Клятва - Иван Рогов

В ПРЕДРАССВЕТЬИ

Встрепенулся, как спросонок,Линотип. Вздохнул покой.Перестук ротационокОпадает за спиной.

Под ногами нежным хрустомОтдает недавний снег.А над нами звезды рвутся,Пропадая в тишине.

С плеч сонливую усталостьВетерок легонько сдул.Старина!Опять ты малость,Чем-то тронутый,Взгрустнул?

Старина, опять ты?..

Встало:Помутневшее лицо,Все надеждыНад реаломЗадыхаются свинцом.

Меркнет юность год за годом,Тихо валится жена.Ты идешь по всем невзгодам,Как по чуждым сторонам.

А по сердцу бьется гулкоПамять страшная жены.

Сон гуляет в переулкахПо простору тишины.

Мы выходим на Свердловку,И легко,И хорошо.Слышно, как вздыхает робкоНеисхоженный снежок.

Слышно —                    в тишине предзнойнойДеньИз запертых дверейНадвигается спокойноВ полусумрак фонарей.

Кто-то вышел одиноко,Отряхая снов угар.В варежках, с метлой широкойВстал на мягкий тротуар.

И уже стучит негромкоСонный, маленький трамвай,И торопится швейпромкаК комбинату «Первомай».

Старина!А ты угрюмымПритворяешьсяИ злым.

Что ж, шагай и тихо думай.Что же, вместе помолчим.

Я люблю молчать, мечтая.Вот и дом с густой резьбой,Где девчонка проживаетС родинкою над губой.

Изучил я эти окнаИ скамейку на двоих.Как певал здесь ветерок нам,Спутав помыслы мои!

А теперь?Темней и глушеВ занавешенном окне,Спит на розовой подушечке,Забыла обо мне.

Старина! Шагай, украдкойГрусть-досаду теребя,С затаенною оглядкойНа меня и на себя.

Тронут я удачной сменой.Надвигающимся днем.Сном девчонки неизменной,Неисхоженным снежком.

Тронут тем, что в этой рани,В этой свежести утра,Я в твоем воспоминаньиВстал итогом всех утрат.

Но, старик,И жить мы будем —Мир мечтателей-ребят! —Отработаем, отлюбимИ вспомянем про тебя.

По земле пройдемся ловкоИ притопчем теплый снег.

Рвутся звезды                           над Свердловкой,Пропадая в тишине.

1934

К ТЕБЕ ОДНОЙ, К ТЕБЕ ОДНОЙ…

ДАЛЕКОЙ ДЕВЧОНКЕ

Это все с годами опадетНа кривую грустную усмешку.И растают, как весенний лед,Наши встречи, клятвы и измены.Выхожу. Пошумливает март,Омывая звезды в чистых лужах.Наклонились зимние дома,Прослезясь от выжданного счастья.В это время где-то далекоТы лелеешь наше обещанье.Я его скреплял своей строкой.А теперь и март, и ночь,И яПрохожу, как в позабытом сне,Заслоняя наше обещанье.Девушка протягивает мнеДлинный взгляд и маленькую руку.И в ответ ей покачнулся я,Кровь метнулась, и забыло сердце. Что другая, клятву затая,Дожидается конца разлуки.Будь же так. А я, я за беду, Жгучую, что долго не встречались,Опечалю каждую звезду,Может, не последнею печалью.Разреши мне в песнях сохранитьВсю тебя до кружева на юбке.До поры, когда вот эти дниУпадут на грустную улыбку.В это верь! А в остальное — нет.Я сломал тяжелую поруку:Девушка протягивает мнеДлинный взгляд и маленькую руку.

1934

РАЗРЫВ

Да, это надо высказать.

