Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин

хотя бы постарайся — проявить уважение!

Гедимин мигнул.

— Убила Лойю Кэнт, — вполголоса пробормотал Вепуат, покосившись на свои ступни. — И хорошо убила…

Маккензи хмыкнул.

— Тебя Хассек на себе волок из пыточной, а тебе лишь бы убийства! Короче, ждите, скоро будут гости. А мы с Оском полетели.

Трое командиров и один ремонтник остались в лазарете. Медик, «просканировав» Вепуата, замахал на остальных руками.

— Эгнаций — на физио, Младан и Гедимин… ну, хоть посмотрите на свою работу, в конце-то концов!

Младан уставился в пол.

— Гедимин, ты только… Ну никак иначе нельзя было. С «Элидгеном» при реакторах тут бы такое устроили…

— Показывай, бить не буду, — пробурчал Гедимин. Ему самому было неловко. «Пытки, влезание в мозг… они всё выдержали. А я тогда едва не сдал флот. Чуть-чуть — и сдал бы.»

…До реакторного зала они не дошли — хранитель облапил их тёплыми конечностями и потянул назад. «Они ту-у-ут!» — радостно гудело у Гедимина в черепе. «Стражи ту-у-ут!»

«Чему он так рад?» — подумалось Гедимину, но его уже очень настойчиво толкали к какому-то помещению — и, судя по тусклому белому свечению и яркому золотистому, там были не только стражи, но и Сэта. Один из них взволнованно что-то шелестел, но ремонтник не понимал ни слова. Он покосился на Младана — тот шёл быстро, уже обогнав его на шаг; поравнявшись, Гедимин увидел его радостную улыбку.

— Хассек и Шайнаргилис тут! И, похоже, с чем-то полезным. Хоть бы твэл, хоть бы твэл…

…Это было святилище, сооружённое в своё время Сэта-изгнанником, бывшим верховным жрецом; все чаши и сейчас были на месте, и даже песочные часы, сделанные когда-то Гедимином… да, кажется, и сам жрец — он, едва завидев сармата в чёрной броне, поклонился едва ли не до пола.

— Утуа Хеттийиррн!

— Гедимин Кет? Тот самый великий строитель? — услышал он удивлённый, тонкий… и странно знакомый голос.

— Тот, кто держал в руках само Пламя, — торжественно проговорил Хассинельг; сегодня он был не в нелепом мешке, не в отрепье, — его длинная светло-оранжевая рубаха была покрыта жёлтыми накладками, прошитыми блестящей золотистой нитью, даже набедренная повязка была из полосатой ткани с пучками жёлто-рыжей бахромы. На груди лежали бусы из зубов и когтей — и они, Гедимин практически не сомневался, принадлежали разумным существам. Но куда интереснее было то, что выглядывало из-за его плеча… и вот эту вещь сармату рассмотреть не дали.

— Верни ему кость, Шайнаргилис, — попросил — почти торжественно — Хассинельг, наклонив голову к невысокой красноволосой девушке рядом с ним. И она была одета по-равнинному, в рубаху с вышивкой по рукавам, — разве что набедренную повязку заменили свободные штаны, стянутые по щиколоткам завязками. Это был, похоже, цельный комбинезон, — пояс, в пять рядов намотанный на талию, удерживал на себе только небольшой нож в ножнах и пухлый, но лёгкий мешочек. У комбинезона был и шлем — точнее, отдельная шапка с длинными «ушами»; как водится, болтался «шлем» за спиной, сцепленный на груди креплениями из чьих-то когтей и зубов. Зубы — почти все — были мелкие, тупые и как будто обугленные. Самка, внезапно смутившись, прикрыла их ладонью.

— Я Джейн Фокс, — её голос дрогнул. — Вам там… ничего не сделали за мою пропажу?.. Мне дали поносить вашу вещь, вот…

На её ладони лежал ярко светящийся обломок желтовато-белой кости. Гедимин мигнул.

— Джейн? Выжила⁈

Он быстро сунул подъязычную кость — это была она, тут сармат не сомневался — внутрь перчатки, под броню, и крепко сжал в ладони.

— О чём они говорят? — тут же услышал он любопытный шёпот кого-то из Сэта и недовольное шипение Кут’тайри, жреца Пламени.

— Ну вот, — Джейн смущённо дёрнула плечом. — Живу тут. Дали вот кость, чтоб понимала по-местному…

— А теперь ты как? — зачем-то брякнул Гедимин. Вместо ответа Хассинельг взялся за посох, который Джейн машинально сжимала в ладони, и поднял чуть выше. Это была её собственная палка, из похожих, но всё-таки других костей, и как раз по её руке.

— Джейн Шайнаргилис — страж Равнины, — сказал Хассинельг. — И та, кто её спас от поглощения хаосом. Не было никого, кто возразил, что она теперь страж. Даже Тахушсу заткнулся.

— Хассек, хватит уже, — прошептала самка, багровея от смущения. — Лучше бы стержень отдал! Он от реактора — и им нужен. А всякая болтовня — совсем ни к чему.

— Стержень? — встрепенулся Младан — слышал он, как и Гедимин, отлично. Хассинельг, позволив Джейн отступить, осторожно, на двух руках, поднял перед собой нечто, замотанное в ткань. Она была вся измазана засохшей золотой глиной. Гедимин вскинул сигма-сканер и помянул уран и торий — Хассек держал стержень от Куэннского реактора, в ажурной аккадалисовой оболочке.

— Нашёл-таки! — Младан ударил в бронированные ладоши. — Я уж думал, Пламя его приберёт — и за такое обращение больше не отдаст…

— Будто вы, стражи юного Пламени, виновны хоть в чём-то! — Хассек щёлкнул хвостовой клешнёй. — Возьми это, мастер Дим-мин. Пусть оно поможет тебе вернуть юному Пламени силы.

Гедимин осторожно обернул «фонящий» стержень защитным полем и вложил в заплечные крепления.

— Сделаем, что сможем, — сдержанно пообещал он; вещь за плечами вызывала почти неудержимый исследовательский зуд — но почему-то сармат понимал, что лучше не пытаться её расковырять, и даже не из-за возможного необратимого разрушения или ещё одной трещины в хребте…

Джейн между тем всё настойчивее толкала Хассека в бок, забыв даже прикрывать ладонью странные обгорелые зубы на завязках шапки. «А ведь они человечьи,» — подумалось вдруг Гедимину. «Здесь таких ни у кого нет…»

— Ты чего, ты же страж теперь, чего бояться друзей… — шипел Хассек, но всё же сдался:

— Шайнаргилис хочет узнать, не нужна ли мастеру Вепуату помощь наших целителей. Хватило ли того, что сделал мастер Кайри, и кровяных камней… и как его здоровье.