Когда отцветает камелия - Александра Альва

зажёг табак в трубке и выпустил в воздух тонкие струйки дыма.

– Можно попросить вас не курить рядом со мной? Вся одежда пропахла отвратительным запахом, который мешает мне сосредоточиться на картине.

Отчасти это действительно была правда: Цубаки не любила терпкий аромат табака, ведь её отец так много курил, что в доме вечно висела тяжёлая дымка, от которой у маленькой девочки случались приступы удушья. Но сейчас она заговорила об этом только для того, чтобы позлить Юкио-но ками.

К её удивлению, хозяин святилища послушался и медленно опрокинул кисэру, откуда на землю посыпался серебристый пепел.

– Как скажешь. Если готова, то давай начнём поиски с кэукэгэнов, которых ты видела в городе пару недель назад. Я допросил здешних ёкаев, и все они подтвердили, что в Лес сотни духов действительно наведывались чужаки. Возможно, наши беглецы прячутся в одном месте, – проговорил Юкио, убирая трубку обратно в рукав и взамен доставая миниатюрный веер-утива, укутанный белым платком и украшенный утончённой вышивкой – голубыми незабудками. – А это ниточка к юрэй – призраку, который недавно напал на самурайский дом; на веере остались следы скверны.

Цубаки кивнула. Сейчас она чувствовала себя более уверенно, чем во время первых попыток использования дара. Казалось, вместе с кровью по телу бежала горячая энергия, которая рождалась между бровями, – метка на лбу пульсировала в ожидании, когда акамэ возьмётся за кисть.

– Послушай, – заговорил Юкио-но ками, касаясь её плеча. – Твоя сила наверняка заведёт нас глубоко во владения Хозяйки леса, а эта госпожа – большая почитательница кривых дорожек и сложных иллюзий. Что бы ты там ни увидела или ни услышала, ты не должна сворачивать с пути, понимаешь? Ты не должна отходить от меня ни на шаг!

– Хорошо, Юкио-но ками. Я не в первый раз имею дело с ёкаями и знаю, какими они бывают коварными.

Хозяин святилища отпустил её плечо и недовольно выдохнул.

Цубаки взяла кисть и прикрыла веки, пытаясь восстановить в памяти момент, когда видела кэукэгэнов в последний раз. В голове сразу же родилась яркая картина: длинные волосы, заполняющие половину комнаты, следы тины и грязи вокруг, жёлтые глаза, смотрящие со страхом и ненавистью. Акамэ пропитала кисть тушью и провела на бумаге первые тонкие линии, которые постепенно превращались в более смелые, размашистые штрихи.

Начав рисовать ёкая, она вновь окунулась в беспроглядную черноту и сразу же отчётливо услышала голоса – чей-то тихий шёпот, звучащий впереди.

«Скоро всё закончится, потерпите немного, и у вас будут новые тела».

«Не стоит дуть в раковину94, никто за нами уже не придёт и ничего не даст! Нас обманули!»

«Хозяйка леса защитит…»

«Глупо надеяться на это. Она тоже не на нашей стороне».

Один из голосов точно принадлежал женщине, но звучал так хрипло, будто его обладательница проспала всю ночь на льду озера. Перед глазами промелькнул плоский лепесток веера, который принёс Юкио-но ками, а за ним появился образ девушки в изорванных белых одеждах: вся её кожа была покрыта тёмными кровоподтёками, а губы посинели от холода…

Цубаки раскрыла глаза, возвращаясь в своё тело, и тут же пошатнулась от нахлынувшей слабости, но тёплые ладони поддержали её, мягко касаясь спины. Юкио стоял совсем рядом, и на его лице отражалось то ли беспокойство, то ли недоумение.

Слегка поведя плечами, чтобы освободиться от рук хозяина святилища, акамэ несколько раз зажмурилась, пытаясь вернуть чёткость зрению, и взглянула на исписанную тушью бумагу. За время видения она успела нарисовать довольно подробную картину: небольшую поляну среди лесной глуши с пылающим костром посередине, вокруг которого сидели ёкаи. Многие из них были изображены нечётко, лишь силуэтами, но одно существо Цубаки узнала точно – того самого кэукэгэна из дома семьи Тори. Ниже она увидела и другого прорисованного ёкая, что расположился чуть поодаль от остальных и походил на печальную девушку в светлых изорванных одеждах.

Над нечистью возвышалось дерево адзуса95 с раскидистой кроной и крепкими корнями, выступающими из земли. К его стволу со всех сторон тянулись тонкие чёрные нити, которые изгибались и спутывались в воздухе, исчезая внутри.

– Что это? – спросила Цубаки, и по её шее пробежал холодок. – Хотя нет, не отвечайте, давайте лучше поспешим, пока следы ещё видны.

Она подскочила, хватая на ходу картину, и перепрыгнула через бревно.

– Стой! – Юкио поймал её запястье. – Мы идём вместе, не забыла? Держи меня за руку.

– Прошу вас, давайте сегодня без прикосновений, – бросила акамэ и вырвалась, устремляясь вперёд по тропинке, где ещё виднелись мерцающие следы маленьких человеческих рук, которые могли принадлежать только кэукэгэну. – Не отставайте!

– Цубаки… – зашипел хозяин святилища, но всё-таки поспешил за ней, подхватив оставшиеся на дереве вещи.

Она больше не могла остановиться: метка обжигала лоб, а кровь в теле словно закипала и звала бежать дальше по следам тёмной ауры до тех пор, пока акамэ не найдёт искомое.

Лес становился всё непроходимее, а протоптанная тропа теперь сменилась еле видной тропинкой, петляющей среди камней и высокой травы. Цубаки сжимала свою картину в руках, будто подпитывалась от неё силой, чтобы идти дальше, и слышала, как сзади шелестели ветви низких деревьев, которых касался Юкио. Его кицунэби плыли по воздуху рядом, освещая путь, и потому акамэ не чувствовала страха, даже когда видела тени заблудших душ и их пылающие глаза среди изгибающихся чёрных стволов.

Тёмная аура сбежавшего кэукэгэна походила на густой туман, оседающий на всём, до чего дотрагивался ёкай, и Цубаки, раздвигая ладонями высокую траву, всё сильнее ощущала присутствие скверны.

– Подожди! – послышалось эхо голоса Юкио, как будто он кричал издалека.

Цубаки обернулась, и волосы у неё на затылке встали дыбом: хозяина святилища нигде не было видно, а перед ней раскинулся глухой чёрный лес. Вокруг всё ещё вились три голубых кицунэби, но их света больше не хватало, чтобы отгонять нечисть. Тени в зарослях зашевелились и поползли вперёд.

– Юкио-но ками! – крикнула Цубаки, и её голос отозвался в кронах высоких деревьев.

Где-то с ветки сорвался чёрный ворон, но никакого другого ответа не последовало.

Проглотив ком, вставший поперёк горла, акамэ нащупала дрожащими пальцами самодельный свиток, который лежал в рукаве, и мысленно отругала себя за то, что именно сегодня не взяла кицунэ за руку. Она думала, что в состоянии распознать любую уловку ёкаев, ведь за свою короткую жизнь её бессчётное количество раз пытались убить и заманить в ловушку. Но бдительность простого человека ничего не стоила против силы, которая с такой лёгкостью увела акамэ прямо из-под носа Посланника богини Инари.

Цубаки запустила руки в волосы и схватилась за уложенные в