Стивен Эриксон Кузница Тьмы - Карбарн Киницик

- Но отдадите жизнь в ее защиту.

Он бросил косой взгляд. - Разумеется. Она моя нареченная.

- Боги благие, - тихо сказал она. - Ты настоящий дурак, Тулас.

- О чем вы?

- Сдержи гнев, пока я буду говорить откровенно. Нет, подожду, пока гнев испарится с твоего лица... Ладно, слушай. Дело не в смерти ради нареченной. Дело в жизни ради нее. Ты должен был отвергнуть предложение, зная достаточно о себе и грезах юной девушки. Ты сам сказал, это было наградой, и дар считался великим. А Дом Дюрав был жестоко перемолот в войнах, почти исчез - и за их потери был предложен другой дар. Значит, у Фарор Хенд не было выбора. Она должна была согласиться ради семьи - она приняла бы предложение любого знатного мужчины. Он нее ожидают наследников. - Шаренас внимательно всмотрелась в него и продолжила: - Возможно, ты ушел. От тебя остались лишь плоть и кости. Но этого достаточно. Понимаешь, о чем я?

- Почему ты поехала с нами? На поиски?

Она скривилась. - Признаюсь в жестокости и любопытстве. Но от тебя так мало осталось, Тулас, что игра не стоила свеч. Боюсь, я оказалась так же глупа. Так давай разгладим песок меж нами и начнем все заново. Если сумеешь.

Его кивок был уклончивым, что вполне понятно.

Он не замолкала: - Если друзья тебя бросили, я буду твоей спутницей. Если и такая связь кажется слишком крепкой - кивай в ответ на случайную улыбку, смотри в глаза. Можешь со мной без опаски говорить о чем угодно, я клянусь, что стану надежным хранилищем твоих секретов.

- А как насчет твоих секретов, Шаренас Анкаду?

- Увы, признаюсь, по большей части они недостойны. Но если настаиваешь, получишь их в изобилии.

Как ни странно, обветренное лицо сморщилось в улыбке. - Говорят, среди трех ты самая умная.

Она фыркнула: - Среди трех - едва ли славная победа ума.

- Ты будешь на стороне Урусандера?

- Не тратишь зря времени, Тулас.

Тулас издал непонятный звук и помотал головой. - Время? В избытке, пока мы готовимся. Но на любое дело его не хватает. Мы скапливаем груды времени, но восхищаемся умением его тратить.

- Ты целые годы готовился умереть, Тулас. Потеря времени? Очень явная.

- Я снесу уколы твоего языка и смахну кровь, если она потечет.

Шаренас поглядела на зернистый сумрак. Еще один день прошел, пришло время угасания света. - Калат Хастейн был стеной против мечущего аргументы Хунна Раала. Камень за камнем, и все лопаются и песком осыпаются вниз. Слова напрасные, как прах. Это было славно.

- Илгаст Ренд был медведем среди волков, но волки ничего не поняли.

- Ты знаешь, в чем его цель?

- Подозреваю. Он консервативен и все сильнее закаляется на своем пути. Его слова стали для Калата дополнительным оплотом, и стена даже не дрогнула.

- Мои сестры и кузины поддержат Урусандера, лишь бы уязвить Драконуса. Супруг лучше консорта, если ей суждено нами править.

- Дети склоняются к формальному союзу, когда речь идет о родителях. В их природе не любить любовника матери, каким бы он ни был. Среди Джелеков принято - когда самцы перетекают в форму волков - впадать в лихорадку насилия и рвать щенков соперника.

Шаренас поразмыслила, улыбнулась: - Мы делаем то же самое и называем это войной.

- Другие поводы не подходят?

Она пожала плечами. - Формы и правила помогают затемнять то, что по сути просто и банально. Да, ты спрашивал, на чью сторону я склонюсь. Я думала, но так и не решила. А ты?

- Я встану на сторону мира.

- Кто среди нас признается в обратном?

- Многие говорят о мире, но сердца их горят злобой. Они любят лишь насилие, расправу над врагами, и если нет подлинных врагов, они найдут кого-то еще. Интересно, сколь часто ненависть к Драконусу порождается завистью?

- Я думала о том же, - признала Шаренас.

Некоторое время они ехали молча. Жгучий в такой близости от Витра воздух горел в горле, щипал глаза. Они миновали трупы убитых волков, зверей скорее в чешуе, нежели в мехах. Хотя дней прошло немного, шкуры уже крошились, воздух разъедал торчащие кости.

Уже глубоко ночью Беред объявил остановку. Шаренас удивлялась, что хранители сумели не потерять давнишний след. Капитан спешился и вернулся к ней и Туласу. - Здесь Финарра Стоун пробралась среди камней, выходя с берега. Шаги ее были тяжелыми, поступь нетвердой. Нам лучше отдохнуть здесь, насколько это возможно в гнусной атмосфере, и спуститься к Витру на заре. Леди Шаренас, лорд Тулас, присоединитесь к нашей трапезе?

