Наколдую любовь... (СИ) - Константа Яна

- Яриночка, дело не в том, что моя сила особенная, а в том, что я использовала ее неправильно. Я не защитила себя на случай отворота, там нужны какие-то жертвы… Я нарушила кучу правил – потому что не знала о них, потому что… Я клянусь тебе, я не специально! Я не вру тебе, когда говорю, что не хотела этого и не помню, как сделала! Прошу, поверь мне!

- Да верю я, верю… Но это сути дела не меняет. Должен быть еще какой-то выход… Хорошо, - закивала Ярина, – вот ты говоришь, за отворот нужна жертва. Может, можно провести еще какой-то обряд и дать другую жертву? Не тебя и не Марека!

- Но как? Я этого не знаю! Да и кого ты предлагаешь сделать жертвой?

- Откуда же мне знать? Я читала, что животных в жертву приносят… Агнешечка, я умоляю тебя, подумай, что можно сделать! Марек погибнет, – понимаешь? Он уже на грани. Он истощен, измучен, – я не знаю, сколько он еще продержится! Нужно что-то делать, ждать больше нельзя! Прошу тебя, придумай что-нибудь!

Агнешка пообещала, как минимум, подумать. Пока же она думала, Ярина каждый день ходила к Мареку – уходила с утра пораньше и возвращалась домой только на ночевку. Дед Митяй уже смирился и, несмотря на крики и брань, постоянно раздающиеся из сарая, «свиданьям» этим не мешал – лишь подручным своим велел быть повнимательней, и если Ярина вдруг запросит помощи… В общем, несдобровать тогда парню.

А вот Мареку с каждым днем становилось все хуже. Лишенный женщины, он опять сходил с ума, злился на Яринку, отказывался есть и просил лишь об одном – чтоб привели к нему Агнешку. То орал, требуя немедленно привести ее, то падал на колени, моля в слезах… Но что могла поделать Ярина? Агнешка напрочь отказалась идти к нему, а чтоб Ярина об этом даже не заикалась, пригрозила, что в отчаянии может случайно пожелать Мареку смерти – она же этого не хочет? И Яринка просить перестала. Хоть и обещала Мареку.

В тот день она опять пришла его проведать. Принесла еду, новую порцию отвара от Агафьи и чистую одежду. Марек встретил ее в уже привычном виде – ерзающим по своей деревянной лежанке, ищущим покоя измученному телу. Он ждал Агнешку, а не ту, что открыла дверь сарая, и огонек надежды, радости, на миг блеснув в его глазах, тут же погас, сменившись злостью.

- Зачем ты пришла? Зачем ты ходишь ко мне каждый день? Позови Агнешку! Ты же обещала!

Сердце кровью обливалось от его воплей, но обманывать пустыми обещаниями Ярина больше не могла. Она сняла пальто и прошла к лежанке Марека – села рядышком и вцепилась в подол платья бледными пальчиками. Мимолетный взгляд ее скользнул по раскорячившемуся, выгнутому в пояснице телу с колом стоящей плотью под натянутой тканью – потертой, потемневшей от бесконечного трения вспотевших ладоней. Следы опилок на причинном месте твердили, что ладонь не спасала.

- Что, не нравится мой вид, да? – усмехнулся горько Марек. – Я тоже не в восторге. Твоя сестра могла бы…

- Агнешка не придет, - выдохнула Яринка и почему-то себя почувствовала виноватой в поведении сестры.

Такой подлянки Марек не ожидал.

- Что значит не придет?! – всполошился он и от волнения даже привстал. – Она нужна мне!

- Знаю…

- Так позови ее!

Яринка отвернулась, не в силах вытерпеть его требующий, ждущий, полный страха и безумного отчаяния взгляд, и Марек, видимо, осознав, что все серьезно, что девушка, сидящая с ним рядом, больше не приведет сюда источник его жизни, притих и даже ерзать перестал. Он даже потянулся и робко, с опаской, коснулся Яринкиной руки, заставляя девушку взглянуть на него, увидеть всю ту бездну страха, мрака и отчаяния, что сейчас плескались в его глазах безбрежным океаном. Притих. Молящий стихший голос дрогнул:

- Ярин, мне плохо без нее. Ты видишь, как мне плохо? Я задыхаюсь без нее – ты это понимаешь?!

