Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин

«летуна» больше не бугрились от мышц, поднимающих крылья, — видно, пытали сармата ещё и голодом…

Филк хотел что-то сказать, но второй, осматривающий Младана и Эгнация, сдержанно усмехнулся.

— А что? Меньше возни с транспортёрами. Ремни и мешок подготовь…

…Многометрового туннеля больше не было — короткая лифтовая шахта или полминуты по лестнице, и над головой — массивная многослойная крышка. Медик свистнул кому-то внизу, створки, уложенные внахлёст, разошлись. Дозиметр мигнул жёлтым светодиодом; Вепуат выглянул из заплечного мешка Гедимина и хмыкнул.

— Хорошо «светит»! Тем отморозкам понравилось бы.

— Эй! Тут фон… — Гедимин хотел озвучить числа на дозиметре, но вышедший с ним медик только отмахнулся.

— Вчера лечился радиацией, сегодня из-за микрокьюгена дёргается… Вот тут его и сажай — здесь ветер сильнее!

Сарматы втроём, не считая Вепуата, стояли у верхней «точки» здоровенного жёлтого шара. Гедимин узнал тектоновую броню «Элидгена» — эти плиты монтировали при нём, разве что теперь на каждой появился выдавленный знак — ромбы, глазастые вихри, восьмиконечные звёзды… Рядом с люком уже постелили матрас, обтянутый гзешем — сармат вспомнил, как называется этот равнинный полимер — и набитый растительным волокном. Он под указания медика положил туда Вепуата, но сармат тут же проворно сел, опираясь на руки и наклоняясь вперёд.

— Чуть перевешивает, — пробормотал он и запрокинул голову, вдыхая ветер полной грудью. Один из обугленных стержней — когда-то это было перо — выпал из предплечья и был подобран медиком.

— Это хорошо, — сказал тот Гедимину. — Всё равно волокнами они не обрастут. А сейчас от них одни неудобства. Можно бы удалить…

Вепуат вздрогнул и подался в сторону, прикрывая ладонью всё, что осталось от крыльев.

— Спокойно! Никто тебя не тронет, — пообещал помрачневший медик. — За год сам перелиняешь. А когда все эти палки вывалятся, сможешь и летать. Только с приземлением…

Вепуат посмотрел на свои культи — чёрная сеть под кожей запульсировала быстрее — и уже увереннее шевельнул пальцами.

— Вот так, — кивнул медик. — Сиди и проветривайся, пока погода позволяет. Гедимин, присмотришь за ним?

Люк он закрывать не стал — прикрыл, оставив щель, чтобы сармат одним толчком мог отодвинуть створки. Вепуат едва заметно ухмыльнулся, щурясь на свет, — на ветру ему нравилось.

— Врос в воздух — теперь терпи, — пробормотал он, высматривая что-то в небе.

Эгнаций между тем уже уверенно спустился по округлому «боку» станции и вдруг распластался на зарослях огнелюбки. Гравий под ним задрожал, проседая, пара секунд — и сармат исчез.

— Heta! — Вепуат повис на Гедимине, рванувшемся вниз. — Просто купается в камне. Такая у него стихия, понимаешь?

— Мать моя колба, — пробормотал Гедимин, глядя на экран сигма-сканера. Эгнаций действительно прошёл сквозь гравий и улёгся в верхнем слое местного «песчаника», вытянув все конечности и даже растопырив пальцы — будто лежал на воде, купаясь в летней Атабаске.

— Физиотерапия, — хмыкнул Вепуат. — Так оно по-медицински называется. Каждому — свои процедуры. Младан, вон, в машзале греется…

Гедимин вздрогнул.

— Без скафандра⁈

— Да там сейчас и излучения-то, при заглушенных реакторах… — Вепуат досадливо дёрнул обгорелыми остатками хохолка. Гедимин подобрал ещё пару выпавших перьев. Мутант радостно хмыкнул.

— Очень боялся тебя подвести. Стать, как этот кретин Гварза… Они подсадили ему кристалл, знаешь? Уже у столицы, когда думали штурмовать. А он-то надеялся остаться при своих мозгах, как эта hasu, Лойя Кэнт… — смех Вепуата походил на скрип. «Лойя Кэнт,» — уже без труда вспомнил Гедимин. «Да, Миана тогда и про неё предупреждала. Но нас, а надо было — Равнину.»

— «Элидген» правда взлетел? — спросил он, опускаясь на тектон рядом с матрасом. Вепуат широко ухмыльнулся.

— Ты бы видел, как он летал!.. Мы сделали это один раз, мы и восстановим. Только с реакторами… Младан боится — у него же образования никакого. Тут у нас атомщиков, считай, не осталось, — только и умеют, что кнопки жать…

— А ремонтни… — начал было Гедимин, но осёкся. «После иномирных паразитов⁈ Тут своё имя не забыть бы…»

Сзади что-то зашуршало. Сарматы обернулись. Вепуат протянул руку и коснулся длинных усиков Зелёного Пожирателя. Многоножки ползали по тектону, что-то вынюхивая. За ними с двух точек, взобравшись на короткие затуплённые шипы-выступы брони, следили два существа — одно в иссиня-чёрной кольчатой броне, похожее на гигантскую мокрицу, другое — всё в белых полосах. У них тоже были усики — и дозиметр Гедимина уловил короткий сигма-сигнал в сторону стайки Пожирателей. Существа, как по команде, перестали покусывать шип и поползли по ровному «боку» станции.

— Гед и Мин! — усмехнулся Вепуат, кивая на бронированных существ. — Мин — полосатый… Слушай, а ты мне ещё слой не оставишь? Из твоей брони такие толковые звери выходят…

— Лучше скажи, где твоя броня, — буркнул Гедимин. Он уже видел, для чего нужны шипы, приделанные не им, — это и был движущий механизм, каналы для выдвижных излучателей… и лучевых крыльев.

Вепуат, едва не опрокинувшись набок, указал длиннопалой рукой на небо — там неподвижно висело что-то бесформенное, обломки, опутанные сетью лиан. Гедимин вгляделся и увидел многокрылое существо знакомых очертаний — рядом с кучей обломков оно казалось маленьким, но сармат знал, кто это.

— Там туун-шу⁈

— В ангарах им всё-таки не очень, — виновато вздохнул Вепуат. — А под землёй, на «Элидгене», — тем более. Отправил их на ракушку. Там сейчас стая Сокола, Ат’таркуш с отрядом, — пусть хоть одна Кьюсская сволочь сунется! Видишь, сколько лоз? Урожай будет хороший. Вот только Бронны… Рикри с роднёй…

Он скрипнул зубами, и единственный глаз покрылся плёнкой влаги. Гедимин бережно положил руку сармату на плечо и тут же отдёрнул — тот, слишком слабый, согнулся под её весом.

— Ничего-ничего, — хрипло отозвался Вепуат. — Знаешь, их выманили… Гварза, sa hasu, и носители. Всех Броннов, сверху, с грибной плантации… А они поняли — тут ловушка. Я не понял, когда вляпался, а