Не верь зеркалам - Антон Чижъ

купила черно-красную гадость, мне совсем не идет, так что отправила Искре в подарок… В нем подруга моя приняла смерть… Вместо меня… И тут заменила, дублерша моя родная…

Раздался трагический вздох. У великих актрис порой трудно понять: искренне или игра. Новостью для Варвары услышанное не было. Вот только звонок Игнатьеву в Никольском саду вызывал теперь большое подозрение. Неужто он вызвал для дачи показаний свидетеля и даже не намекнул? Ну лейтенант…

А что лейтенант? Отличный следователь, умеет скрывать тайны следствия от посторонних лиц. Делает свою работу. И хорошо делает. Ищет убийцу. Может, и разыщет призрак прошлого… Варваре дозволено копаться в мелочах. Ничего больше не остается.

– У вас не осталось выпускного институтского альбома? – мягко спросила она. – Очень хотелось бы увидеть Искру Семеновну в юности.

Добронина величественно отмахнулась.

– Где-то лежит. Спроси у Зои, она хозяйством заведует…

– Кто же мог решиться на такое: убить актрису?

Королевский кулак погрозил зелени Таврического сада, видневшейся в окно.

– Он это, он! Негодяй, гад, иуда! Ну, ты за все заплатишь! Я так прямо и сказала: арестуйте его и допросите по всей строгости! Он во всем сознается! В кандалы! В темницу! На дыбу червяка презренного!

Насколько Варваре было известно, ничего из пережитков прошлого в распоряжении следствия не имелось: кандалы, темницы и дыбы отправились в музей. Не очень далеко, всегда можно вернуть, всегда можно повторить. Она надеялась, что Игнатьев подобным руки и мундир не замарает. Зато не вызвало сомнений, кому актриса желает столько приятных мгновений пытки.

– О ком вы? – спросила Варвара со всей наивностью.

– Да все о нем же, – глаза Доброниной метнули такую ненависть, что бинты чуть не задымились. – Дражайший Аркаша Андронов! Муженек мой первый… Чтоб ему сдохнуть!

– Народный артист Андронов? – откровенно фальшиво удивилась Варвара. – Но зачем ему?

– Чтобы мне насолить. Ударить в самое сердце, – последовал ответ. – Знает, как ранить побольнее… Ну и хватит… Не хочу больше рот пачкать этим именем… Свое получит… Слушай меня, Варька… Присмотрелась я к тебе и поняла: будешь моей правой рукой, заместителем художественного руководителя. Литчасть будет в твоем подчинении… Назначишь завлитом кого захочешь, твой выбор… А по всем творческим вопросам будешь мне советы давать и свое мнение не скрывать. Ты девка умная и толковая, независимая, ни под кем ходить не будешь… Такая мне нужна… Для начала оклад тебе положим двести тысяч в месяц. А там – как себя покажешь. Митя Крякин со мной согласен… Ты ему глянулась… И еще. Послезавтра пойдешь вместе со мной на сцену, представляться труппе. Где худрук, там и его правая рука. Это мое решение. Как сказала, так и будет. Поняла?

Мнение Варвары никого не интересовало. Она сама не знала, какое оно у нее. Новость была оглушительной. Как соблазн и искушение. Такие невероятные возможности. Аж дух захватывает… Варвара перевела этот самый дух. Раз ее не спрашивают, то и отвечать не нужно. Будет возможность обдумать на холодную голову. Слишком серьезный поворот в жизни. Надо понять: готова ли она к нему.

– Так точно, – ответила Варвара. – Но ведь я провалила ваше поручение: не нашла рецепт…

В щели для рта показалась улыбка.

– Вот за честность ты мне и нравишься, деваха, – сказала Добронина ласково. – Ладно уж, теперь могу раскрыть: есть у меня рецепт, старинный, настоящий. Случайно нашла его…

– Где же он был?