Она понимала. Но сделать ничего не могла. Если б только Агнешка согласилась – она бы за руку ее сюда привела! Она бы наступила на горло собственным чувствам и заставила б Агнешку исполнить свой долг! Но Агнешка не придет. Никогда больше не придет к Мареку, даже если Яринка на коленях умолять ее будет. Что ему теперь сказать? Как объяснить? И Ярина, неожиданно и для себя, и для него, вдруг тихо предложила:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- Меня возьми.

Марек опешил на миг…

- Зачем ты мне?!

- Тебе же нужна женщина – я… тоже женщина. Я дам тебе то, что тебе нужно.

Тихо сказала, смущаясь собственных слов; голос ее дрожал, но для Марека это заявление прозвучало как наглая насмешка. Глаза его потемнели от злости, внутри все заклокотало, возмутилось, кулаки сжались в непреодолимом порыве прибить нахалку, а воспаленное сознание уже нарисовало коварный план: наверняка, Агнешку к нему просто не пускают! Наверняка, эта сумасшедшая, что ходит сюда каждый день, имеет на него какие-то виды и попросту не дает Агнешке приблизиться к нему! Наверняка…

- Да откуда тебе знать, что мне нужно? – стиснув зубы, прорычал Марек и со всей дури схватил Яринку за плечи. – С чего ты взяла, что заменишь мне ее? Уходи! Мне нужна Агнешка!

- Марек!

- Мне нужна только она! А тебя чтоб больше духу здесь не было! Поняла меня? Убирайся!

Он толкнул ее, прогоняя. Давая понять, что разговаривать больше не желает, отвернулся носом к стенке, свернулся калачиком и затрясся – от желания выть, плакать и сдохнуть.

Когда тебя гонят – навязываться глупо. Навязываться с услугами интимного характера – еще хуже, и первым Яринкиным порывом было действительно уйти, не унижаться, не дожидаться, когда Марек схватит ее и вытолкает за дверь. Но разве время жалеть себя и упиваться обидой? Разве время думать об ужаленной гордости?

Злость Марека и неприятие были ожидаемы – не зря ж Агнешка постаралась, – но понимала Ярина и то, что двигает им. Понимала, что это не Марек гонит ее, а тот чужак, что присвоил себе его тело. Но самое главное, она понимала, что если жажду свою порочную он не утолит в ближайшее время, то конец его наступит еще быстрее, чем мог бы. А время им всем ой как нужно! Верила Ярина, что Агнешка искренней была с ней, когда говорила, что хочет помочь, когда обещала подумать, что еще можно сделать. Каждая минута жизни парня на счету… И Ярина, стараясь не думать о том, что сделает с ней Марек, если она ослушается и не уйдет, к нему вернулась. Села на топчан и осторожно коснулась плеча парня.

От ее прикосновения, как ни странно, Мареку стало легче. Столько тепла в этом касании было, столько заботы, что первый неосознанный порыв увернуться от руки гонимой девушки сменился вдруг покорностью. Марек замер, прислушиваясь к ощущениям, и отметил, что ему не противно. Подумал, может, зря девчонку оттолкнул?

- Если б я могла уговорить Агнешку прийти сюда – то я бы это сделала, - раздался за его спиной тихий голосок. – Но ты был слишком с ней жесток, она не вытерпела, сдалась… Прости, Марек, я не могу дать тебе ту, которую ты просишь. Не злись на меня, я же не пытаюсь занять ее место – я просто хочу тебе помочь. Позволь мне сделать это…

Она ждала, что скажет он в ответ, но он лишь еще больше сжался и капризно стряхнул с себя ее руку. Однако Яринка была уверена, что он услышал ее – сердцем, и капризность его – лишь должный протест, а сам Марек сейчас судорожно обдумывает ее слова. Потому замолчала, терпеливо ожидая его решение. И действительно, через некоторое время он зашевелился, развернулся и обиженно буркнул, глядя на Яринку:

- Она сама тебе это сказала?

- Да.

Яринка ждала, что он поймет все и смирится, будет искать иное решение своей проблемы и от безысходности согласится на ее предложение, но вместо этого вдруг в глазах его зажегся нездоровый блеск. Словно отыскав то самое решение, Марек попытался встать:

- Мне нужно выбраться отсюда… Помоги мне сбежать! Я должен с ней поговорить, я смогу ее убедить…

- Ты спятил? – бросилась к нему Ярина, перехватив за руку. – Не смей, слышишь! Даже думать не смей! Тебя убьют!

- Я здесь быстрее сдохну…

- Марек, нет! Ты никуда отсюда не уйдешь! Я теперь с тобой вместо Агнешки – со мной что хочешь делай, но высовываться не смей!