Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин

как видишь.

— Как там «Налвэн»? — вмешался Гедимин. — Говорил с ним? Успокоил? Маккензи, идиот…

Айзек дёрнул углом рта.

— Кенен — всё-таки не атомщик. Его соображения были разумны, но не мог же он всё учесть. «Налвэн» спокоен. Кажется, он узнал меня во время перехода… — сармат ухмыльнулся. — И я наткнулся на тёплые волокна. «Сатханга» изучает каналы. Со странными всё-таки вещами мы работаем.

Гедимин кивнул.

…Дальше эксперименты проводил Айзек. Гедимин отступил к стене и только смотрел, как предметы то появляются, то исчезают. Кто их принимает на той стороне, сармат спрашивать не стал. Кто бы это ни был, с задачей он справлялся.

Через несколько прогонов сарматы с «Сатханги» ожили и зашевелились. Кто-то подошёл ближе к телепорту, кто-то переговаривался в углу. «Им с Айзеком спокойнее, чем со мной,» — отметил про себя Гедимин и снова покосился на потолок — на плотно надвинутый «экран». «А установка наша всё-таки работает. Можно поставить их на каждой станции. Сделать транспортную сеть. Никто не заметит.»

— Квантовая физика, Оск, — прошептал Айзек, отвечая на вопрос — о чём спрашивали, Гедимин не расслышал. — Даже и не мучай мозг. Это надо пять лет учиться и ещё двадцать облучаться — и то не всё поймёшь.

Очередной предмет исчез на перекрестье лучей. Оск, дождавшись, когда все индикаторы погаснут, провёл ладонью по воздуху меж излучателями и покачал головой.

— Кванты, говоришь… Как ты решился в эту штуку полезть?

Айзек усмехнулся.

— Видел бы ты её предыдущий вариант… Попробуй! Занятный эффект. Можно задать любую точку…

— Ну да, как с прожигом, — пробормотал Оск, отодвигаясь от установки. — Первым туда полез Кет… Гедимин? Не уверен, что решился бы повторить за ним.

— Мы перекинули туда-сюда десяток крыс, и я неделю сканировал их чуть не поатомно, — Айзек оглянулся на притихший ящик на гусеничной тележке. — Да, ту крысу я заберу. Она хватила лишку. Надо посмотреть, что из этого выйдет. Хранитель станции…

Оск резко качнул головой.

— Вот про это — не надо. Разные штуки, прожиг, который не взрывается, — это ладно. Но живые реакторы — перебор.

Передатчик Айзека мигнул. Сармат взглянул на него и расплылся в ухмылке.

— Гедимин! Знаешь, кто к нам идёт⁈

Воздух на перекрестье невидимых лучей сгустился в узкополую шляпу.

— Та была шире, — только и сказал Гедимин, глядя, как из телепорта выходит ухмыляющийся Маккензи. Первую секунду его ухмылка была узкой и нервной.

— Джед! — сармат вскинул руку в приветственном жесте. — Ты обращаешь внимание на такие мелочи? Ну, значит, все опыты удались — и эту штуку можно пускать в производство. Если бы тебя что-то в ней цепляло, тебе было бы не до шляп.

Он чуть приподнял странный предмет с макушки, держа за узкий край. Оск ошалело встряхнул головой.

— Маккензи, мать твоя колба!

— Извини за беспокойство, Оск, — пришелец широко ухмыльнулся. — Наши атомщики в общении — тот ещё подарок. Но признай — аппарат-то полезный?

— На голову не давило? — запоздало спросил Айзек. Маккензи отмахнулся.

— Чуть-чуть. Ты, конечно, прав — злоупотреблять не стоит — но пока что мои мозги на месте. А Джед так даже и умнеет на глазах. Даже не проломил потолок, когда его не пустили к вожделенным реакторам. Так держать!

Он показал Гедимину одобрительный жест. Сармат ошалело мигнул. Надо было бы обидеться и хотя бы попытаться поймать Маккензи за шкирку, но мозг и так искрил от изумления. «Он сам полез в телепорт. Маккензи. Сам. По своей воле…»

— Что ж, Айс, насчёт станций я был неправ, — снова ухмыльнулся Кенен. — Но пара вспышек ЭСТ-излучения — это же не смертельно? «Весты» прекрасно знают, что оно малопредсказуемо. И если больше ни к чему это не привело, реакторы работали ровно, — думаю, от комиссии я отбрыкаюсь. А если нет — к вам на «Сатхангу» они по-любому давно не заходили. Когда-то ж надо о вас вспомнить! Тебе же нечего скрывать, верно, Оск?

Командир «Сатханги» неприязненно сощурился.

— Маккензи, шёл бы ты к себе. Через эту же штуку. Надеюсь, ты не повадишься сюда лазать. А то её и отключить недолго.

Маккензи ухмыльнулся во все зубы.

— Ничему не помешает, Оск. Достаточно всего одной — на моей стороне. Но — вежливость прежде всего. И без предупреждения сюда никто не полезет. До скорого!

Он оглянулся на Айзека, подмигнул ему и шагнул в телепорт. Айзек молча тронул переключатель. Маккензи исчез.

— Если бы это было хоть чуть-чуть рискованно, он бы близко не подошёл, — пробормотал кто-то из «ликвидаторов». — Но объяснений всё-таки не хватает…

Айзек повернулся к нему и со смущённой ухмылкой развёл руками.

— Я с ирренцием начал работать ещё до войны. Объяснений всегда не хватает. Но — эта штука работает.

…Экраны остались позади — Гедимин почувствовал это по тёплому ветру, прошедшему сквозь броню. Височные пластины так и остались приподнятыми. Сигма-лучи просочились сквозь них, легли волокнистыми отростками на лопатки.

— Бывай, — прошептал сармат и криво ухмыльнулся. Волокна зашевелились, и Гедимин замер — где-то на краю слышимости раздался очень короткий гудящий звук.

— Стой, — он шагнул к стене, прижал к ней ладони — реактор был далеко, но это тоже была часть энергостанции, «существо» должно было что-то чувствовать. — Так ты можешь говорить⁈

Он вслушивался до звона в ушах, но так и не ощутил ничего похожего на тот гул, идущий изнутри костей — и очень похожий на голос «Элидгена».

— Идём, — хмурый Оск тронул его за плечо. — Фон в норме.

— Угу, — буркнул Гедимин. Он так и прислушивался всю дорогу, не опуская височных пластин. Один раз ему померещилось что-то похожее.

29 марта 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

В отсек провели нормальный свет,