Клыки и когти эскадрильи - Алексей Переяславцев

— Ну и неправильно представляла. Они меньше.

— Расскажи это ящерице! Я тебя с первого класса знаю. Мало того, что умеешь учиться — ты это и делаешь…

Ага, учусь. Большей частью — у самого себя. Но, если не предаваться самообману, то наставник ещё как нужен. Однако дракона ещё не закончила свою речь.

— …так что давай полетим отсюда. Если по правде: мне охота выговориться. Честно-честно.

Умная соратница нашла чем заинтересовать. Ход её размышлений обо мне представлялся очень даже интересным. Однако свои мысли я собирался хорошенечко припрятать.

— Давай. А куда?

— Да хоть на запад. Есть одна лощинка, там не дует, и травка мягкая.

Мне подумалось, что я знаю это место, но вслух пошло:

— Валяй, показывай дорогу.

Ночью при облачном небе даже драконье зрение давало мало возможностей. Но Гирру я легко отслеживал по искажению воздушных потоков.

— Вот здесь.

Мы удобно разлеглись рядышком. Было и вправду мягко — почти как на подстилке.

Мне показалось, что место было не из самых удачных. Совсем недалеко там кто-то уже обосновался. Этот «кто-то» давал о себе знать то приглушённым хихиканьем, то невнятным монологом в рычаще-воркующих тонах. Кажется, там намечалось полное непротивление сторон.

— Не обращай внимания, они нас не видят и не слышат.

Несмотря на это оптимистическое заявление, моя человеческая составляющая чувствовала себя весьма некомфортно. Но Гирра, казалось, всецело была занята изложением своей (явно продуманной заранее) позиции.

— Всё началось ещё в первом классе. Ты мне понравился, потому что был самым маленьким…

Я мог позволить своей челюсти отвалиться, поскольку всё равно заметить это было невозможно.

— …а такие дракончики просто обязаны стать умными, если хотят занять сколько-нибудь приличное место в классной иерархии. Это мне всё мама объяснила, хотя и другими словами. Как теперь понимаю, по развитию я была старше одноклассниц, и ум уже тогда ценила, потому что в классе считалась некрасивой…

Тут уж я не выдержал:

— И неправда! Я сам думал иначе.

— Да неужели?

Мой ответ был вполне искренним:

— Я полагал тебя менее красивой, чем Фурра и Рройта. Вот.

— В самом деле? Спасибо. Я следила за твоими успехами… и твоими методами. И не только потому, что была влюблена. Меня и в самом деле забирал интерес. Своего рода упражнение для мозгов. Правда, я на тебя обиделась…

— Это за что же?

— А за то, что ты не включил меня в свою команду сразу. Каюсь: ревновала. Суирра ведь и вправду хорошенькая, хоть и ехидина. Но потом я поняла, что ты в ещё большей степени старше, чем есть. Намного старше. И для тебя стройная шея или там длинный хвост просто не имеют значения.

А вот эти выводы стали тревожащими. Я в очередной раз мысленно поблагодарил темноту — при хорошем освещении собеседница сразу бы догадалась, что у меня на уме. А та продолжала:

— Ещё до окончания школы я поняла, что ты честолюбив — ну, это, в общем, нормально, — но только особенным образом. А уж после твоего отказа от штабной должности всё стало ясно: у тебя есть очень дальний план, и ты им не хочешь делиться, имея на то причины…

И ещё какие веские причины. Хотя тут меня явно переоценивают: детали плана по сей момент не проработаны. Взгляд и нечто, не более того.

— …а ещё после разговоров с одноклассниками я поняла вот что: в твои планы включены не только члены твоей команды, но и твои родственники.

— Кхррргм?

— Тут ошибиться нельзя. Уж если ты так помог Ррисе, то и о жене позаботишься, и о брате с сестрой, и о своих сирри, и о племянниках…

Вот оно как аукнулось.

— …короче, ты задумал нечто, в чём примет участие очень большое количество драконов. Мои догадки, сам понимаешь, это моё личное дело…

Мои подозрения стали стремительно превращаться в уверенность.

— …и я о них буду молчать, пока ты сам не разрешишь мне говорить.

Она знает, что я знаю, что она знает. И нам обоим нельзя ни слова сказать об этом. Никому, и прежде всего — друг другу.