– Да прямо тут, – королева обвела рукой свои владения. – Старые хозяева оставили мебель, неделю назад Зоя раздвигала стол, а из него выпала бумажка. Развернула – а там старинный рецепт на латыни. Я у знакомого доктора проверила: оказалось какое-то снадобье, которое обещает вечную красоту. Ну я и решилась попробовать. Смесь мне в лаборатории приготовили, стала применять ровно по назначению… А чтобы вопросы не задавали, мазалась сверху овощными пюре…

– Сейчас тоже используете средство?

– Конечно… Замоталась бинтами… Там обещано: кожа сначала будет страшноватой, а на седьмой день преобразится… Ну вот, скрыла сегодня под бинтами, чтобы себя в зеркале не пугать и лейтенанта…

Соблазн и любопытство были слишком велики. Заодно появился шанс спасти Светлану Микову от увольнения.

– Можно взглянуть на рецепт?

У нее перед носом внушительно помахал указательный палец.

– Ишь какая! Рано тебе еще… Погоди годков тридцать, – Добронина издала смешок. – Ладно, не обижайся, посмотрим, что покажет зеркало послезавтра, тогда и получишь… Вдруг обман или химики напутали… Мне все равно, а твое личико надо сберечь… Значит, готовься на послезавтра.

Аудиенция была окончена. Варвара встала, не ощущая груза ответственности новой должности. Которая свалилась ей на голову. Что дед скажет?

– Таисия Федоровна, я должна сделать вам признание, – сказала она мужественно.

Королева расширила просвет бинтов, который съехал на глаза.

– И что же ты натворила?

– Ваш жених вчера вечером сделал мне предложение, а сегодня днем явился с кольцом, букетом и шампанским.

– И что же ты ответила? – спросила Добронина с явным интересом.

– Вчера – чтобы он пошел вон, а сегодня подтвердила, – ответила Варвара, опуская подробности и наказание, которое сейчас Петя несет у нее в квартире. Ингрид бывает безжалостна.

– Вот так взяла и отказалась от молодого, богатого и знаменитого жениха?

– Он мне не жених, – резко ответила она. – Во-первых, я его не люблю. Бриллианты и деньги без любви – пыль и пепел. А во-вторых, нельзя выходить замуж за… предателя. Он предаст снова.

Добронина величественно поднялась с кресла, подошла и крепко прижала ее к себе. Нос Варвары оказался как раз на уровне плеча актрисы. От нее пахло чем-то травяным, незнакомым.

– Спасибо тебе, подруга, – сказала она, не отпуская, будто Зоя могла подслушать. – Спасибо, что не предала и не променяла меня… Я такое не забываю… А на Петьку сердиться бесполезно… Он такой один… Захотелось завести на старости домашнее животное… Зато у Петьки есть достоинство. По сравнению с котом.

– Какое? – выдавила Варвара, немного придушенно.

Объятия Добронина отпустила.

– Петя по углам не гадит. И лоток ему не нужен, – глаза актрисы хитро блеснули.

Варвара позволила себе вежливо улыбнуться.

– Иди к Зое на кухню… Поешь. А то вон какая худющая… Даже завидно…

38

В старых петербургских домах в каждой квартире имелась глухая кладовая без окон, в которой на лето запасали лед. При царизме холодильников не было, а лед был. Невский, чистый. Его запасали с ранней зимы, хранили до следующих холодов и использовали по всякой хозяйственной надобности.

Лед вернулся в кладовку. Из открытой двери пахнуло холодом, как из колодца. Варвара задержалась, испытывая нечто вроде облегчения. Зоя хлопотала у кухонного стола. Нарезала салат, не слишком умело, давя ножом помидор.

– Можно поздравить? – спросила она, оглянувшись.

– Пока не с чем, – ответила Варвара.

– Тася верит вам как себе…

В ее голосе мелькнула зависть. Самая маленькая капля такой чистой женской зависти.

– Постараюсь сделать все, что смогу.

Зоя смахнула нарезку в салатницу.

– Есть хотите? Тася питается только овощами, а рыбопродукты пока не привезли… Легкий салат?

Отказавшись,