Сафьяновая шкатулка - Сурен Даниелович Каспаров

— Говорили.

— И что же?

— Учусь, — сказала Нора.

Микаэл и Офелия прыснули, прикрыв ладонями рты.

— Гм… С кем же ты в кино ходила?

— Тебе Славик звонил! — предупреждающе вставила Офелия, чтобы Нора не завралась вконец.

— С Чорекчяном, — сказала Нора. — У нас инженер есть такой, кандидат наук, нормальной упитанности.

На этот раз рассмеялся крестный.

— Постой, а как же Славик?

— А с ним я вчера была.

— Так, так. Чорекчян, значит, второй претендент в женихи?

— Второй.

— Зачем же тебе так много?

— Чтобы выбирать, за кого лучше выходить замуж. Вы же сами говорите — пора уже.

— Ну, говорю.

— Вот я и выбираю, чтобы не ошибиться и не проворонить счастья. Нельзя же так: кто приглянется. Надо взвесить, обдумать, семь раз отмерить… Как же можно, не выбирая?

Микаэл шагнул к ней, сказал возмущенно:

— Нора, что за пошлости ты говоришь?

— Ах, простите!

— Нора, что с тобой? — встревожилась Офелия. — Сейчас же идем домой!

— Да перестаньте вы, разве не видите, что она шутит! — сказал крестный.

— А если не шучу? — сказала Нора.

Наступила короткая пауза.

— Ступай домой, Нора, — приказал Микаэл.

— Господи, переполошились! — недовольно сказала Нора. — Да ничего со мной не случилось! Руки, ноги целы, голова на месте… Ну вас, пойду лучше спать. Извините меня, крестный.

— Охотно, только не знаю за что. — Крестный смотрел на нее с тяжелой пытливостью.

— Я и сама не знаю. Считается, что я разговаривала с вами недостаточно уважительно.

— Я этого не заметил.

— Тем лучше. Я вас очень люблю, крестный. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Нора, — ободряюще кивнул ей крестный.

Мать сидела в гостиной перед телевизором и смотрела фильм. Вечерние просмотры телевизионных передач были чем-то вроде священного ритуала, обязательного для всех, даже для тех, кто не смотрит: телевизор по вечерам господствовал в доме, мать пускала его на полную катушку, так как была туговата на ухо, и он заглушал все остальные голоса. По вечерам Микаэл с Офелией либо убегали из дома, либо запирались в своей комнате, а Нора в своей. Отцу же некуда было идти, он оставался в гостиной, однако телевизор не смотрел: от лунного свечения экрана у него разбаливалась голова, поэтому он сидел спиной к телевизору на стуле и рассматривал газеты под светом двухрожкового торшера.

Ни мать, ни отец не обратили внимания на появление Норы. Матери было не до нее, на экране в это время разворачивались захватывающие дух события: шпион бесшумно прокрадывался в сильно затемненную комнату, где его как раз поджидал сотрудник нашей контрразведки…

Когда в темноте раздался леденящий душу крик: «Руки вверх!», Нора зевнула и подошла к отцу.

— Про Эльзас и Лотарингию опять ничего не пишут, папа? — прокричала она, иначе за грохотом телевизора отец не расслышал бы ее.

Из всех международных проблем современности главу семейства больше всего интересовала почему-то судьба Эльзаса и Лотарингии. Но после войны о них перестали писать, и старик поэтому не знал, что в мире творится и какой пункт земного шара в данный момент является узлом империалистических противоречий.

Он поглядел на дочь поверх очков, высоко подняв седые брови.

— Эльзас-Лотарингия… Где гуляла?

— У подруги была.

— Ладно, не мешай читать, иди вон тиливизирь смотри, там шпиенов ловят.

— Я лучше спать пойду.

Микаэл и Офелия о чем-то шептались, когда она вошла в свою комнату. Нора прошла за ширму и через минуту вышла в простеньком ситцевом халате.

— Ну?.. — Это была просьба уйти в свою комнату.

Но те не уходили.

— Нора, — начал Микаэл, — нам надо поговорить.

— Не стоит, это будет так трудно… И потом, я хочу спать.

— Но ты пойми…

— А я не хочу понимать!

Спать сейчас не удастся. Нора пошла к двери: уйти, отсидеться возле грохочущего телевизора, смотреть, как вылавливают шпионов… Рука уже нажала на медную дверную скобу, но ее остановил резкий окрик Микаэла:

— Постой!

Нора медленно повернулась, прислонилась к дверному косяку.

— Ты поссорилась со Славой?

Нора удивленно взглянула на брата и неожиданно рассмеялась.

— С чего вы взяли?

Микаэл и Офелия посмотрели друг на друга. Микаэл сердито махнул рукой и пошел смотреть шпионов. Это лучше, чем толковать с этими шальными бабами.

— Нора, что с тобой сегодня? — спросила Офелия.

— Сегодня? Сегодня ничего. Сегодня все хорошо. А случилось давно, больше трех недель назад…

— Что случилось, о чем ты говоришь?

Нора подошла к окну, раскрыла обе створки, вдохнула прохладный воздух и так же неожиданно, как только что рассмеялась, отчетливо сказала:

— Сегодня я увидела, как он стоит во весь рост. Испугалась. Чуть не взвыла от страха…

— Кто стоял во весь рост?

— Думала, случилось чудо, и он встал. И сейчас пойдет к своей жене, или к другой… А он просто надел шины… Боже мой, я не хочу, чтобы он встал!

— Ты о ком это? — спросила Офелия. И вдруг догадалась, вскрикнула испуганно: — Ой, Нора! Сумасшедшая, что ты делаешь?

Нора не ответила.