Б. Пастернак

Заря в огородах над нашим прясломТысячу раз взлетала и гасла.Друзья засыпали и вновь вставали,Яблони стряхивались и расцветали.А мы все бродили с тобой, бродили.Ломали орешник, мяли цветы.О чем-то вполголоса говорили,Сшибали росинки с сучков, и тыМанила, звала меня под Кипрово —Уйти на заветные бугорки.Шли. Рука об руку. Ни слова.Дрожью несло от твоей руки.Подруги завидовали, не смея,Бабы предсказывали у дверей…Меня оплетали и жгли, как змеи,Каленые косы с твоих плечей.Шла перед нами, как жизнь большая.Мечта в ослепительной голубизне.Я припадал к тебе, все прощая.И думалось: больше не надо мне.Я буду в буранах надеждой греться,Любовь проносить сквозь ласки вьюг.А наши клятвы, как в честном детстве,Лучшими песнями обовью.Что же мне больше?Пастух над намиПоследнюю зорю кнутом рассек.Ты, встрепенувшись, взмахнув бровями,Пропала.                Забыть бы, забыть бы все!Долго ль ты будешь мне сниться, стерва?Где твои клятвы? От встречи первойОстались верны, прижились со мнойОткрытки с печалью и бред ночной.А ты вот никак не поймешь. На светеПо-разному, видно, смеяться нам.Платки твои мне не нужны, а эти,Что были у сердца, — рву пополам.

1934

«Когда не будет дубом дуб; когда…»

Когда не будет дубом дуб; когдаОт Волги не останется следа;Когда не будут звезды сил иметьГореть и падать, падать и гореть;Посохнут липы, и умрет трава,Утратят силу нежности слова,И потеряют запахи цветы —Тогда не будешь грезиться и ты…

1935

«Я теперь, чтобы Клава уснула скорей…»

Я теперь, чтобы Клава уснула скорей,Шум лесной положил бы под голову ейПышный, мягкий, стоявшийВ раздумье моем.Как она хорошо быУснула на нем!А проснувшейся утром,Я бы Клаве принесВ первоцветном сияньеКукушкиных слез,Первый луч, ветер с юга,Воды ключевой.

Клава!Не принести ничего!

1935

«Не обидишься, а?..»

Не обидишься, а?Я товарищам все рассказал.Слишком часто меня к тому месту звало,Слишком много запомнил,Одному все иметь тяжело,И товарищам я рассказал:За Казанью в июнеСреди ночи                      такойОт сосны,                  от пчелиной земли,                                                    от густойНестерпимой ромашкиТревожный настой —Утомленный, усталый,Хоть падай, хоть стой!А какая-то птица хочет землю в куски                                                                     разорвать,От любви и восторга и воздуха нет ей.— Как же тут устоять, — я сказал им, —                              хотя бы и тридцатилетней? —И друзья подтвердили, что верно, не устоять.

1935

«Мне ничего не надо от тебя…»

Мне ничего не надо от тебя,Но чтоб вот это знала ты, хочу я,Как я, по юности своей кочуя,Других встречая и других любя,Другим давая искренний обет,То весело, то грустно и угрюмо,Наедине все думал о тебе —С какою нежностью, как долго думал!

1935

ПИСЬМО К ТЕБЕ

Все, что я ждал, — теперь имею.Я счастлив в этой стороне.Луга качаются, синеют —В цветах, в жуках и в тишине.

Дожди грибные — как тростинки,Над ними радуга плывет.Броди и пой, лови дождинки.Чего ж еще недостает?

А ночи! Эхом отдаетсяВ ночи стук сердца моего.Далекий голос, тонок, гнется,Я долго слушаю его.

Гармонь грозит, напоминает,Зовет, прощает, обещает,Отчается и заревет.Чего ж еще недостает?

Я ничего теперь не знаю —Ты будешь ли когда со мной?Но я все так же обращаюсьК тебе одной, к тебе одной.

Увижу ль я тебя?..                                Светает.На землю яблоко слетает,И кочет в третий раз поет.Тебя мне здесь недостает.

Май, 1935

ЛЕТНИЕ ВИДЕНИЯ