Умна моя одноклассница, ох, как умна! Интересно, все дракони такие завзятые рационалистки? Или в этом отношении они отличаются от женщин? Пожалуй, нет, у Гирры сообразилка мощнее, чем у её подруг. Тут с очевидностью нужен статистический анализ.

Пока я предавался стратегическим и тактическим расчётам, тыльная сторона лапы Гирры прикоснулась к моей шее. Удивительное дело, но это нежное действие враз обострило слух, тем более, что подруга замолчала.

Наши соседи находились в состоянии консенсуса. Этот вывод я сделал из хорошо слышных ритмичных стонов. Мысль даже не успела оформиться, как из-за облаков показалась луна. Одновременно Гирра хихикнула очень эротическим образом. Совпадение, конечно, но случившуюся в тот момент реакцию моего организма она заметила превосходно. И действовать стала соответственно.

Я был несправедлив к дракони. Во многих отношениях они чувствуют и реагируют в точности как женщины. Ну, похоже, по крайней мере.

Моя дракона, отдышавшись, намурлыкала мне комплименты. Они были не вполне заслуженными: часть приёмов я заимствовал из прошлой жизни.

В двух милях к северо-западу от пещеры первого десятка

— Так что, у нас и вправду появятся сразу трое?

— Судя по твоим усилиям, да.

— Ну, ты тоже старалась.

Фаррир переместил хвост самым неприличным образом. Но Рриса не поддержала поползновения мужа.

— На самом деле выносить тройню — и то не просто, а уж родить их… Бывают осложнения даже с одним.

Рриса вспомнила троюродную сестру бабушки, у которой родилась мёртвая драконочка, но из суеверия не стала говорить об этом вслух.

— Командир и тут может помочь.

— Может. Если захочет.

Уверенности в голосе молодого дракона хватило бы на пятерых:

— Это ты его не знаешь. Уж коль на то пошло: во-первых, он всегда держит слово, притом чаще всего делает больше, чем обещал.

— А он нам ничего и не обещал.

— Ладно, тогда получи «во-вторых». У него негласное правило: своих никогда не бросать. Ты сама вспомни: на разборе полётов тебе влетело по первое число. Согарру хоть бы словечко ругательное досталось — а почему? Потому, что он тебя спасал — и спас, между прочим.

— Положим, это ты меня тащил.

— Положим, по приказу Согарра.

— Уверена, что не только приказ тут был причиной.

Хвосты парочки использовали паузу в разговоре для кокетливых действий. Хозяева хвостов прикидывались, что эти части тел действуют совершенно самостоятельно.

Видимо, Ррисе в голову пришла некая неожиданная мысль, потому что голова драконы резко поднялась:

— Слушай, а твои родители знают?

— Нет, конечно. Откуда?

— Тогда надо завтра к ним с самого утра лететь.

— Выходит, ты своим уже сообщила?

— Тоже нет. Но твои должны узнать первыми. Я хочу выказать уважение.

Слова были произнесены с задней мыслью. Умная Рриса прекрасно представляла себе реакцию драконьей пары, сын который привёл представлять невестку на шесть лет себя старше.

Фаррир же понял реплику супруги буквально:

— Это ты хорошо придумала. А потом к твоим. Нет, сначала заявку на отдельную пещеру.

Фиолетовый гребень скептически шевельнулся:

— Сомневаюсь, что дадут большую. Хочу сказать, такую, чтоб просторно и нам, и сирри…

— Да и пусть небольшую. Командир поможет её расширить.

— Ты думаешь, он и это для нас сделает?

— Да, если я попрошу. То есть мы попросим.

— А сможет?

— Он-то? Запросто! Особенно если Фиорра подключится, да и остальной десяток. А потом мы ему поможем.

От этих слов впала бы в задумчивость и менее проницательная дракона.

То, что скромница Фиорра по специализации универсал, Рриса уже знала. Про Стурра — тем более. Удивительно другое: оба слабосильными не являлись. А ещё более удивительно, что Стурр, имея все возможности стать полноценным магом земли, всё же пустился на поиски счастья в хлопотной и не особо выигрышной должности десятника. Почему? Ведь способности в магии земли — залог более чем достойной карьеры.

Общеизвестно, что специализация дракона — вещь врождённая, и её нельзя изменить или, того хлеще, дополнить. Рриса тоже это знала. А Стурр не знал, выходит? И что-то такое сделал с десятком, отчего те…

Фиолетовый хвост тревожно дёрнулся. Вслух же его хозяйка поспешила объявить: