Восточный деспотизм. Сравнительное исследование тотальной власти - Карл Август Виттфогель

заканчивался. Правительство «не накладывало ограничений на право народа свободно собираться для обсуждения своих дел. Люди в любом селе могли, если хотели, устраивать собрания хоть каждый день. Правительственных цензоров на них не было, так что никто не ограничивал свободу обсуждения. Люди могли говорить все, что хотели, а местный магистрат не знал, что они обсуждали, да и не желал знать» (Смит А. Сельская жизнь в Китае).

Во многих гидравлических странах правительство столь же мало интересовалось внутренними делами гильдий. Индийские книги законов советовали царям признавать статусы (законы) гильдий («Законы Ману»). Аналогичные статусы существовали и в других местах: османской Турции и Византии. Турецкие гильдии подчинялись светским и духовным властям, представителями которых были губернаторы, полицейские и кади, а главы гильдий отвечали за выполнение финансовых требований правительства. В остальном «в пределах, налагаемых религией и традициями… корпорации были относительно свободны и автономны» (Гибб Г., Боуэн Г. Исламское общество и Запад). Поэтому Гибб и Боуэн, как мы уже говорили, включали их в список «почти самоуправляемых групп».

Формула Гибба и Боуэна справедлива также и для вторичных религий. Несмотря на все внешние ограничения, эти религии имели «некоторые зачатки религиозной свободы». В традиционном Китае жрецам вторичных религий «в поисках своего собственного спасения и спасения других людей не запрещалось проповедовать, читать сутры и проводить церемонии за закрытыми дверями» (Де Гроот Дж. Секты и религиозные гонения в Китае). А в странах ислама каждая немусульманская конгрегация занималась своими делами под руководством своих глав, раввинов, епископов и т. д. Пока их богослужения не мешали «истинно верующим», а организации не представляли опасности для государства, правительство позволяло религиозным меньшинствам вести более или менее автономную жизнь в пределах своих конгрегаций.

Заключение

Неуместные с точки зрения политики свободы

Это были поистине скромные свободы! Они существовали в разных комбинациях в нескольких сферах жизни. И теперь мы сможем понять, почему они существовали и почему были так сильно ограничены.

Гидравлическое государство, конечно же, не застраховано от мятежей и восстаний, но родственные организации, даже в своих расширенных формах, не представляют угрозы для нормального функционирования агробюрократического деспотизма. Да и жители деревень не представляют особой опасности, поскольку относительная автономия традиционной китайской деревни, в случае восстания, может быть «уничтожена в один момент, и люди об этом хорошо знали» (Смит А. Сельская жизнь Китая). Вторичные религиозные группы во времена великих потрясений могут подвергнуться опасности. Возможно, именно поэтому правительство императорского Китая никогда не ослабляло своего контроля над теми религиями, к которым в стране относились терпимо, но было готово запретить определенные секты (Де Гроот Дж. Секты и религиозные гонения в Китае). Мятежный потенциал гильдий не был, вероятно, до конца уничтожен, но гидравлическое государство вполне могло его парализовать, не истощая при этом своих доходов.

Грюнебаум писал: «Удивительно, как мало мусульманское государство страдало от мертвого груза этих полуиностранных организаций внутри его структур» (Грюнебаум Г. Средневековый ислам). А другие авторы в том же духе отзывались о политическом влиянии гильдий на гидравлические цивилизации. Правители древнего Византийского государства не испытывали никакой необходимости в ликвидации сохранившихся с древних времен римских гильдий, «поскольку с точки зрения политики они не представляют собой никакой угрозы и не могут оказывать никакого давления на правительство и администрацию, чем отличались, к примеру, германские гильдии в эпоху Средневековья». Массиньон, который, в отличие от большинства своих коллег, считал мусульманские гильдии по крайней мере временным политическим фактором, тем не менее понимал, что они «никогда не имели политического влияния, сравнимого с влиянием европейских гильдий Средневековья» (Массиньон. Гильдии). Гибб и Боуэн считали, что власть средневековых гильдий в Европе охватывала больше предприятий и людей, чем исламские корпорации, и поэтому эти авторы сомневались, уместно ли применять к ним сам термин «гильдия». Отождествление гильдий средневекового Запада с корпорациями Индии или Китая по тем же самым причинам признавалось неправомерным (Рис-Дэвидс Г. Буддистская Индия; Виттфогель К., Фен Ч. История китайского общества Ляо).

Демократия нищих

В современных тоталитарных государствах узникам концентрационных и рабочих лагерей время от времени разрешается собираться группами, чтобы свободно поговорить, и нередко отдельным людям из их числа поручается следить за другими заключенными. В терминах закона уменьшения административной отдачи такая «свобода» хорошо вознаграждается. Спасая персонал, эти действия ни в коей мере не угрожают власти коменданта и охранников.

Села, гильдии и вторичные религиозные организации агроуправляемого государства, конечно же, не были концентрационными лагерями. Но как и они, эти лагеря пользовались определенными политически неуместными свободами. Эти свободы – в ряде случаев весьма значительные – не приводили к полной автономии. В лучшем случае они устанавливали нечто вроде демократии для нищих.

Гидравлический деспотизм – великодушный деспотизм?

Тотальная власть – ради блага людей?

Гидравлическое государство не контролируется демократией нищих. Не контролируется оно и любыми другими эффективными конституционными, общественными или культурными силами. Оно, вне всяких сомнений, деспотическое. Но может быть, все-таки дарует людям какие-то блага?

Мечта и реальность

Не следует путать оперативную необходимость с великодушием

Гидравлическое государство – это управленческое государство, и некоторые из его действий и вправду улучшают жизнь людей. Но поскольку правители совершают эти действия исключительно ради собственного существования и процветания, то их политику вряд ли можно считать великодушной. Пират, поддерживая свое судно на плаву или кормя рабов, которых он собирается продать, не проявляет никакого великодушия. Понимая, что ему понадобится в будущем и какие преимущества дает ему настоящее, он действует рационально, но вовсе не великодушно. Его поведение может временно принести пользу тем, кто оказался в его власти, но это не главная его цель. Имея выбор, он будет действовать в своих собственных интересах, но ни в коем случае не в интересах других людей.

Рациональный коэффициент гидравлического общества

В условиях тотальной власти представители гидравлических режимов действовали аналогичным образом. Их поведение могло, в определенной степени, принести добро людям, находившимся в их власти, а проницательные советники и государственные мужи могли подчеркивать важность того, чтобы народ был доволен, но если взять их в целом, то станет ясно, что они рассматривали потребности народа в свете своих собственных нужд и преимуществ. Ради этого они должны были: 1) следить за тем, чтобы аграрная экономика работала; 2) не доводили барщину и налоги до такого уровня, когда крестьяне просто переставали обрабатывать свои наделы; 3) не позволяли внешним и внутренним врагам нарушать мирную жизнь населения.

Третья задача – поддержание мира и порядка – стоит перед правительствами всех государств. Первая и вторая отличают гидравлическую цивилизацию ото всех других аграрных цивилизаций.