Битва под сакурой - Борис Сапожников

Получивший новое гордое имя как раз после землетрясения Канто бронепоезд стоял в Иокогаме, якобы прикрывая порт от каии. На самом деле, для этого вполне хватало и кораблей, стоящих в порту, но приказа не было и «Мусаси» ждал. Экипаж его нервничал из-за этого, солдаты и унтера ходили мрачные, иногда затевая совершенно ненужные ссоры с матросами, не менее злыми из-за вынужденного бездействия. Однако все ссоры прекратились, как только бронепоезду пришёл приказ выдвигаться в сторону Токио.

Готовить бронепоезд к боевому походу долго не пришлось. Не прошло и двух дней, как он отправился из Иокогамы на всех парах. Но выдерживать такой темп долго не удавалось. От дрезин, пущенных вперёд, пришло сообщение о том, что пути повреждены. Возможно, это работа каии.

— Самый малый вперёд, — распорядился Оути-тюи, командир бронепоезда, кладя трубку полевого телефона. — Выслать дрезину с ремонтной бригадой.

Вторая дрезина ушла вперёд. Бронепоезд двигался по рельсам с черепашьей скоростью. Однако разрыва в рельсах он достиг намного раньше, чем пришёл ответ. Вернее, ответа просто не было. И понятно почему. Обе дрезины валялись перевёрнутые, а под насыпью лежали растерзанные тела солдат и ремонтников.

— Полная боевая! — скомандовал Оути-тюи, и тут же по внутренним помещениям бронепоезда разнёсся вой сирены. — Бригаду на рельсы. Два взвода на прикрытие.

Пришли в движение орудия и пулемёты бронепоезда. Часть задрались в небо, выслеживая летучих каии. Другие шарили по окрестностям. Но ни те, ни другие ничего не находили.

Вторая бригада ремонтников быстро попрыгала на рельсы. Из соседних вагонов выбирались солдаты, вооружённые не длинными винтовками, а автоматами «Бергман», с которыми куда удобней обращаться в тесноте внутренних помещений бронепоезда.

Рельсы с полотна валялись неподалёку от насыпи. Растерзанные ремонтники лежали рядом с ними. Их товарищи, ничтоже сумняшеся, переступали через их трупы, подхватывали рельсы и тащили вверх. Бойцы охранения заняли позиции вокруг них, прикрыв спины насыпью.

Работа шла быстро, ибо всем хотелось как можно скорее вернуться под защиту стальных стен бронепоезда. Вернув рельсы на место, ремонтники и солдаты забрались обратно в тесное нутро «Мусаси», но тот не спешил двигаться дальше.

— Верните дрезины на борт, — приказал Оути-тюи, — и тела занесите. Не стоит бросать даже мёртвых на растерзание зверью или ещё чему похуже.

И снова в грязь и мокрый снег прыгают солдаты. Часть собирают тела товарищей и споро грузят их внутрь. Другие осматривают дрезину и, убедившись в том, что она вполне исправна, затаскивают её на полотно. Вторую дрезину, также неповреждённую, заносят на предназначенную для неё платформу бронепоезда.

Отделение разведки забирается на дрезину, и только после этого «Мусаси» продолжает движение вперёд. Дрезина разведчиков быстро опережает его, уходя в даль.

Солдаты в залитых кровью мундирах, поверх которых были надеты чистые шинели, следили с безопасного расстояния за бронепоездом. Их скрывала опушка небольшого леса, делая практически невидимыми для наблюдателей с «Мусаси». Командир их не отрывался от мощного морского бинокля, а когда бронепоезд двинулся с места, сообщил своим людям:

— Ремонтников больше не трогать, а то они и развернуть его могут. И солдат не особенно крошите. Им ещё воевать. Может быть, даже с каии.

Февраль 10 года эпохи Сёва (1936 г.), Токио

Две девушки замерли друг напротив друга. Они были чем-то неуловимо похожи при всей массе внешних отличий. Назвать похожими Сатоми и Готон было бы сложно. Но только не сейчас, когда они стоят, глядя друг другу в глаза. Напряжённые спины, «мягкие» ноги, чуть сгорбленные плечи. Обе готовы в любой момент кинуться в атаку, но пока выжидают удобного момента.

У Сатоми по виску стекает капелька пота. В подвальном помещении с ровным полом, которое было спешно переоборудовано в зал для тренировок, достаточно жарко. Однако на Готон это ничуть не сказывалось.

Наконец, Сатоми не выдержала и рванулась в атаку с громким воплем. Готон мгновенно среагировала, уйдя в сторону от быстрого выпада меча противницы. Но оказалось, что атака Сатоми лишь провокация, она не собирается доводить её до конца. Главной задачей её было заставить Готон контратаковать, вроде бы не слишком правильно, при условии, что вооружена Сатоми была мечом, которым проще атаковать, а не обороняться, особенно против того, чьим оружием были только кулаки. Но именно на этом был построен расчёт.

Готон переступила с ноги на ногу и нанесла Сатоми быстрый удар кулаком, целя в висок. Та вскинула меч, ставя его на пути вражеского кулака. Готон была вынуждена убирать руку и тут же попыталась достать Сатоми ногой по колену. Та была вынуждена принять удар, припала на ногу и вскинула меч, заставляя Готон отступить. Уроженка Окинавы отпрыгнула от остро отточенного лезвия. Сатоми оттолкнулась здоровой ногой от пола, перекатилась, выбрасывая меч вперёд в длинном выпаде, стремясь опередить Готон.

Клинок распорол лёгкое кимоно уроженки Окинавы, едва не задев тело. Со стороны было не понять, было ли это мастерство контроля оружия Сатоми или же Готон удалось каким-то чудом уклониться в последний момент.

Девушки замерли на мгновение. А потом Сатоми поднялась и отошла на исходную дистанцию. Они церемонно поклонились друг другу.

— Вы только не покалечьтесь, барышни, — насмешливо произнёс следящий за схваткой хакусяку. — Сатоми-дзюнъи, почему вы пренебрегаете деревянными мечами?

Он рассеяно махнул рукой на стойку, уставленную тренировочным оружием.

— Это несерьёзно, — бросила Готон, осматривающая разрез на своём кимоно, — да и не очень честно по отношению к Сатоми-кун. — Сняв форму, девушки отбрасывали и военные обращения. — Где мне взять тренировочные кулаки?

— И всё же, — неодобрительно покачал головой хакусяку, — ваши… хммм… забавы, барышни, слишком опасны. Любое неверное движение может привести к травме, а то и… — Развивать тему он не стал.

— Накадзо-тайса всегда любил говорить, — заявила Сатоми, — что в настоящем бою хватит одной неверной мысли, чтобы остаться без головы. Именно поэтому на тренировках мы всегда выкладывались по полной. И сейчас расслабляться с деревянными мечами нельзя.

— Именно! — поддержала её Готон, подняв вверх указательный палец.

— Ну, как хотите, барышни, — развёл руками, признавая своё поражение, хакусяку. — Но всё же, послушайте старика, будьте осторожнее.

— Конечно же, — едва ли не хором заверили его «барышни».

Тяжко вздохнув, понимая, что не будут они ни на йоту осторожней, хакусяку вышел из тренировочного зала.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});