Солнце казалось раной неба, тускло отсвечивая на мертвенной поверхности моря Витр. Они рассыпались в линию вдоль обрыва, изучая россыпи покрытых выбоинами валунов. Прямо у берега простерся огромный безголовый остов. Рядом виднелся изуродованный труп коня Финарры Стоун.

- Значит, она говорила правду, - произнесла Шаренас. - Но как тварь с отсеченной головой могла двигаться, тем более атаковать?

Беред - лицо бледное и натянутое - покинул седло и схватился за меч у пояса. - Селад, Стенас, Квилл, с конями за мной. Готовьте копья.

Тулас что-то хмыкнул. - Капитан, зверь явно мертв. Плоть его гниет. Органы вывалились наружу и запеклись на солнце.

Не ответив, Беред пошел по природой проложенной тропе к берегу. Трое хранителей выбрали для себя другие пути.

Тулас соскользнул с коня и последовал за капитаном.

Шаренас перевела взгляд на Витр. Невинный вид, плохо скрывающий злобную натуру... Встав на стременах, она оглядела весь берег - вначале запад, затем восток. И нахмурилась. - Там что-то есть, - указала она рукой. - Тень, наполовину в воде, наполовину снаружи. Ни один валун долго так бы не пролежал.

Хранитель рядом с ней, второй по старшинству после Береда, свел лошадь вниз. Шаренас глянула на Береда и остальных. Они уже были у двух трупов; Беред, спрятав клинок, стаскивал седло с павшего коня. Оружие Финарры он успел подобрать и передать одному из хранителей. Тулас стоял в нескольких шагах и наблюдал.

В груди было тяжело, словно она курила трубку всю ночь; ядовитые испарения неприятно касались открытых участков кожи. В глазах зудело. Шаренас двинулась за солдатом. Догнала у берега и сказала: - У капитана ничего необычного. Кажется, существо совершенно мертво. Давайте поедем изучить нашу находку, а потом поскорее оставим это место.

- Витр не выбрасывает мусора, леди Шаренас.

- Кажется, теперь выбрасывает.

Ее слова явно вызвали беспокойство. Он вздохнул, кивнул. - Тогда поскорее.

Они послали лошадей в медленный галоп. Колючий песок под копытами звучал до странности гулко.

Оказавшийся примерно в четырех сотнях шагов объект выглядел угловатым, словно выброшенное судно, но гораздо больше любого виденного Шаренас корабля - хотя, честно говоря, корабли она видела лишь на иллюстрациях в книгах и кожаных свитках Форулканов, и размеры всегда вызывали сомнения, столь явно художник старался увеличить персонажей на палубе.

С одной из двух острых мачт свисали какие-то рваные полотнища. Вторая была сломана посередине, верхушка накренилась к песку.

Но, оказавшись ближе, всадники замедлили скакунов.

Не корабль.

Голос Хранителя был слабым от недоверия. - Я считал их сказками. Легендами.

- Думали, Мать Тьма опустилась до выдумок? Она прошла до Предела Темноты и встала на шпиле, окруженном хаосом. И когда она воззвала к хаосу, формы явились из дикости.

- Полагаете, он мертв? Должен быть...

Иллюстраторы пытались понять смутные описания Матери. Они старались вдохновляться крылатыми ящерицами, которые в изобилии обитали некогда в Великом Чернолесье, прежде чем служившие гнездилищами деревья были вырублены. Однако лесные обитатели были мелкими, не больше годовалого щенка гончей. Их называли элайнтами.

Мачты оказались костями крыльев, полотнища - тонкими мембранами. Острые углы означали суставы, расщепленные бедра. Но существо было совсем не похоже на тварь, напавшую на Финарру Стоун. Оно из другого кошмара. И раза в три крупнее.

Дракон. Существо из мифа, воплощение грезы о полете. Но... смотрите на его голову, длинную шею, словно тело змеи. Эти челюсти смогли бы проглотить коня целиком. Смотрите в его глаза, залитые кровью, словно черными слезами.

Хранитель натянул удила. - Капитан Беред должен видеть.

- Скачите назад, - сказал Шаренас. - Я же изучу его поближе.

- Не советовал бы, миледи. Возможно, свойства Витра таковы, что мнимое мертвым не остается мертвым.

Она метнула на него косой взгляд. - Интригующая мысль. Я намерена осторожничать, ведь очень ценю свою жизнь.

Солдат повернул коня и послал рысью, а затем и галопом.

Снова глядя на дракона, она подошла ближе. В пятидесяти шагах лошадь заупрямилась, так что она сошла наземь и стреножила скакуна.

Гигантский зверь лежал на боку, сверху видны были раны, десятки длинных ран, но нигде она не могла увидеть торчащих наружу белых ребер. А вот громадное брюхо было вспорото. Кишки вылились тяжелой грудой, порезанные и порубленные, словно кто-то неистово работал мечом.