Черный торт - Шармейн Уилкерсон

находится. Они не могли знать, что за полчаса до этого она, охваченная отчаянием, едва не рухнула на обледеневший тротуар у дерева, облюбованного собаками.

Так вот, незадолго до того Бенни вышла из автобуса, на котором ехала с работы, и, поскользнувшись, чуть было не грянулась оземь. В этот момент с ней поравнялся незнакомый мужчина, и они случайно встретились взглядами. Он повернул к какому-то зданию и стал подниматься по ступенькам ко входу. На лице этого сорокалетнего господина со стрижкой кинозвезды и кашемировым шарфом на шее как будто отражались душевные муки самой Бенни, но она прочла на этом лице и некую надежду на избавление. Мужчина открыл громадную дверь и, помедлив, оглянулся на Бенни. Дверь была оттенка лесной зелени – любимого цвета Бенни. И она направилась следом за незнакомцем.

Бенни прошла через плохо освещенный вестибюль, пахнувший пыльной бумагой и школьными буднями, и оказалась в просторном теплом зале с рядами складных стульев и столом с закусками и рекламными листовками. Она кивком поблагодарила человека, вручившего ей бумажный стаканчик с кофе и печенье без глютена. Ей доставляли наслаждение негромкие приветствия, спокойствие, написанное на незнакомых лицах, тепло стаканчика в руках. Она почувствовала себя лучше и могла бы остановиться на этом и уйти, но не ушла. Вместо этого она уселась между молодым человеком в синем свитере с катышками и женщиной в алой юбке. И волна доброжелательности вкупе с потребностью в катарсисе в какой-то момент вынесли ее на импровизированную сцену.

До этой минуты никто не интересовался, кто она такая, откуда пришла и зачем, потому что в конечном счете каждый явился сюда по одной главной причине, и почему именно они сегодня вечером находятся здесь, и кто именно они такие, не требовало уточнения, если только сам человек не захочет взять слово.

И вот теперь она одной рукой держится за край кафедры, а в другой сжимает надкушенное печенье.

– Меня зовут Бенни, и я алкоголичка.

Этими несколькими словами Бенни испортила встречу выздоравливающих алкоголиков, за неимением другого места, где ей сказали бы: «Входи», невзирая ни на что. Где ее поддержали бы, расскажи она им, что не пришла на похороны собственного отца. Объясни она, почему так получилось, ее не осудили бы. Где она могла бы довериться людям, пусть не понимающим, но способным выслушать ее сетования. Ведь она устала оттого, что другие отказывают ей в праве быть собой, либо навязывая ей совершенно неподходящие роли, либо сомневаясь, что она осилит те роли, которые ей по душе.

Бенни поняла, что надо без лишних слов уходить из этого зала. Но печенье было домашнее и пахло имбирем… И впервые за долгое время кто-то ее слушал. Итак, она заговорила. Она рассказала им все. Она рассказала о неприятии со стороны отца, о разочаровании матери, о брате, не желающем разговаривать с ней, о любовнике, обидевшем ее. Она призналась, что попала на собрание обманным путем, поскольку не знала, что ей делать. Бенни сказала, что никого не хотела задеть и что уйдет прямо сейчас. Отступив от микрофона, она быстро направилась к выходу, качая головой и бормоча:

– Простите меня…

Когда она проходила между рядами стульев, какая-то женщина громко произнесла:

– Знаете, существуют группы поддержки для таких ситуаций.

А другой человек добавил:

– По крайней мере, вы были честны.

А мистер Прическа Кинозвезды, невольно заманивший Бенни сюда, сказал:

– Удачи вам.

Лицо Бенни горело, и вместе с тем у нее возникло чувство, что это первое и единственное собрание анонимных алкоголиков, на котором она побывала, в чем-то ей помогло.

Выйдя из здания, Бенни сорок минут шла пешком до своей квартиры. Опустившись на диван, она закуталась в одеяло, радуясь теплу и сохранившемуся с прошлого вечера чесночному запаху. Хватит, хватит, хватит. Бенни включила мобильный и набрала номер дома, но ответа не было. Потом она все просчитает и поймет, что в то время мать находилась в больнице после несчастного случая на серфинге, а Байрон не удосужился сообщить об этом Бенни по телефону. Такие вещи случаются, когда слишком долго не общаешься с родными.

Торт

Бенни несколько часов лежала без сна, размышляя над тем, что бы она сказала, если бы мать взяла трубку. В четыре часа утра она встала с кровати, пошла в кухню и протерла столешницу. Потом освободила духовку от кастрюль и сковород, хранящихся там, достала из холодильника несколько яиц и полезла в нижний шкафчик за самым важным ингредиентом – сухофруктами, замоченными в роме и портвейне. Она вылила смесь из банки в миску и добавила финики и коктейльные вишни. Правда, решила обойтись без цитрона. Ей никогда не нравились цитроны. Как и ее матери.

До ухода на работу Бенни успела выполнить все необходимые манипуляции, после чего выложила на верх плиты два торта для остывания. Ей все еще хотелось поговорить с мамой, но у нее не хватило смелости позвонить снова. Ее посланием будут торты. Она сделала несколько снимков в ходе приготовления. Мать получит их вместе с письмом.

Пусть мама увидит, чему Бенни научилась у нее, насколько внимательно она отнеслась к каждой мелочи и как улучшила ее технологию. Потому что печь черный торт – все равно что выяснять отношения. Написанный на бумаге рецепт довольно прост. Успех зависит от качества ингредиентов, но в большей степени – от умелого обращения с ними, от времени, затраченного на различные процессы, и от переменных величин, таких как влажность воздуха или работа термостата духовки.

Бенни не слишком удавались отношения с людьми, но она прекрасно знала, как испечь торт.

Фото номер один: банка с сухофруктами, а рядом коробка с яйцами. Однажды Бенни придумает вариант этого рецепта без яиц, потому что времена меняются и еда должна меняться вместе с ними, но это будет эксперимент, который, возможно, ужаснет ее мать.

Щелк.

Фото номер два: получение жженого сахара. Из кастрюли поднимается дымок, горелка выключена как раз вовремя, из кастрюли торчит деревянная ложка. Щелк.

Фото номер три: две формы для торта, заполненные тестом, каждая ставится на поднос с водой в духовку. Щелк.

«Это единственное, что у меня осталось, после того как я потеряла родных, – сказала однажды мать Бенни, постучав пальцем по своей голове. – Все это я сохранила здесь. Рецепт черного торта, мое ремесло, моя гордость».

Фото номер четыре: крупный план черного торта, который остывает на столешнице. Цвета влажной земли, с божественным ароматом. Щелк.

Приготовление сахарной глазури займет еще целый день работы, после чего Бенни сделает фото своего