Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов

ними, бегут разъярённые перманы. Их было так много, что они легко могут смести горстку смельчаков, не задерживаясь ни на мгновение. Проклятье! Где же Гердай со своими «Железнобокими»?

Рядом, лёжа на снегу, закашлялся кровавой пеной Норбер:

– Достойная смерть для такого старика, как я.

– Рано ещё думать о смерти. – Лорд поднялся на дрожащие ноги, и поднял меч. Он посмотрел на тех немногих лесовиков, кому удалось вырваться из ловушки, ослабевших, кажется, уже потерявших всякую надежду, и прорычал: – Ко мне, братья! Натянуть луки! Приготовить стрелы!

Они сбились в редкий строй, готовые встретить смерть, и продать свои жизни как можно дороже. Над верхушками елей поднимался красный, пока ещё холодный диск солнца, и не было слышно ни звука. Только шум приближающейся толпы варваров, их крики, и бряцанье оружия. Было обидно умирать в такое утро, из-за того, что кто-то не успел вовремя расставить своих воинов, и подготовить их к сечи. Почему же они медлят? Что могло помешать Гердаю?

– Целься!

Звонко заскрипели натягиваемые тетивы, и лорд вдруг понял, что ждал этого мгновения, может быть, всю жизнь. Что может быть прекраснее, чем умереть в бою, и на века прославить своё имя? Чтобы потомки видели его имя на Красной Стене Храма Бессмертного Тэнгри, и с благоговейным почтением из поколения в поколение передавали рассказы о его подвигах?

– Стреляй!

Как только стрелы сорвались с луков, и едва они достигли целей, как только закричали первые раненые, над поляной раздался низкий, устрашающий рёв рога руссов, и с двух сторон на перманов ринулись ровные ряды «Железнобоких». Варвары остановились, поняв, что сами оказались в ловушке, и бросились к скалам, чтобы быстрее укрыться от конницы руссов, против которой никогда не могло устоять ни одно войско Обитаемого Мира. Поздно! Они не успеют добежать до тропы, и неминуемо окажутся под копытами лошадей, и мечами всадников.

Парфтек опустился на снег радом с Норбером, и радостно, сглатывая комок в горле, чувствуя, что вот-вот из глаз польются слёзы, заговорил:

– Мы победили! Слышишь, брат мой? Мы победили!

Виг попытался улыбнуться окровавленными устами, и лорд еле смог разобрать несколько слов умирающего воина:

– Бессмертный Тэнгри ждёт меня. Меч. Дай мне меч. Я уже вижу, как герои прошлых веков уступают мне место у Очага.

Глотая слёзы, судья вложил меч в руки Норбера, и, глядя в его глаза цвета стали, уже остывающие, уже теряющие жизнь, услышал то, что давно хотел услышать, но почему-то теперь он был не рад этому:

– Я освобождаю тебя от клятвы, брат. Победите в этой войне, и будьте счастливы…

Последний вздох сорвался с губ лесовика, и он замер, смотря на всходящее солнце над лесом, но, уже не видя его, и ничего не чувствуя.

* * *

Глава 17.

Рутгер остановился под круглым отверстием в сводчатом потолке, куда уходил слабый дымок от костра. Отсюда было плохо видно, но там, в высоте, что-то медленно вращалось тихо, равномерно гудя.

Теперь уже никого не пугали огромные размеры пустующих залов, тёмные углы и запустение, царящее здесь. Все прекрасно понимали, что как бы ни были сильны мутанты, они никогда не смогут пробить стальные ворота толщиной в четыре локтя, и не смогут добраться до людей, обосновавшихся здесь. С этой стороны они были в безопасности, и, как ни странно, они сомневались в том, что были в безопасности со стороны Древних. Кто знает, что они там могут решить, в глубине своих убежищ? Может, для них будет проще всего избавиться от них, и какую смерть они приготовят для пришельцев? Убьют невидимыми стрелами? Разорвут на тысячи частей дьявольским огнём? А может, придумают кое-что ещё страшнее?

– О чём ты думаешь? – К воеводе подошла Эррилайя, и заглядывая в лицо, обняла за пояс. От этого простого, непринуждённого движения снова захолонуло сердце, ускорило свой стук, и он был благодарен возлюбленной за это. Она снова дала ему понять, что любит его, и всегда может дать ему поддержку, как бы трудно ему ни было.

Что-то скрывать от неё было бесполезно. Девушка сразу чувствовала, когда ей лгут, или что-то недоговаривают. Это было и сложно, трудно, и в то же время легко. Она понимала его с полуслова, и, кажется, могла думать так же как он, словно читала его мысли как открытую книгу.

– Всё пошло совсем не так, как я ожидал…

– … и Древние оказались совсем не похожими на Богов?

– Да. – Барс улыбнулся, и поцеловал ведьму в тёплые, мягкие губы. – Совсем не этого мы ждали, когда шли сюда, и совсем не это думали увидеть.

– Но мы видели ещё слишком мало, чтобы можно было сделать какие-то выводы. Вспомни служителей своих Богов. Разве они не обычные люди? Разве они могут творить чудеса, и обладают большим могуществом? Ведь мы совсем не знаем, что там, глубоко в Улье, и что скрывают за собой эти толстые стены.

– Наверное, ты права. Подождём, и посмотрим, что будет дальше. Только, я не могу понять, почему же они медлили, и ждали три дня, когда мы принесли умирающего Николая в их убежище?

– Они просто выжидали, и не знали, что с нами делать. Они видели в нас врагов, и в то же время, мы спасли одного из них. Как бы ты поступил, если видел от всех только смертельную угрозу?

– И всё же, они такие маленькие…

– Уверена, что это всего лишь кажущаяся беспомощность. У них наверняка есть войско, что сможет противопоставить мечам мутантов, кое-что посерьёзней заточенных железок. Разве ты забыл, что говорил нам Коур?

– Теперь я думаю, что это сказки. Может быть ювгеры видели нечто такое, чего не смогли объяснить, и приписали это Древним, всячески приукрасив. Насколько я понимаю, именно так рождаются легенды? Если бы они обладали таким оружием, разве стали терпеть орды мутантов над своим убежищем? Они бы вышли из Улья, дали бой, и навсегда изгнали их со своих земель!

– Может быть… – Эррилайя немного помолчала, потом вскинула голову, и блеснула глазами: – А для чего им это? На смену мутантам придут ювгеры, а после ювгеров могут прийти русы. Так какая им разница, кто будет жить над ними, и жаждать их крови? У вигов, я слышала, есть поговорка, что старый враг лучше, чем новый.

– Присутствие мутантов они воспринимают как неизбежное зло, против какого гораздо привычнее сражаться, чем противостоять новому противнику? – Да,