

А я объяснял им, что слезы — от пыли,Что я в запыленный закутался плащ.

«Могу ли бога прославлять…»

Могу ли бога прославлять, достоинство забыв,За то, что ты, его слуга, заносчив и чванлив?

Свое ты сердце превратил в унылую тюрьму,А годы прожитые — в дань тщеславью своему.

Зачем, безумец и гордец, идешь путями зла?Все достояние твое — могильная зола.

Умей обуздывать себя, не поддавайся лжи.Храни терпенье, человек, и правдой дорожи.

Воздержан будь — и от беды смирение спасет,И будь возвышен добротой — ведь нет иных высот!

Не состязайся с дураком, что знатен и богат.Убогий праведник-мудрец — тебе названый брат.

Желаешь временных услад — теряешь время зря.Минутной пользы не ищи, она источник зла.

Благая, истинная цель к деянью будит нас.Поступки взвешивает бог, когда он судит нас.

К земным богатствам не тянись, к презренной суете,—Твоя бессмертная душа томится в нищете!

«Кто ко мне позовет обитателей тесных могил…»