Песнь о Роланде. Коронование Людовика. Нимская телега. Песнь о Сиде. Романсеро - де Гонгора Луис

XVIII В престольном храме был Гильом у мессы, И рыцарю сказал Христов наместник: 380«Явите, бога ради, милосердье — Нам помогите отразить неверных». «Бог видит, — молвил граф Гильом, колеблясь,— Паломником я в край явился здешний Со свитой, малолюдною чрезмерно: 385Лишь шестьдесят бойцов со мною смелых. На стольких королей мне грянуть не с кем». Но возразил святитель: «Рыцарь честный, Апостол Петр да будет мне свидетель! Коль за него вы вступите в сраженье, 390Вам можно будет мясо есть вседневно [240], И жен держать, коль хватит сил, хоть десять, И в грех любой впадать, пусть даже смертный, За исключеньем разве что измены [241],— Я вам даю заране отпущенье. 395Создатель вход откроет вам по смерти Туда, где лишь его друзьям есть место, Сам Гавриил введет вас в рай небесный». Гильом воскликнул: «Господи предвечный, Великодушней нету иерея! 400Не потерплю я, — всяк да слышит это! — Чтоб хвастал враг, хоть рать его несметна, Что с ним я убоялся столкновенья. Бертран, племянник мой, надень доспехи, Зови сюда всех наших и Гелена». 405Воитель стал готовиться к сраженью: Велел принесть оружье прямо в церковь, Надел броню и шлем, что цветом зелен, И меч на перевязи драгоценной. Коня ему подводят масти пегой. 410Граф сел в седло, не вдевши ногу в стремя. Червленый щит повешен им на шею [242]. Копье он держит со значком на древке — Пять точек золотых на ткани блещут. Осведомился граф: «Отец святейший, 415У вас бойцов-то сколько во владенья? «Скажу по правде, — рек первосвященник.— Я рыцарей три тысячи имею, И каждый при копье, мече и шлеме». «Не худо для начала, — граф ответил.— 420Готовьте к битве их, а те, что пеши, Ворота будут охранять и стены». «Так и велю я, — молвил папа, — сделать». Всяк в Риме, кто оружием владеет, Доспехи надевает, к храму едет. 425Святитель всем дает благословенье. «Бароны, — говорит Христов наместник,— Того из вас, кто жизнь утратит в сече, Допустит милосердный бог по смерти. Туда, где лишь его друзьям есть место, 430Сам Гавриил проводит в рай небесный». Тут устремились рыцари навстречу, Пришельцам дерзким и жестокосердым С таким неистовством и нетерпеньем,  Что им в воротах главных стало тесно 435«Бароны, — крикнул им первосвященник,—  Остановитесь — ни к чему тут спешка. К Галафру я отправиться намерен, И выкуп будет мной ему обещан. Коль нехристь уведет свои галеры 440И рать его очистит здешний берег, Я ни казны апостольской священной, Ни чаш, ни риз, ни митр не пожалею: Отдать ему мне легче грош последний, Чем принести бойцов столь многих в жертву». 445Бароны молвят: «Мудрое решенье». Святой отец с одним аббатом вместе Пошел во вражий лагерь без задержки, Проник туда, где был Галафр надменный, Встал перед ним, не поклонившись земно. 450Язычник глянул на него свирепо, А папа речь повел к нему смиренно: «Я прислан, государь, сюда как вестник. Апостол Петр и бог, творец вселенной, Через меня изволят вам поведать, 455Что увести вам надлежит галеры, От ваших войск очистить здешний берег. Я ни казны апостольской священной, Ни чаш, ни риз на вас не пожалею И предпочту отдать вам грош последний, 460Чем принести бойцов столь многих в жертву. Прислушайтесь же к моему совету». Король в ответ: «Твои слова нелепы. Сюда приплыл я за своим наследством — Рим, город ваш, достался мне от предков, 465Меж коих Ромул был и Юлий Цезарь, [243] Возведшие мосты и стены эти. Коль не сдадитесь без сопротивленья, Всех христиан я в Риме изувечу, А божьих слуг казню, предав бесчестью». 470Струхнул святитель: «Не останусь здесь я, Хоть дай мне все богатства Карфагена» [244], Стал пропуска назад просить немедля Галафр его трем сарацинам вверил И вот что молвил папе напоследок: 475«Чтоб ты, на ком колпак широк не в меру [245] Не говорил потом, что я затеял Обречь разгрому город свой наследный, Давай найдем с тобой по человеку Из тех, кто посмелей и познатнее, 480И пусть покончат поединком дело. Коль ваш господь пошлет мне пораженье И моего бойца твой одолеет, Рим за тобой останется навеки И у тебя по гроб никто на свете 485Отнять головки сырной не посмеет. А чтоб ты слову моему поверил, Обоих сыновей пришлю к тебе я, На выкуп им не дам с собою денег: Коль я солгал — заложников повесишь». 490Обрадовали папу эти речи Сильней, чем все богатства Карфагена: Он вспомнил, кто при всем вооруженье Ждет от него в престольном храме вести — Нет в мире поединщика отменней. XIX